Поравнявшись с последним вагоном, остановились.
— Глянь-ка. Сплошное решето. — Кострулев указал на битые стекла и пулевые отверстия в обшивке вагона. — При такой плотной стрельбе живых не останется.
— Вижу, Петр Фомич. А на следующем вагоне ни одной царапины. Может, подцепили дырявый к нормальному составу? Идем дальше.
Третий и четвертый вагоны тоже были целы и невредимы.
— Заглянем? — спросил Кострулев.
— Рано, не торопись. Смотри, кабина машиниста в дырках.
— Кто здесь мог напасть на поезд? И с какой целью?
— Не знаю, Петя, не знаю. Нападали или нет, можно проверить.
— Как, Улдис?
— Чтобы из леса, по которому тяжело передвигаться, всадить тысячу пуль в один вагон, не задев другие, надо поезд остановить. Надо глянуть на пути.
Рельсы перед паровозом были раскурочены и торчали в разные стороны, словно изогнутая проволока. Передние колеса уткнулись в землю, а шпалы скатились с насыпи.
— Ну вот тебе и ответ, — сказал Улдис.
— Диверсия? Взорвали пути.
— Поезд им не нужен, их интересовало содержимое. Остановить эшелон не смогли, пришлось взрывать пути. Причин может быть две. Первая. Налетчиков было слишком мало. Второе. Эшелон сопровождала серьезная охрана.
— Что такого ценного можно везти в безлюдную тайгу? — удивился Кострулев.
— Не знаю, Петр Фомич. Вернемся назад, к последнему вагону. Надо осмотреть опушку. Если шла перестрелка, мы определим это по деревьям.
— Что это меняет? Сам сказал, поезд давно стоит на приколе. Надо осмотреть вагоны.
— Я бы не стал рисковать.
— Кого ты испугался?
— Никого. Партизанская привычка. Наша сила не в оружии, а в осторожности.
— И потому ты бежал из лагеря и всю зиму добирался до маяка через всю Колыму?
— Мы шли на смерть умышленно. Днем раньше, днем позже… Мы не рассчитывали выжить, но надежда свербила душу. Сейчас другое дело, Петя, мы сами себе хозяева.
— Наивный ты парень, Леший. Ладно. Сиди здесь, я сам проверю состав.
Кострулев вышел из леса к насыпи и тут же раздался выстрел. Пуля ударила в дерево в нескольких сантиметрах от головы. Отлетевшая щепка впилась в щеку Кострулева, и он, бросившись на землю, откатился назад.
— Везунок ты, Кистень. Я бы не промахнулся.
— Черт! Кто там может быть?
— Тот, кто уцелел, и у него не очень хорошие воспоминания. Будет отстреливаться, пока не подохнет.
— Надо идти за подмогой.
— Не надо, лишний шум нам ни к чему. Отвлекай его время от времени, я обойду состав с другой стороны.
— А если он не один?
— Тогда из тебя получилось бы решето. Долгая засада действует на нервы, пальнули бы все сразу, одним залпом. Нам надо взять его живым. Идти еще очень далеко, и мы должны знать, что нас ждет. В этом тоже суть осторожности. Заметишь движение, стреляй по соседним окнам.
— Ты видел, из какого стреляли?
— Третье слева от подножки. Он там.
Леший углубился в лес. Наступило затишье. Минут через десять Кострулев увидел латыша метрах в трехстах впереди поезда, тот перебсгал насыпь. Кистень пальнул по стеклам и тут же откатился. Ответная пуля вздыбила землю в том месте, где он только что лежал. Нет, этот парень не мазила. Он не стал убивать чужака с первого выстрела, а предупредил, не лезь, мол, тебя сюда не приглашали. Спасибочки!
Кистень укрылся за деревом. Придется еще не раз потревожить стрелка, иначе Леший к нему не подберется.
Улдис Блонскис взобрался на паровоз, прошел к первому вагону по угольной куче и спустился на шпалы. Пролез под вагоном до середины и вынырнул с другой стороны. Все окна были плотно закрыты, через двери идти рискованно. Леший снял с карабина наплечный ремень и растянул его на всю длину. Теперь он мог зацепить ремнем оконную ручку и потянуть раму вниз. Если окно не заперто на щеколду, то он его откроет — у старых столыпинских вагонов стекла опускаются вниз, он это помнил. Допустим, маневр увенчается успехом. Что дальше? Карабин без ремня, как, не оставляя его, забраться в окно? На одной руке он не подтянется. Задачка!
Послышался лязг — одно из окон со скрипом опускалось вниз. Леший прижался к вагону и подобрался к этому окну, приготовив ремень. Карабин остался лежать на насыпи. Окно открылось, из него высунулась чья-то голова. Решил бежать, идиот, или получить пулю в лоб. Кто же так рискует. Леший подпрыгнул и накинул ремень на шею высунувшегося. Беспечный стрелок вывалился из окна и был подхвачен «принимающей стороной». Улдис обмотал его шею ремнем, повалил на землю и затащил под вагон, как зверь затаскивает добычу в свою нору. Раздался выстрел с другой стороны. Последовал ответный — Кистень продолжал отвлекать внимание на себя, ему отвечали. Значит, там остался еще кто-то.
Леший уложил противника на лопатки и оседлал его. Сдернув с головы вязаную шапку, опешил. Под ним лежала девушка лет восемнадцати, ее длинные русые волосы рассыпались по шпалам. Бледная, она смотрела на него перепутанным взглядом и молчала, сжав губы с такой силой, будто ей свело челюсти.
Пауза длилась слишком долго. Лицо девушки начало краснеть от удушья, и Леший отпустил ремень.
— Я не хотел сделать тебе больно, но вы же стреляете. Девушка молчала, ее трясло.
— Ладно, ладно, успокойся, я ничего плохого тебе не сделаю. Он снял удавку с ее шеи.
— Ну все, успокойся. Мы не враги вам. Геологи. Понимаешь?
Рано он расслабился. Девушка со всей силы толкнула его в грудь обеими руками, и он свалился с нее, как наездник с лошади. Она попыталась выскользнуть и рванулась к насыпи, но он обхватил ее ноги своими ногами, и попытка побега сорвалась.
— Так дело не пойдет. Слушай меня внимательно, зеленоглазая. За мной стоит вооруженный отряд. Целый взвод. Мы наткнулись на ваш поезд случайно. Нам ничего не надо, мы идем в экспедицию на север. Можем плюнуть на вас и обойти стороной психов, сидите здесь дальше, пока с голоду не подохнете. Но мы хотим знать, кто взорвал рельсы и преградил вам путь? Кому помешал поезд, и куда он шел? От кого исходит угроза? Что ждет нас впереди? Ты понимаешь, о чем я говорю?
Девушка немного успокоилась и кивнула.
— Что скажешь?
Сказать она ничего не могла. А тут еще Кистень шарахнул из карабина. Бедняга вздрогнула.
— Знаешь, как мы сделаем. Я помогу тебе взобраться обратно в вагон через то же окно. Объясни своим друзьям, что мы пришли с миром. Пусть откроют мне переднюю дверь. Я зайду один, без оружия, и мы попробуем разобраться в обстановке вместе.
— Ты немец? — хрипло спросила девушка.
— Акцент тебя смутил? Нет, я латыш. Из Прибалтики. С немцами я воевал в партизанском отряде. Теперь у нас интернациональный отряд, и мы идем на север для выполнения важного государственного задания. Поняла? Объясни своим, я жду у передней двери.
Девушка опять кивнула.
Они выбрались из-под вагона, он сложил руки в ступеньку, и зеленоглазая забралась в окно. Кистень опять выстрелил.
— Придурок! По часам палит, что ли? Улдис нырнул под вагон и крикнул:
— Прекрати огонь! Отступай к своим, иду на переговоры!
Выждав некоторое время, Леший затащил под вагон свой карабин и прополз к передней подножке. Оружие пришлось оставить и идти с голыми руками. Убить его могут только с испуга, а потому он решил не
