Есаулов сад

Михаил зло усмехнулся и сцепил зубы.

НЕВЫСОКИЙ (показывая на сослуживца Михаилу). Романтик, ты думаешь, у нас нет дураков. Э, ты заблуждаешься. На каждого умного по дураку… Но, Миша, ты поступишь до конца гражданственно, если вернешься к ребятам и постараешься переубедить их. Мы живем в грандиозной стране, и все у нас грандиозно, наши герои и наши вожди, трижды герои, наши плотины, даже ошибки у нас грандиозные. Авось, ребята поймут тебя…

Михаил отрицательно качает головой.

НЕВЫСОКИЙ. Что, не справишься?! Или не впустят? Но попробуй! Войди к ним и напрямую! А потом расскажи нам, а?! Боевое задание, понял. И отметь – без подвоха, честное. А сейчас извини – собрание. Я звякну вам домой попозже. А Наденькой дорожи, девочка с полетом…

Они выпроваживают Михаила. Молчат.

НЕВЫСОКИЙ. Жареным запахло. Или папа – идеолог вразумил. Отпустил повода, твою мать, а, небось, боится за свое чадо.

ВЫСОКИЙ. Ты обидел меня, Костя.

НЕВЫСОКИЙ. Скажи спасибо, что не прогнал. Ты глупо вел себя.

ВЫСОКИЙ. А ты – умно? Приписал отщепенцу бог знает какие достоинства.

НЕВЫСОКИЙ. Отщепенец… Иногда мне кажется: в том, как он стоит, есть достоинство. Ничего не просит, не лебезит, не наушничает. Когда-то и я был таким. Э! Давно это было.

ВЫСОКИЙ. Может быть, и у его учеников есть невиданные добродетели?

НЕВЫСОКИЙ. Есть. В том и закавыка. И поэтому их надо отлучить от Посконина. И раздробить их на враждующие группы. Там любопытен православный Сергей, и надо выйти на Постороннего, пора.

ВЫСОКИЙ. И без него они будут стоять, он успел их закалить.

НЕВЫСОКИЙ. Но вдруг он… прав, а?

ВЫСОКИЙ. В чем прав?

НЕВЫСОКИЙ. У нас тишь да гладь, с гэбистской помощью… Смущает меня, Витька, их стойкость. Тряпки, дискотеки, карьера их не трогает. Что-то есть в этом дальнее.

ВЫСОКИЙ. Вот и скажи об этом на партсобрании!

НЕВЫСОКИЙ Чтобы получить втык?! Нет… Но Посконин… Вдруг он прав?! И не он – а мы запутались, и давно, а?…

Высокий растерянно хлопает глазами. Они уходят, перед уходом Невысокий посмотрит в зал медлительно и тревожно.

* * *

Сад. Начало лета. Плантации. Женщины в широких шляпах с граблями.

На переднем плане Садовник. Он потемнел лицом и стал поджар, зарос бородой. Из глубины сада ему что-то кричат, он не отзывается, занятый работой, порученной ему. Он укрепляет в яме крохотный саженец яблони, осматривает сад и присаживается на низкую переносную скамейку. Затем достает записную книгу в переплете, читает, что-то записывает. Далеко за спиной Садовника появляются люди откровенно чужие, среди них двое – мужчина и женщина – в белых халатах. Они совещаются, всматриваясь в Садовника. Мужчина в белом халате идет к Садовнику, за мужчиной следует белохалатная женщина. Мужчина в белом останавливается за спиной Садовника, поодаль – женщина. Садовник чувствует посторонних, поднимает взор, равнодушно смотрит на мужчину в белом и снова в записную книгу. Но понятно, Садовник отвлечен визитерами и раздосадован. Издали, с разных точек, наблюдают за происходящим садовские женщины и посторонние.

МУЖЧИНА В БЕЛОМ ХАЛАТЕ. Федор Иванович, не правда ли, сад в эту пору дивный?

Садовник молчит, будто не слышал вопроса.

МУЖЧИНА В БЕЛОМ. Но сад это древесные культуры и травы. А среди древесных есть особи, чуждые вам, не правда ли?

САДОВНИК (в некотором раздумье). Видите ли, в этом пособии (он приподнимает записную книгу) развиваются аксиоматические положения – борьба межвидовая заканчивается гибелью культурных видов. Искусственная же вегетация, прервав стихийное развитие, сплошь и рядом приводит к вырождению. Вырожденцы захватывают время и пространство.

МУЖЧИНА В БЕЛОМ (заглядывая через плечо Садовника). Кто автор этого пособия? Ах, у вас рукопись? Это ваша точка зрения?

САДОВНИК. Это точка зрения выдающихся генетиков. Но и моя, в значительной степени. Впрочем, я продолжаю наблюдения.

Женщина в белом трогает за плечо мужчину в белом и показывает ему нечто на страницах блокнота (она с блокнотом).

МУЖЧИНА. Говорят, вы придаете садам роль, не свойственную им.

САДОВНИК. Кто это говорит?

МУЖЧИНА. Скажем так – ваши оппоненты.

САДОВНИК. Сады хранят историческое время. Здесь, в саду, видна временная перспектива, ибо сад – это не декорации, которые можно убрать.

МУЖЧИНА. Сад можно вырубить.

САДОВНИК. Культура пестует сады, варвары уничтожают. Но связь времен, хронотоп исторического времени – в садах. Если угодно, в садах воплощен рукотворный идеал сущего, созданный в союзе с природой, а не в борьбе с нею. Гонения на сады – знамение уничтожения времени.

МУЖЧИНА. Разве можно уничтожить время? Время вне нас.

САДОВНИК. Стоит начать экспериментировать с историей, и умирает традиция, умирают сады, умирает время, не только прошлое и настоящее, но и будущее. Ибо историческое время в нас и в садах тоже. Изгоните для начала клен и березу, затем настурции и астры, оставьте тополь и георгины – и вы скоро увидите: время разрушено. Симфония взорвана, преемственность оборвана. Остается рок.

МУЖЧИНА. Надо полагать, с некоторыми породами деревьев вы в доверительных отношениях?

САДОВНИК. Деревьям я доверяю всецело (с легкой усмешкой). Вчера кедровые устроили бунт…

МУЖЧИНА. Да что вы?!

Женщина что-то быстро записывает, стоя за его спиной.

САДОВНИК. Старые кедры изгнали молодого, который позволил наживить себя на корневую систему сосны. Боже, что за эксперименты в ботанике…

МУЖЧИНА. Изгнали? И вы участвовали в изгнании?!

Запыхавшись, вбегает на площадку Алексей. Он видит врача, беседующего с отцом, и останавливается, вкопанный.

Женщина в белом делает знаки Алексею не мешать беседе.

АЛЕКСЕЙ (сорвавшимся голосом). Отец!

САДОВНИК. Хвойные леса не столь любезны моему сердцу. Но антагонизмы среди широколиственных задевают меня сильнее. Сложился заговор…

МУЖЧИНА. Заговор деревьев!

САДОВНИК. Да, березы не отвечают взаимностью вязам. Вязы вступили в заговор…

АЛЕКСЕЙ (отчаянно). Отец, опомнись!

МУЖЧИНА. Алеша, ты напрасно волнуешься. Я вполне осознаю, передо мной вяз в человеческом обличье. Такое не часто бывает.

Появляется женщина с той стороны, откуда прибежал Алексей.

Она приближается; сначала трудно узнать ее, но узнается – это Мария, в ситцевом платье, в косынке, без помады и пудры на лице.

Мария вслушивается в происходящее.

МУЖЧИНА. У вас в Ботаническом саду прям-таки борьба партий.

САДОВНИК. Я всего лишь немой свидетель борьбы. Вообще-то мне по душе турецкая гвоздика и настурция, карнавалы цветов, праздник души…

МУЖЧИНА. Вы, говорят, даже цветам даете имена? Мария – прекрасное имя, не правда ли? Или Надежда, мой компас земной… Или пани Ирина.

САДОВНИК. Прекрасное имя Анастасия. Настя. Единственно прекрасное среди всех.