Невинное выражение его лица вряд ли могло кого-нибудь сбить с толку.
— С момента премьеры я мечтал увидеть новую постановку «Как важно быть серьезным». Я слышал, Хью Грант там просто великолепен. Собственно, как и везде. Два, пожалуйста, — повторил он кассирше.
— Один, пожалуйста, — возразила Харли, сверкнув на него глазами. — Как ты смог найти меня здесь?
— Ты показывала мне свой график несколько дней назад.
— И ты, конечно, все запомнил?
Дункан пожал плечами:
— Профессиональная привычка. Два билета, пожалуйста.
— У меня денег только на один билет, — заявила Харли.
— Ничего, у меня хватит денег на два, — спокойно произнес Дункан, протягивая кассирше две стодолларовые купюры. Та выдала ему два билета и три двадцатки сдачи.
— Ну что же, отлично, — радостно сообщил он, убирая в бумажник билеты и деньги, — где мы будем вечером — известно. А теперь ленч.
— Какой еще ленч?
— Наш ленч.
— Значит, ты уже все решил. А не слишком ли много ты на себя берешь? — раздраженно спросила его Харли, когда они выходили на улицу.
— Разве сейчас не полдень?
— Да.
— Разве ты не голодна?
— Да.
— Тогда вперед, на ленч.
— Но не с тобой, — упрямо заявила Харли. — Это мои каникулы, если помнишь. Не твои, не наши, а мои. Я сегодня играю соло.
— Но ты мой клиент, и я за тебя отвечаю.
— Я взрослая женщина и сама за себя отвечаю.
— Как мой клиент…
— Как твой работодатель, — Харли многозначительно помолчала, — я буду указывать тебе, что делать и что нет, и сейчас я тебе настоятельно советую подыскать себе другую компанию для ленча.
— Но мне необходимо переговорить с тобой.
— Ну так переговорим прямо здесь.
— В ресторане было бы удобнее.
Но Харли закачалась на каблуках, причем с видимым удовольствием, не двигаясь с места и не реагируя на его обаятельную улыбку:
— Здесь или нигде. Выбор за тобой.
Дункан тяжело вздохнул и достал из кармана куртки свернутую компьютерную распечатку.
— Вот что удалось узнать о твоих банковских счетах. Взгляни, все ли здесь в порядке.
Харли пробежала глазами бумагу, оказавшуюся детальным перечнем всех ее расходов, сбережений, трат по кредитной карте, срочных вкладов и множества иных счетов, защищающих ее по мере возможности от налоговых поборов.
—Да, по-моему, никаких расхождений с последним месячным отчетом нет.
— Включая два огромных вклада за этот месяц?
— Это доходы от турне. На первый взгляд, все как будто в порядке.
— Проклятие! Я надеялся, что Бойд уже здесь чем-нибудь поживился, и это сразу бы облегчило задачу.
— Я-то считала, что ты не ищешь легких путей.
— Это так. Но за вывеской «Бойд Монро» скрывается очень многое. Финансовые махинации стали бы лишь верхушкой айсберга, но хоть было бы за что зацепиться, а этого у нас как раз и нет.
— Уверена, ты что-нибудь откопаешь, — успокоила его Харли, — смотри, как легко ты изобрел предлог, чтобы подловить меня в самой середине моего пути.
Дункан вопросительно поднял бровь.
— Ты мог бы расспросить меня о моих финансовых записях во время вечернего контрольного звонка, — продолжала Харли. — Я, знаешь ли, долгие годы провела под постоянным наблюдением, меня защищали от жизни как хрупкую фарфоровую куклу, и симптомы этого я ни с чем не спутаю. Так вот: я могу позаботиться о себе сама, Дункан Ланг.
— А кто сказал, что не можешь?
— Не смей испытывать свои трюки на мне! Стоило мне только исчезнуть из твоего поля зрения, как ты немедленно засек меня в «Мэнни-Мьюзик», и сегодня, когда тебе есть чем занять свое время и мысли, ты бросаешь все дела, чтобы купить билет в театр и пообедать со мной. Говорю тебе, прекрати это!
Дункан тяжко вздохнул:
— Мне казалось, что я все так тщательно спланировал.
— О, да, ты ушел далеко вперед по сравнению с Бойдом Монро, но вряд ли это достойный пример для подражания.
— Вот это да! — покорно склонил голову Дункан. — Ну ты и штучка, Харли Джейн Миллер!
— Ты необычайно любезен.
Дункан склонился еще ниже.
— Ты и представить себе не можешь, от чего отказываешься. Мне никогда в жизни не приходило в голову кого-то опекать. Это в первый и последний раз. У тебя будет что рассказать своим внукам.
Харли вздохнула, наморщив лоб. Ну вот опять он лезет ей в душу.
— Взрослым женщинам опека ни к чему, а я на удивление быстро взрослею, — взмахом руки она отмела протесты, уже готовые слететь с его губ. — Хочешь быть внимательным — пожалуйста, я готова ценить это, но чрезмерная опека для меня непереносима и оскорбительна.
Дункан нахмурился.
— Это означает, что мне не увидеть вечером «Как важно быть серьезным»?
Харли почувствовала, что ей не устоять и она безнадежно проигрывает. Но ее чувства по этому поводу меньше всего походили на огорчение.
— Ну отчего же, естественно, ты можешь пойти на спектакль.
Она снова знаком руки не дала разойтись его красноречию:
— Встретимся в вестибюле театра без четверти восемь.
А в половине седьмого Харли сидела одна за столиком на двоих в «Радуге» и таращилась на улицы с высоты шестьдесят пятого этажа. У нее закружилась голова, и, чтобы прийти в себя, она принялась изучать приглянувшийся ей изящный интерьер ресторана в стиле «ар деко» в ожидании того, как вот-вот на круглой танцплощадке появится парочка Джинджер и Фред. Впрочем, удовольствия ей все это не доставляло.
Она ужинает в одиночестве за столиком на двоих — а вот чего бы ей действительно хотелось, так это чтобы напротив сидел Дункан Ланг, разглагольствующий о романтике сыскной работы, или рассказывающий какую-нибудь забавную историю о ком-нибудь из многочисленных знакомых, или просто смотрящий на нее тем взглядом, от которого замирает дух и в котором прямо угадывается желание затащить сидящую перед ним женщину, то есть ее, в постель — и не единожды.
Она стиснула в руках стакан с водой, вдруг ясно осознав, что вся ее женская натура подсознательно желала того же с самой первой их встречи.
И что теперь? Она сидит в знаменитом на весь мир ресторане, вокруг нее воркуют, смеются или танцуют парочки, в ней проснулась чувственность, она впервые в жизни ощущает себя настоящей женщиной — и отнюдь не уверена, что сможет с этим справиться. Страсть и желание не значились в ее планах. Ей хотелось расправить крылья, но не кидаться очертя голову в мимолетный роман. Харли нахмурилась. Дункан не скрывал того, что таких романов у него было немало, но ей-то нужно совсем другое. Она и сама не понимала до конца, чего, собственно, хочет от Дункана, но уж точно не такого романа.
