Дело чести

— Наш хвост. Он не остался за границей? Роберт выглянул из заднего окна.

— Не остался. Зеленый четырехдверный «крайслер» с мексиканским номером.

— Черт! Этот тип находится уже за пределами своей епархии. Стив, не хочешь с ним потолковать?

— И как ты собираешь это осуществить? — поинтересовался Стив. — Сомневаюсь, что он тормознет, если мы ему проголосуем.

— Останови в Коатепеке, — предложил Александер. — Давай перекусим в каком-нибудь трактире. А я выскользну через черный ход, зайду с тыла и попробую свалиться на него как снег на голову.

— Гм, чуточку рискованно, — заметил Роберт. — Ты уверен, что это удачная мысль?

— Малыш, если бы я постоянно беспокоился о том, удачна ли мысль подобраться к кому-нибудь, я бы не получил ни одного интервью.

— Пожалуй… — согласился Роберт.

Агент Гарсия наблюдал за трактиром с противоположного края улицы. А он-то надеялся, что директор в Тапачуле спустит это дело в унитаз. Уилкинсон не курьер. Бог знает, кто он такой на самом деле, но только не курьер.

Если бы не похищение его сестры, дело почти наверняка закрыли бы. В компетенцию агентства не входит расследование всяческих мистификаций или метаний шизиков. Конечно, если тут не впутаны наркотики.

Подозреваемые вошли в трактир почти двадцать минут назад. Он слышал, как они заказали, и продолжал слушать — просто чтобы знать, : что они на месте. Что-то они куда немногословнее, чем обычно…

Дверь со стороны пассажирского сиденья распахнулась. Выскочив из машины, Гарсия выхватил пистолет прежде, чем успел рассмотреть пришельца.

— Привет! — сказал репортер, не обращая внимания на нацеленный ему в грудь пистолет тридцать восьмого калибра и заслоняясь журналистским удостоверением, будто щитом.

«Estupido!»[9] — подумал Гарсия. Надо же попасться врасплох, как чертов новобранец! Если бы у Александера на уме было его убить, Гарсия уже отправился бы на тот свет.

— Я Ричард Александер из «Клариона». Вам не трудно ответить на пару вопросов?

— Садитесь в машину, Александер, — приказал Гарсия.

— А если не сяду? Вы застрелите меня прямо на улице? И вам, и мне известно, что вы влезли на чужую территорию, агент…

— Гарсия, — подсказал Гарсия со вздохом, пряча пистолет в кобуру. — Пожалуйста, садитесь в машину, мистер Александер.

— Только после того, как увижу документы, приятель.

Гарсия толкнул удостоверение журналисту по крыше автомобиля. Ему за такое голову открутят. Александер внимательно изучил удостоверение.

— Я был не прав. Вы влезли далеко на чужую территорию, агент Гарсия. АБН?

— Александер, неужели об этом надо объявлять на всю улицу?

— Пожалуй, нет. Вам не трудно присоединиться к нам за завтраком?

— Не годится.

— В самом деле? Даже если я предложу сделку?

— Какую еще сделку? — Гарсия подозрительно, с прищуром взглянул на журналиста.

— Мы попытаемся ответить на некоторые ваши вопросы, если вы попытаетесь ответить на наши. Это куда приятнее, чем есть в машине.

— Нет, — отрезал Гарсия. — Вот разве что вы согласитесь заглянуть в американское посольство в Гватемале и сделать официальное заявление…

— Но тогда мои вопросы останутся без ответов, а, не так ли? Не пойдет. Или за чашечкой кофе, или нигде.

— Ладно, — согласился Гарсия, — но я буду записывать нашу беседу.

— Я тоже, агент Гарсия, — усмехнулся Александер. — Я тоже.

Стив поднял голову, поглядев на Александера, вошедшего в сопровождении незнакомца — предположительно, того самого, кто за ними следит. По крайней мере этим можно объяснить выражение замешательства на лице спутника Александера, которое тот пытается скрыть.

— Специальный агент Мануэль Гарсия, — представился незнакомец. — Агентство по борьбе с наркотиками.

— АБН?! — удивленно воскликнул Стив.

— Давайте не будем привлекать к себе лишнего внимания, мистер Уилкинсон. — Агент Гарсия окинул трактир взглядом. Несколько посетителей внезапно чрезвычайно заинтересовались содержимым своих тарелок.

— Ох… ага, — откликнулся Стив, тоже озираясь. — Но с какой это стати вдруг потребовалось следить за мной?

— О, совершенно без причины, — саркастически заметил агент Гарсия. — Мы просто обожаем гоняться за честными, законопослушными гражданами, продающими фунтовые золотые слитки размером с шоколадку, делающими у себя в джипах тайники и контрабандой протаскивающими оружие через государственные границы.

— Вас понял, — ответил Стив. Агент Гарсия уселся за стол.

— Думай, что говоришь, Стив, — предупредил Александер. — Он записывает разговор на пленку.

— Вы представляете, сколько именно законов нарушили? — спросил Гарсия. Стив удивленно приподнял брови — зачем Александеру понадобилось тащить сюда этого болвана?

— Я не представлял, что нарушил хоть один закон, — солгал Стив. — Все оружие официально зарегистрировано. Следовательно, в моем «тайнике» ничего противозаконного нет. И насколько мне известно, в продаже золота тоже ничего противозаконного нет.

— А вы сообщили о своих доходах в налоговую службу?

— Э…

-Я думаю, нет. Аоткуда вы взяли это золото, мистер Уилкинсон? Продавая его, вы не нарушали закон, но я готов побиться об заклад, что добыли вы его отнюдь не законным способом.

— На самом деле, я считаю, что способ был вполне законным.

— Даже если вы нашли мешок с золотом прямо посреди дороги, официально он не ваш, пока вы не предъявите его властям.

— Ладно, ну и что? — Стив повысил голос. — Если вы еще не заметили, приятель, сообщаю, что мы давно уже не в старых добрых СШ Америки, разве нет?

— Да, мистер Уилкинсон.

— Значит, если я не ошибаюсь, вы далеко за пределами своей зоны.

— Правильно.

— Хорошо, тогда исчезните.

— Вы участвовали в перестрелке на кургане Великого Змея в Огайо, мистер Уилкинсон?

— Как… Нет, не участвовал.

— Интересно, учитывая, что мистер Александер и мистер Давенпорт были там в ту ночь, я полагаю.

— Мы готовили статью, — возразил Александер.

— О ком?

— Это конфиденциальные сведения…

— Погоди, Дик, — прервал его Стив. — Роберт, сходи к джипу и принеси свои снимки, сделанные на кургане.

— Но…

— Давай. Единственный способ стряхнуть с хвоста суперищейку — выложить все.

— Стив, — вмешался Александер. — Ты вовлечешь себя в большую беду…

— Сомневаюсь. Я не рассчитываю до этого дожить, Дик. И если мне удастся вернуться в Штаты, тогда и