Женщина рассмеялась, и ее смех был подобен стуку кубиков льда в бокале с кока-колой.
— Ты уже более чем достаточно приставал к Джесси, — сказал Дональд.
— У нее мои вещи.
— Я видел, как она выходила из твоей квартиры, и у нее не было твоих вещей.
— Она взяла все мои вещи.
Дональд нахмурился. Женщина со светлыми волосами и зелеными глазами вновь рассмеялась и положила руку ему на плечо.
— Не бери в голову, Дон. Он не в себе.
Они все против нее, Джесси понимала это, глядя на их лица, и прижала сумку к груди. Она хотела есть. У него осталось полпачки «Чиз Дуддлс», вспомнила она. Внизу. Под крыльцом.
Человек-в-форме-груши открыл дверь и вошел, чтобы остаться. Здесь пахло, как дома. Он сел, положил сумку на колени и принялся за еду. Он засовывал сырные палочки в рот целыми пригоршнями, запивая большими глотками теплой кока-колы из бутылки, которую открыл сегодня утром. Или вчера. Очень вкусно. Никто не знает, как это вкусно. Они смеются над ним, но не знают о замечательных вещах, которые у него есть. Никто не знает. Наступит день, когда он станет кем-нибудь другим — и отдаст свои вещи тому, кто расстанется со своими собственными вещами. Да. Ему это понравится.
И ему известно, что нужно сказать.
