дверцы, выставив ствол наружу. Опыт боевого летчика не успел покрыться ржавчиной. Первый выстрел поразил цель. Пуля угодила в подвесной мотор лодки. Тот фыркнул пару раз и заглох.
Сергей пошел на второй заход.
Вика закрыла голову руками и закричала. Таких проклятий еще не слышала земля. Но море их выдержало. Когда вертушка пролетела над ее головой, она замахала кулаками, извергая отборную брань.
Только вот сделать она уже ничего не могла. Лодка прошла некоторое расстояние по инерции и остановилась, раскачиваясь, как люлька.
Вертолет кружил над ее головой. Кто это? Бог или дьявол? Как судьба посмела над ней так измываться? Почему? Глупый вопрос. Ничего глупее не придумаешь. Эдди тоже задал его в последние секунды своей жизни.
Вертолет пошел на снижение, и раздались новые выстрелы. Вика стояла в полный рост и даже не пригнулась. Она стиснула зубы и пожирала железную машину взглядом. Ни одна пуля не коснулась ее. Ей показалось, что она увидела глаза мертвеца. За штурвалом сидел человек, которого не было на свете.
Вертолет поднялся над лодкой и завис в воздухе. Стрельба прекратилась.
— Сволочь! Видишь, меня пуля не берет. На бабу с оружием и под броней! Трус!
На секунду она замолкла, почувствовав холод в ногах. Вика медленно опустила голову вниз. Дно лодки покрывала вода, и в четырех местах били фонтаны. Пули достигли своей цели. Они попали туда, куда должны были попасть.
Вика упала на колени и начала ладонями выгребать воду, выплескивая ее за борт, но вода неумолимо заполняла лодку. Никакие усилия не могли спасти ее от неминуемой гибели.
Вика села на нос лодки и обеими руками вцепилась в ручки бидона. Это была смертельная хватка бульдога. Фаланги пальцев побелели. И уже никакая сила не могла ее оторвать от своих сокровищ.
Лодка наполнилась водой и начала тонуть. Вика погружалась вместе с ней. Тяжелое золото потащило женщину ко дну. Она не думала о смерти, она не думала о жизни. Ее мышцы были парализованы, а мозг атрофирован.
Метр за метром ее тело уходило в глубь океана, вода сдавливала каждую точку, каждый ноготок, каждую родинку. Еще мгновение — и лопнут перепонки, а потом голова и все остальное.
Сколько это длилось, она не понимала, но произошло невероятное. Ее пальцы на мгновение ослабли и расцепились. Такое могло случиться только против ее собственной воли. Океан тут же выкинул ее на поверхность, словно поперхнулся.
Ее голова появилась на поверхности, и Вика с жадностью начала глотать воздух.
Сергей выжидал. Увидев Вику, он облегченно вздохнул. Открыв дверцу, он скинул вниз бухту с канатом и начал снижаться.
Рядом с Викой в воду упала веревка. И опять сработал инстинкт. Она подплыла к ней и вцепилась в канат руками. Подтянулась чуть выше и обвила веревкой ноги. Подниматься выше у нее не хватало сил. Только бы не упустить свою жизнь, как она упустила золото.
Вертолет взлетел на десяток метров вверх и полетел к берегу.
В голове Сергея всплывали обрывки фраз старухи, которая часто навещала его в тревожных снах: «Отними у сатаны желтый металл и погреби его в морской пучине и лишишь его жала ядовитого… А как только выберешься из мрака темного к солнечному краю, так твоя дорога ляжет к глубоким водам синего моря. Тернист и долог будет твой путь, тяжелым камнем на грудь ляжет. Но другого пути не ищи. Вовсе заблудишься».
Сергей улыбался. Он свою миссию выполнил. Теперь Олега бы из трясины вытащить, а там будь что будет. Все бренно на этой земле.
На горизонте появилась темная полоска берега. Сироткин уже выбрался на камни неподалеку от причала и подбирался через огромные валуны к пляжу. На секунду он замер. Все, кто видел это зрелище, открыли рты. Цирк над океаном. На низкой высоте летел вертолет, а под ним, метрах в пятнадцати, почти над самой водой несся человек. На таком расстоянии увидеть веревку было невозможно. Женщина будто бежала по волнам наперегонки с железной стрекозой.
Видение длилось не больше нескольких мгновений. Вертолет достиг берега и завис над пляжем в двадцати метрах от машины, где стояли двое обалдевших мужчин. Женщина висела в воздухе метрах в трех от земли.
Сергей достал нож и перерезал канат. Вика камнем упала в рыхлый песок, обрезок веревки накрыл ее сверху.
Сергей поднял машину вверх и вернулся на поляну, с которой улетел. Посадив вертолет, он выключил двигатели, выскочил из машины и направился на поиски друга. Он не сомневался в том, что Олег жив. Другое дело, что он не довел свое дело до конца, но ведь не каждый раз удается захватывать дворцы афганских правителей. Есть вещи и поважнее.
Вика сбросила с себя веревку и поднялась. Море, скалы, песок, какая-то машина, люди — все это не имело никакого значения. Она не могла понять, как ее руки могли выпустить золото и дать уйти ему на дно. Где-то в подсознании, больном подсознании, ей казалось, что она могла бы доплыть с ним до берега.
Вика пошатнулась, но устояла. Пляж раскачивался под ее ногами, как лодка на волнах.
Нет, ее так просто не выбьешь из седла. Она достанет свое золото, даже если оно провалилось в тартарары, в преисподнюю к дьяволу. Это ее золото, и она его никому не отдаст. Нужен план. Умный, расчетливый и методичный план. Нужно только напрячь мозги, и она найдет выход.
Так это или нет, но Вика тронулась с места и пошла вдоль берега туда, где находится тупик, где скалы срастались с океаном, а песчаная коса уходила в бескрайние синие воды бесконечности.
— Я найду выход… — шептали ее губы.
Трифонов тихо сказал:
— Ну что, Семен? Это все, что нам осталось. Будем брать.
Он успел сделать два шага по направлению к женщине, как услышал голос за спиной:
— Остановитесь, полковник.
Трифонов резко обернулся.
В десяти шагах от их машины у высокого валуна стоял Сироткин. Человек с холодным лицом, острым взглядом и усталым видом.
— Вам эта женщина не нужна, господин следователь. Пусть идет себе, пока ее несут ноги. Она свое получила.
Сироткин подошел ближе к машине, присел на камень и закурил.
Куприянов не вмешивался. Он ждал указаний Трифонова, постоянно посматривая назад, где вдоль берега, пошатываясь, медленно удалялась Вика, погружая босые ноги в мокрый белый песок. Далеко не уйдет, они ее нагонят, думал капитан.
Женщина уже не торопилась. Она едва держалась на ногах, брела вдоль берега и безразличным, помутневшим взглядом смотрела вперед. Вряд ли она чувствовала боль. Человек, лишенный всего, кроме опустошения, ничего не испытывает.
— Вы, Илья Романович, хотите выступить в роли адвоката? — спросил Трифонов.
Сироткин криво усмехнулся.
— Удивительно, такой человек, как вы, с вашим опытом и знанием законов, допустил столько ошибок. Облава в гостинице «Октябрьская» в Уфе. Представьте себе, что вы их там арестовали. И что? Вас, как и всех охотников, гонит вперед азарт. Я подпустил вас так близко к зверю, чтобы вы взяли его под контроль, а вы решили набросить на него аркан и все испортили. Сами себе испортили. Хотел бы я знать, какое обвинение вы предъявили бы им? В чем? Через сорок восемь часов вам пришлось бы извиниться и выпустить их на свободу. Ведь это только вы знаете, что они преступники. Угон самолета? Допустим. Но этим делом занимается ФСБ. Это не ваша компетенция. Поймать банду террористов, чтобы передать их в руки Ершова? Вряд ли. Такой оборот вас не устроил бы. Ваша задача — поймать их с поличным: банковскими слитками на руках, тогда вы могли бы выдвигать обвинение в убийствах прошлогодней давности. Слитки —
