происходило после той первой их с Рисом близости.
Элизабет медленно поднялась. Ее дыхание стало тяжелым, прерывистым, она жаждала его прикосновений и в то же время страшилась того, что за этим могло последовать. Встав за ее спиной, Рис начал вынимать из ее волос булавки. Чернильно-черные локоны рассыпались по плечам. Его загорелые пальцы зарылись в шелк кудрей. Поднеся к лицу прядь, он вдохнул ее запах.
— Запах розы, — произнес он. — Помню, ты всегда пахла розами.
У нее сжалось сердце. Какие мелкие подробности он помнил о ней. Помнил, например, запах розовой воды, в которой она обычно принимала ванну. Но и она многое помнила о нем. Как изгибались уголки его рта, когда он улыбался, помнила маленькую ямочку на подбородке, бархатный смех — раньше он часто смеялся.
Элизабет сама спустила с плеч бретельки, и сорочка сползла на талию. У нее была полная, округлая грудь с бледно-розовыми сосками. Его взгляд стал пронзительно-синим. Ее сердце билось так громко, что казалось, вот-вот выскочит из груди. Тело пылало от охватившего ее внутреннего огня.
Рис потянул за шнурок ее панталон и вместе с сорочкой спустил их с бедер. Хотя Элизабет отчаянно старалась не поддаваться смущению, по ее лицу, шее и плечам разлился предательский румянец. Ни один мужчина не видел ее нагой, даже Эдмунд.
— Какая ты красивая! — осипшим голосом проговорил Рис, обжигая ее горячим взглядом.
Он поцеловал ее в шею, затем медленно заскользил поцелуями к плечам и груди. Ей было невыразимо хорошо и приятно.
Заполнив свои ладони ее грудями, Рис опустил голову и стал попеременно целовать их. Элизабет обдала волна желания. Ухватившись за его плечи, она прогнулась, подставляя его поцелуям свое тело. Его шершавые от вечерней щетины щеки и подбородок царапали ее кожу, вызывая трепетную дрожь.
А когда Рис прикусил ее сосок, нежно поглаживая его языком, ее окатило жаром и у нее подогнулись ноги. Забыв обо всем, она полностью отдалась его поцелуям и волшебным ласкам, пока не ощутила прикосновение его пальцев к потаенным складкам между ног. И тогда, с трудом подавив крик ужаса, Элизабет откачнулась и отступила назад, едва не споткнувшись о табурет, стоявший перед комодом. Она пыталась преодолеть овладевший ею страх, но тщетно.
— Спокойно, — сказал Рис, как будто обращался к одной из своих кобыл. — Все хорошо. Я хочу тебя, но ничего не будет, пока не почувствую, что ты готова. Я обещаю тебе, Элизабет.
У нее перехватило горло. Она поняла, что тоже хочет его, но боится ему отдаться. Схватив с пола сорочку, Элизабет прижала ее к своей груди, как будто пыталась защититься. Ее ноги по-прежнему дрожали. Тихо буркнув под нос ругательство, Рис подошел к ее сумке и вынул из нее теплый голубой стеганый халат. Слегка прихрамывая, он вернулся к жене и набросил халат ей на плечи.
— Я обещал, что мы не будем спешить, и не собирался торопить события. Ложись в постель. Я разденусь и приду к тебе.
Элизабет позволила себе сделать выдох и бросилась к кровати. Устроившись под пухлым одеялом и почувствовав тепло нагретого кирпича, она вздохнула от удовольствия.
— Как видишь, в постели тепло, так что сними этот чертов халат.
У Элизабет округлились глаза.
— Но я…
— Прошу тебя, Элизабет. Если помнишь, ты тоже дала слово.
Да, она обещала сотрудничать, но это оказалось не так-то легко. Сожалея, что, согласившись стать женой Риса, она приняла его условия, Элизабет сняла халат. Если честно, она его не боялась. Во всяком случае — пока.
Уютно устроившись в мягкой пуховой постели и решив, что обязательно выторгует у него что-нибудь для себя сегодня ночью, Элизабет, словно зачарованная, наблюдала, как Рис раздевается. С военной четкостью он поочередно снимал с себя одежду и аккуратно вешал на спинку деревянного стула.
Решив, что вот так глазеть неприлично, она велела себе закрыть глаза. Но когда, сняв рубашку, Рис остался по пояс голым, ее взгляд будто прирос к могучим бицепсам его сильных рук и рельефному каркасу мышц на широкой груди с кудрявой черной порослью, которая, сужаясь, уходила вниз по плоскому животу.
Он снял брюки, и она залюбовалась его длинными мускулистыми ногами, со шрамом, идущим от левого колена вверх по бедру.
Жалость, которую Элизабет к нему почувствовала, сменилась чем-то другим, когда, отвернувшись от нее, Рис снял с себя нижнее белье. Видно, напрасно она надеялась, что он ляжет спать одетым.
В следующий миг он предстал перед ней в своем нагом великолепии, с широкой гладкой спиной и узкими, крепкими бедрами. Когда он снова повернулся, Элизабет ахнула при виде его естества, а когда он направился к ней в этом состоянии порочного возбуждения, вместе с внезапно вспыхнувшим любопытством она вдруг испытала неведомое прежде электризующее чувство осознания — она поняла, чего стоило ему данное ей слово.
Она не могла оторвать взгляда от зрелища — его возбужденной плоти. Эдмунд приходил к ней в темноте и, получив удовольствие, уходил.
— Ты глазеешь на меня, Элизабет, и он делается от этого еще тверже.
Она подняла на него, взгляд, надеясь, что он не заметит румянца на ее щеках.
— Я никогда еще не видела интимные части мужского тела.
У Риса вытянулось лицо. Эдмунд вызывал у него все большую неприязнь.
— Раз так, значит, мы все правильно делаем: начинаем с начала.
Нагой и бесстыжий, Рис остановился у кровати, давая ей возможность сполна налюбоваться своим мужским достоинством. У Элизабет возникло желание к нему прикоснуться — проверить, действительно ли он такой твердый, как кажется.
Но сделать это ей не позволило смущение. Когда он улегся на кровать и натянул на грудь одеяло, она слегка отодвинулась, уступая ему место.
— Иди сюда, — позвал он тихо.
Элизабет не пошевелилась, и тогда он протянул к ней руку и, обняв за талию, притянул к себе. Ее обдало жаром его тела, когда твердый рельеф его мускулатуры соединился с ее округлыми формами. Случайно задев его возбужденную плоть, она заставила Риса со свистом втянуть в грудь воздух.
— Спи, Бет, — сказал он грубо, прижимая ее к своему боку. Это имя вызвало у нее волну новых воспоминаний. Как могла она забыть, как хорошо им было вместе? Как позволила уговорить себя выйти замуж за другого?
Но прошлого не вернуть, и когда Рис узнает правду о сыне, то потребует искупления за совершенные ошибки.
Элизабет закрыла глаза, сомневаясь, что сможет уснуть. Но тепло его тела согрело ее усталые члены и подарило неожиданное чувство защищенности. Не прошло и нескольких минут, как она мирно погрузилась в сон.
Однако безмятежным ее сон не был: обеспокоенная мыслями о неясном будущем, Элизабет всю ночь металась и ворочалась. А врывавшиеся в сон кошмары — о Рисе, о Джереде — окончательно измучили ее.
Глава 13
Комната полнилась ночными звуками: лаем собаки где-то на другом конце улицы, криками совы из-под крыши над конюшней, стрекотом сверчков в траве. Рис практически не сомкнул глаз и теперь лежал без сна, прислушиваясь к глубокому дыханию Элизабет.
Разве можно спать с красивой молодой женой в объятиях, когда его тело сгорает от желания? Последние нескончаемые часы он только и делал, что представлял в памяти ее женственное тело с дивными формами, полную грудь с розовыми сосками, мягкую округлость ягодиц, стройные ноги с маленькими
