– Не смущайтесь, моя дорогая! Ведь вы беременны, не правда л и?
– А как вы догадались?
– По вашему светящемуся лицу! Да и как иначе вам удалось бы затащить моего деверя к алтарю? Я так рада, что Итан наконец-то женился! У него трудный характер. Ему многое пришлось пережить в жизни; и это оставило неизгладимый отпечаток. Он стал циничным и жестоким. Но вам удастся вытащить его из мрака воспоминаний, я в этом уверена.
У Грейс увлажнились глаза.
– Не плачьте, дорогая! – Леди Белфорд протянула ей носовой платок. – Иначе я тоже расплачусь.
– Простите меня, пожалуйста! – сказала Грейс, прикладывая платок к глазам. – Это вышло как-то невольно… Видите ли, Харриетт, ведь я тоже безумно влюблена в Итана. А он совсем меня не любит!
Грейс шмыгнула носом.
Леди Белфорд пожала ей руку, выражая сочувствие. Но не успела Грейс высморкаться, как дверь гостиной распахнулась и обе дамы разом обернулись на звук въезжающей тележки, которую вкатил в комнату услужливый дворецкий. На тележке стоял поднос, сервированный к чаю.
– Чай! – объявил лакей, подтолкнув тележку поближе к диванчику, на котором сидели дамы, и стал разливать ароматный янтарный напиток по фарфоровым чашкам.
Харриетт положила в свой чай два кусочка сахара, поставила чашку вместе с блюдцем на колени и вкрадчиво спросила:
– А вы уверены, что Итан вас не любит?
Грейс помолчала, взяла с тарелочки бисквитное пирожное, откусила от него кусочек и принялась задумчиво жевать, устремив тоскливый взгляд в окно.
Харриетт продолжала терпеливо ждать ответа, размешивая ложечкой сахар в чае.
Представительный седоволосый лакей поклонился дамам и удалился.
Наконец Грейс спохватилась и произнесла:
– Мне кажется, что ему даже смотреть на меня противно! Хотя он чувствует ко мне физическое влечение. Честно говоря, он вовсе не собирался жениться на мне.
– Тогда почему же он все-таки на вас женился? – удивленно спросила Харриетт.
– Он человек чести! – ответила, пожав плечами, Грейс. – И не мог не жениться на мне, когда узнал, что я беременна.
– Вы совершенно не знаете Итана, милочка! – с загадочной улыбкой промолвила Харриетт.
– Как прикажете понимать ваши слова? – живо спросила Грейс, поставив чашку на блюдце.
– Если бы Итан Шарп вас действительно не любил, он бы ни за что не женился на вас!
Потрясенная таким ответом, Грейс захлопала ресницами.
Глава 16
Прошло несколько недель. На смену ветреному маю уже спешил жаркий июнь. Расцвели вишни, яблони и груши. Окрепла и дружба Харриетт с Грейс. Молодая вдова была по-прежнему мила и обходительна с новой хозяйкой усадьбы, за что та была ей чрезвычайно благодарна.
Спустя неделю после отъезда Итана из имения женщины дружно взялись за обновление дома. На его ремонт Итан выделил колоссальную сумму, и, не ограниченные в средствах, дамы наняли целую армию мастеров и рабочих. И вскоре особняк ожил. Его коридоры и холлы наполнились деловито снующими по ним плотниками, каменщиками, паркетчиками, малярами и прочими умельцами. С головой погруженная в хозяйственные хлопоты, Грейс почти не вспоминала об Итане.
По вечерам они с Харриетт часами смотрели на звезды и вспоминали связанные с ними легенды и мифы.
– По-моему, мы с тобой похожи на созвездие Близнецов, – сказала однажды Харриетт, припав одним глазом к телескопу, установленному на каменной террасе. – За минувшие недели мы успели не только крепко сдружиться, но, пожалуй, даже стали почти как сестры.
– Вернее, как неразлучные диоскурийские братья, герои древнегреческой мифологии, – мягко поправила ее Грейс.
– Да, пожалуй, – согласилась Харриетт.
Ко дню ее двадцатисемилетия повар приготовил специальное блюдо. Желая выглядеть в этот торжественный день особенно нарядной, Грейс надела жемчужное ожерелье, и настроение у нее мгновенно улучшилось.
Она неторопливо спустилась по широкой мраморной лестнице в столовую, где еще не производился ремонт, и с удовлетворением отметила, что обновлять придется совсем немного, только обои на стенах и обивку двадцати четырех стульев, входящих в роскошный мебельный гарнитур. Зато бронзовые позолоченные настенные светильники и великолепная хрустальная люстра прекрасно сохранились и радовали взор своим блеском.
– С днем рождения! – воскликнула Грейс, целуя Харриетт в щеку.
– Спасибо за поздравление, ноя вовсе не чувствую себя ни на день старше! – с улыбкой проворковала Харриетт.
– Ты выглядишь потрясающе, дорогая!
И действительно, Харриетт в последнее время чрезвычайно похорошела и вновь обрела вкус к жизни. Ее карие глаза, искрящиеся жизнерадостностью, расширились от восхищения, когда она увидела на шее Грейс жемчужное ожерелье.
