— Значит, так надо. Цепляй, я тебя прикрою.
— Меня станки прикрывают, держи под прицелом проход. Эти придурки устали сидеть без дела.
Настя легла на цементный пол и выставила пистолет вперед. На промахи она не имела права.
Митрофан достал из-за пояса гранату и сорвал чеку. Он мог рассчитывать только на удачу. Осторожно высунув руку за перила, он резко бросил гранату вперед. В это время ящик поднялся вверх и поплыл вдоль прохода к дальней стене, где висел телефон. Раздался взрыв. Прожектора на одном кронштейне погасли, посыпались вниз стекла, а следом полетел обожженный, окровавленный труп снайпера. Грузовая платформа остановилась, ящик завис в воздухе.
— Черт! — воскликнул Пигмей. — Он перебил трос!
Люди Фазана, как тараканы, повыскакивали из своих щелей и бросились к воротам. У них не выдержали нервы.
— Дави их! — крикнул Платонов.
Пигмей дернул за красный рычаг. С высоты пяти метров огромный трехтонный ящик полетел вниз. Трое бежавших попали под падавший пресс и превратились в мокрое место. Настя открыла огонь. Семь пуль сбили еще троих. Последний с лету нарвался на кулак Вадима, выскочившего ему навстречу. Удар оказался слишком сильным. Боевик подпрыгнул и со всего маха грохнулся головой о цемент. Все происходило так быстро, что говорить о реакции или о точности не приходилось.
Сработал инстинкт. Настя схватила Журавлева за полу пиджака и оттащила назад к ящикам.
— Ты сдурел! Не высовывайся! Двое еще живы. Я их только ранила.
Он выглянул. Так оно и было. Один мертвый, второй держался за живот, но не выпускал пистолета из рук. Третий был ранен в ногу. Он мог только ползти, что и делал. Пять-шесть метров, и он будет рядом с ними.
Настя указала на проход.
— Мне бы пистолет этого типа, которого ты сбил.
Пистолет прибился к ящикам на другой стороне прохода. Там же валялся и потерянный в схватке сотовый телефон Журавлева.
— Да, потери большие. С минуты на минуту позвонит Марецкий, а мы не сумеем ввести его в курс дела.
— Когда этот ублюдок подползет сюда, все наши дела будут закончены.
— Не преувеличивай, нам нужен хороший кусок проволоки, я подцеплю пистолет и подтащу поближе.
— Тут только стальные болванки валяются, а проволоки я не вижу.
— Болванки тоже сгодятся.
В тишине ангара вновь раздался телефонный звонок. Надрывался аппарат, висевший на стене. Все замерли, словно ждали взрыва бомбы.
Пигмей ударил кулаком по столу.
— Это Раджа! Он уже совсем близко.
— Спокойно, Владимир Вельяминович. Включите микрофон.
Тот послушно выполнил просьбу подполковника.
— Как зовут сына Никодима?
— Коптев. Имени не знаю.
— Звание?
— По-моему, сержант. Платонов взял в руки микрофон.
— Сержант Коптев! — раздался по всему ангару зычный голос. — Говорит подполковник милиции Платонов. Слушай меня, сынок. Пигмей приехал сюда, чтобы заманить Раджу в ловушку. Он перешел на нашу сторону. Люди треста продали его.
Пигмей должен выйти в зал и снять телефонную трубку, иначе Раджа не приедет на склад. Взамен ты подучишь последнего снайпера. Я вижу его. Возьми в руки оружие.
Митрофан достал из кармана пистолет «стечкина». Он повиновался голосу, как командиру в окопах. Это был правильный голос, голос бойца.
— Ляг на спину. А теперь стреляй, он над тобой! Огонь!
Митрофан нажал на спусковой крючок, и пистолет «стечкина» выпустил всю обойму. Снайпер, который почти подобрался к своей жертве, делая по одному шагу с интервалом в пять минут, с самого начала определил местонахождение Митрофана и приближался к нему верхом по решетке карниза, прижимаясь к стене. Он принял правильное решение. Митрофан находился на самой верхней галерее и не следил за тем, что происходило выше. Карниз был слишком узким, и только очень отчаянный человек мог решиться идти по нему без страховки на такой высоте.
Все пули легли в цель. У снайпера не оставалось шансов. Он, как и все, услышал страшный магический голос и замешкался на несколько секунд. Два ответных выстрела он сделал в последнюю секунду, услышав команду «Огонь!», но пули отрикошетили о стальные перила и ушли в сторону. Падение было долгим. На ящиках появился еще один труп.
Один-единственный человек, бунтарь-одиночка Вадим Журавлев не реагировал на гипнотические приказы командного голоса. Он всю жизнь делал все наоборот и поэтому сумел воспользоваться моментом и взобрался на ящики. Настя подала ему отличную идею с болванками. Ту, что потяжелей, он и прихватил с собой. Раненный в ногу противник подполз слишком близко и стал опасен. О себе Вадим не думал, но Настю в обиду он дать не мог.
Когда началась стрельба, Вадим сделал три прыжка, перескакивая с ящика на ящик и, как только «стечкин» замолк, оказался прямо над надвигавшейся угрозой в лице вооруженного противника. Железная штуковина весом килограммов пять угодила точно в цель. Противник выбыл из игры, оставшись лежать в проходе с проломленным черепом.
Однако на этом все не кончилось. Оставался еще один боевик, способный стрелять, и он выстрелил. Журавлев упал на ящики и застыл. И вновь пришел на помощь Митрофан. Теперь он стоял на галерее в полный рост. Левое плечо кровоточило, но он улыбался. Вниз что-то упало и взорвалось. Последнего боевика разорвало на куски. Журавлев лежал на ящиках и смотрел вверх. Он видел, как Митрофан склонился над перилами и усмехался над его неуклюжей позой.
— Кажется, ты опять меня выручил, Митроха?
— Стечение обстоятельств.
— Не думал, что мы свидимся.
— Думаю, не в последний раз. Передай Пигмею, что я пошел на перевязку.
Наши дорожки еще пересекутся. Волк не может перейти на сторону ягнят. Природа не позволит. До встречи, Дик.
Лицо Митрофана исчезло. Не прошло и нескольких секунд, как зазвонили сразу два телефона. Один на стене, второй на полу.
Автопоезд въехал в Москву.
Раджа не отрывал телефонную трубку от уха. Он дождался своего. На другом конце провода сняли трубку.
— Это ты, Пигмей?
— А кто же еще!
— В прятки играешь? Я уже в городе. Через сорок минут буду на месте. Ты все подготовил?
— Расчищаем пространство. За сорок минут уложусь.
— Сколько людей на складе?
— Не очень много. Я отобрал самых сноровистых. Разгрузимся быстро. Ты с ребятами?
— Восемнадцать человек со мной вместе.
— Тогда проблем не будет. Жду.
Раджа убрал телефон в карман.
В городе машин хватало, и на появившегося в хвосте серого «Москвича» никто не обращал внимания, таких здесь сотни. А о том, который подорвался на мосту, уже успели забыть. Автоколонна останавливалась на каждом светофоре, чтобы не разрывать дистанцию. «Москвич» тоже тормозил, но дистанцию держал машин в пять-шесть. Духота в городе стояла невыносимая. Ни одного дождя за последние две недели. Все
