В квартире на десятом этаже раздался телефонный звонок. Анна вздрогнула и проснулась. Она не сразу сообразила, где находится, спала как убитая. Стрелки настенных часов показывали половину второго, в окно заглядывало солнце.
Анна взяла трубку.
– Слушаю вас.
– Все позади. Ваше пленение закончено. Слушайте последние инструкции и делайте все так, как я говорю. Сейчас наберете номер с городского телефона, он стоит на тумбочке у кровати, и спросите хозяйку, можете ли занести ей ключи. Если она дома, пешком спуститесь на шестой этаж и позвоните в шестьдесят четвертую квартиру. Вам откроют, вы отдадите ключи. Уходя, не забудьте запереть дверь. И главное. Спускайтесь на первый этаж тоже пешком. Выйдя на улицу, выбросьте мобильный телефон, который у вас в руках, в урну, ту, что справа от подъезда, потом можете ехать домой. Вам все понятно?
– А чего тут сложного? Диктуйте телефон.
Ирина надела чепчик, лицо намазала густым слоем крема. Теперь и родная мать, будь она жива, не узнала бы ее. Зазвонил мобильный телефон Гурьева. Ирина ответила.
– Я могу занести вам ключи?
– Да, пожалуйста.
Она отнесла аппарат в спальню и положила его на тумбочку рядом с трупом.
В квартиру позвонили. Автоматически включился видеоглазок. Ирина подошла к двери. На экране была Анна Фельдман. Открывать Ирина не торопилась – шла видеозапись. Женщины плохо знали друг друга, виделись лишь несколько раз, да и то мельком. Вечные враги, Гурьев и Фельдман никогда не бывали в гостях друг у друга.
Когда дверь открылась, Анна даже вздрогнула. Перед ней стояла женщина в белой маске с целлофановым чепчиком на голове, в таких же перчатках – их надевают при окрашивании волос.
Ирина посторонилась. Анна в растерянности переступила порог, дверь захлопнулась. Камера, соответственно, выключилась.
– Я лишь ключи отдать…
– Спасибо.
Ирина забрала ключи и вновь открыла дверь.
– До свидания.
Герман продолжал сидеть в машине с фотоаппаратом в руках. Все складывалось как нельзя лучше. Сначала вышел Семен из третьего подъезда, сел в свой «Фольксваген» и уехал. Следом из второго подъезда вышла Анна Фельдман. Она осмотрелась по сторонам, что-то выбросила в урну, потом села в свою машину и уехала. Несколько коротких эпизодов – и полная пленка бесценных кадров. Герман подошел к урне и достал из нее сотовый телефон.
Через семь минут на улице появилась Ирина Гурьева в парике и темных очках. Герман открыл окно. Проходя мимо, девушка закинула в машину видеокассету, после чего стала ловить такси. Доктор Чваркин ждал Ирину в больнице, где она официально находилась еще с ночи, но до сих пор там не была.
Герман вернулся в ресторан, и как оказалось, вовремя. Следом за ним в зале появились полковник Кулешов и полковник Федоров.
– Ну наконец-то расшевелились. Плохо соображаете, ребята, – проворчал он себе под нос. – Такими темпами вы за год до сути не доберетесь.
Он подошел к Семену.
– Ну, мальчик, последний рывок…
– Слушай, Гера, за картинами так никто и не пришел. Я ждал, как ты мне велел, до половины второго.
– Черт с ними, забудь. Нас опять сыскари навестили. В зале с мэтром разговаривают. Сообразишь, что им сказать?
– Господи, я уже всю схему посещений наизусть знаю.
– Отлично. Расслабься, веди себя спокойно.
Герман остался за занавеской, а Семен отправился отвечать на очередные вопросы сыщиков. Их беседа длилась недолго. Полковники быстро ушли, а Семен вернулся.
– Ну что им еще надо?
– Показывали мне фотографию того типа, я его узнал якобы. Назвали его Дербеневым, тут я им и подбросил твой козырь. Мол, Скуратов здесь бывал с Оксаной. И когда сюда заходил с вопросами, его, мол, вовсе не этот Дербенев интересовал, а Оксана. Похоже, он ее ревновал. Они эту пилюлю проглотили.
– Молодец, Семка, лихо соображаешь. Значит, сейчас они поедут опять к Оксане, а потом направятся к Гурьеву. Других источников у них не осталось. Об Оксане им никто ничего сказать не сможет, опоздали ребята. Паршивая у них работенка, Семочка! Так. Ну, с тебя хватит, с сегодняшнего дня ты в отпуске. Пиши заявление и катись. Я приготовил тебе сюрприз. Поедешь в Сочи.
– В Сочи? К морю?
– В деловую командировку. В компании с ошеломительной красоткой. Билеты уже у нее. Можешь покадрить ее, если получится. У вас СВ, купе на двоих. Она едет на кастинг фотомоделей. Такую красотку одну отпускать нельзя, так что совмещай полезное с приятным. Ты малый симпатичный, может, она на тебя и клюнет. Только не наглей, не то тут же отошьет. Заедешь за ней на улицу Гастелло, дом восемь, квартира шестьдесят два. Не позже семи. Машину оставишь на платной стоянке Курского вокзала, я потом ее перегоню к твоему дому.
– У меня нет слов, Гера! Ты настоящий друг.
– Ты заслужил. В Сочи вас встретят, там и деньги получишь, будет на что погулять.
Семен расплылся в улыбке.
7
Левша вышел из дома и поискал взглядом описанную ему по телефону машину. Машину он не узнал, но увидел стоящего возле стареньких «Жигулей» мужчину. Это был Герман. Тарас помахал ему рукой и подошел.
– Идешь на мелочевку, Левша. Работа непыльная. – Он протянул ему железнодорожный билет. – Поезд в восемь, сочинский. У тебя последний вагон. Доедешь до Курска, вернешься обратно, а потом возьмешься за свое главное дело.
– Что нужно-то? – готовый ко всему, спросил Левша.
– Ничего сложного. На заднем сиденье машины лежит большая корзина и пакеты с продуктами. Жареная курица, бутерброды, пепси, фанта, коньячок, конфеты, фрукты. Там же белый халат. В кармашке несколько сотен для проводников. Они не любят, когда по их вагонам ходят торгаши, без смазки не обойтись. На подъезде к Курску наденешь прикид и вперед. Тебя интересует шестой вагон, третье купе. В нем едет милая парочка. Хоть в доску разбейся, но всучи им бутылку коньяка. Только никаких скидок. Парень ушлый, официант. Сбросишь цену – он поймет, что ты ему туфту впариваешь. Это все. Перед выходом на перрон еще раз загляни в купе и убедись, что ребята твой коньячок пьют.
– Все ясно. Только толкачи водку носят, а не коньяки.
– Водку он не пьет, дама тем более. А правила «железки» и ее коммерческие выгоды им неизвестны, они на поездах не ездят. Одним словом, сопляки на твоей шее висят. Сам разбирайся. Я тебе даю возможность сухим выйти из воды. Там в сумке есть очки, усы и прочая муть, можешь обклеиться, чтобы не признали. Ты же на российской территории в розыск попал.
– До Интерпола дело еще не дошло, а Украина и Россия общей базы не имеют. Во всяком случае, до Харькова я не собираюсь ехать.
– Харьков с Киевского вокзала, следопыт. Забери свой мобильник, ты забыл его вчера в моей машине. Сойдешь в Курске с поезда, позвони и доложи о результатах. Помни, тебя никто не страхует. Упустишь сладкую парочку – выбросим тебя из обоймы. Действуй.
Герман ушел, а Левша сел в «жигуленок».
Когда Левша вышел из квартиры, в нее вошли Дербенев и Иван. Как всегда эти чистоплюи были в бахилах и перчатках. Сегодня они выполняли приятную для них работу: со стены сняли четыре картины, подлинные холсты заменены копиями.
– Первая в моей жизни кража, которая никогда не будет обнаружена, – ухмыляясь, заявил Иван.
