— Папа! — донесся из-за ограды испуганный тонкий голос Джереда, откуда он, очевидно, наблюдал за сценой вместе со своим телохранителем мистером Гиллеспи.
Едва Рис поднялся и начал отряхивать одежду, как к нему из ворот метнулся Джеред, и в следующий миг хрупкое тельце врезалось в него с такой силой, что он чуть было снова не опрокинулся в пыль.
— Эй! Потише, парнишка!
Но ребенок, дрожа всем телом, прилип к нему намертво.
— Я не хочу, чтобы ты умирал. Пожалуйста, не умирай!
У Риса защемило в груди, и он погладил взъерошенные волосы мальчика.
— Я не умру. Все в порядке. Просто упал. Не о чем беспокоиться. — Рис посмотрел на мальчика сверху вниз и улыбнулся. — Ты назвал меня папой?
Джеред поднял на него блестящие темные глаза.
— Вчера ты сказал, что я твой сын. Я подумал… я… я подумал…
Сердце Риса захлестнула теплая волна.
— И ты подумал, что я твой отец. И правильно подумал. — Рис действительно назвал его так, но ему и в голову не пришло, что мальчик воспримет эти слова буквально. Он глубоко вдохнул, чтобы успокоиться. — Теперь я твой папа. Думаю, тебе давно пора называть меня так.
Джеред слегка отстранился и посмотрел на Риса:
— Ты и вправду цел? Воин тебя не задел?
Рис вымучил улыбку.
— Разве что мою гордость, парень.
Мерин стоял поблизости. Тимоти держал его за поводья. Подхватив мальчика, Рис усадил его в седло. От удивления у Джереда захватило дух.
— Ну как? — Рис придерживал мальчика с одной стороны, а Тимоти — с другой.
Джеред только кивнул.
— Как тебе там? — поинтересовался Рис.
Мальчик улыбнулся от уха до уха:
— Я сижу на настоящей лошади.
— Точно.
Джеред наклонился вперед и потрепал Воина по гладкой черной шее.
— Какой он большой!
— Большой. Тебе нужна лошадка поменьше. А пока держись крепче, и Дэниелс прокатит тебя разок по кругу.
Улыбаясь еще шире, Джеред двумя руками ухватился за луку седла, и Тимоти медленно повел Воина по арене.
— Еще раз? — предложил Рис, когда они вернулись, и мальчик энергично кивнул.
Прогулка продолжилась.
— А еще разок можно? — спросил Джеред, когда они снова возвратились к начальной точке.
— Не сегодня. Но скоро, обещаю. Мы оба с тобой опять покатаемся.
Про себя Рис поклялся, что начнет еще активнее работать над своей ногой и обязательно найдет подходящего пони для мальчика, только что ставшего его сыном.
Глава 18
— Думаешь, ты уже готова предстать перед обществом? — шутливо спросил Рис Элизабет, когда они спускались по широкой мраморной лестнице в величественный холл Холидей-Хауса.
— Рано или поздно все равно придется. Так пусть уж это произойдет сейчас.
Тем более от сплетен не спастись. Женщине, прежде чем вновь выходить замуж, полагалось выдержать по меньшей мере три года траура. А некоторые до конца жизни носили траур и никогда больше не вступали в брак.
— Мы надолго не задержимся. Леди Аннабелл вызвалась нам помочь и устроила этот бал. Холлоуэев она тоже пригласила. Хочу дать им понять, что мы не позволим держать нас в качестве заложников.
Элизабет поправила длинные голубые перчатки из такой же голубой тафты, что и бальное платье с глубоким декольте, — одно из тех, что заказал ей Рис.
Она бросила на него вопросительный взгляд:
— Леди Аннабелл — твой друг? Я с ней не знакома, но наслышана, что она весьма красивая женщина.
Ярко-голубые, как ее платье, глаза пристально изучали Элизабет.
— Она друг нашей семьи, хороший друг Ройяла и Лили. Еще леди Аннабелл — друг Трэвиса. По этой причине она и согласилась дать этот бал.
— Ясно.
Элизабет отвела глаза.
Нежным жестом Рис повернул к себе ее голову.
— Она никогда не была для меня больше чем другом, если тебя это интересует.
Элизабет облегченно вздохнула. Она действительно об этом думала, задаваясь вопросом, в каком качестве прелестная вдова знала Риса.
Ее охватило легкое возбуждение. Прошлой ночью Рис овладел ею на пушистом персидском ковре перед камином в только что отремонтированном кабинете. Обстановка была столь непривычной, что мысли об Эдмунде ни разу не пришли ей в голову.
— Полагаю, карета уже ждет, — произнес Рис. — Нам лучше поторопиться.
— Ты уверен, что с Джередом ничего не случится? — бросила она взгляд на комнаты наверху.
Проследив за ее взглядом, Рис стиснул зубы.
— Мы вернемся, как только сможем. Здесь остаются Гиллеспи и Монтегю, да еще несколько слуг снаружи. Но Джеред не будет в полной безопасности до тех пор, пока мы не выведем Холлоуэев на чистую воду и не покончим с этим навсегда.
Рис, безусловно, прав. После попытки похищения нельзя было сидеть сложа руки. Рис уже говорил со своим братом, который, в свою очередь, обратился за помощью к своим друзьям. Возможно, общими усилиями…
Заставив мысли переключиться на более приятные темы, Элизабет направилась к выходу, спустилась по широким ступеням крыльца и с помощью Риса села в экипаж. Когда он занял место напротив — не рядом, — ее кольнуло легкое разочарование, но она тут же взяла себя в руки.
Карета тронулась. Четверка лошадей резво побежала по посыпанной гравием дороге. Элизабет, не переставая, думала о Рисе и о том, что произошло между ними в кабинете, надеясь в душе, что это повторится.
— Будешь так на меня смотреть, я пересяду к тебе и сделаю то, о чем ты мечтаешь.
Ее щеки обдало жаром.
— Я ни о чем таком не мечтала.
Уголки его рта слегка поползли вверх.
— Мечтала. Но я не против. На обратном пути домой можем и повторить.
Ее охватила истома. Рис не бросал слов на ветер. Если сказал, значит, овладеет ею прямо в карете по дороге домой. Слишком велико было его желание искоренить из ее памяти все воспоминания о грубом сексе с Эдмундом, и делал он это весьма решительно.
— А пока, — протянул он, — я бы посоветовал тебе прикрыть пышную грудь шалью, не то я наброшусь на тебя прямо сейчас. Представляю, какой у тебя будет вид, когда мы приедем на бал.
— Ну и негодник же ты! — возмутилась Элизабет, чувствуя, как горят ее щеки.
Но ей нравилась его грубая мужская натура, и она уже не могла представить свою жизнь без фантастического секса с ним. Элизабет с удивлением обнаружила в себе страстность, о которой прежде
