Я видел, как Гора убил Реймена Дарри единственным страшным ударом, который отсек рыцарю руку по локоть и убил коня под ним. Глэдден Уайлд погиб тоже, лорд Маллери свалился с коня и утонул. Львы окружили нас со всех сторон, и я уж думал, что и мне пришел конец, но Элин, выкрикнув приказ, восстановил порядок в наших рядах. Те из нас, кто еще оставался в седле, собрались вокруг Тороса и пробились на свободу. Утром нас было сто двадцать человек, а к вечеру осталось не более сорока, и лорд Берик получил тяжелую рану. В ту ночь Торос вытащил из его груди кусок копья длиною в фут и залил дыру кипящим вином.
Каждый из нас был уверен, что его милость к рассвету умрет, но Торос всю ночь молился о нем у костра, и когда настал рассвет, лорд был еще жив и ему даже полегчало немного. Прошло две недели, прежде чем он смог сесть на коня, но его мужество придавало сил нам всем. Он сказал, что наша война не закончилась у Скоморошьего брода, а лишь началась там, и что каждый наш павший боец будет отомщен десятикратно.
В ту пору мы остались в стороне от военных действий. Люди Горы были только авангардом войска лорда Тайвина. Они перешли через Красный Зубец всей своей силой и двинулись по речным землям, сжигая все на своем пути. Мы своим малым числом только и могли, что нападать на них сзади, но говорили себе, что скоро соединимся с войском короля Роберта, когда он выступит на запад, чтобы подавить мятеж лорда Тайвина. Но затем мы услышали, что Роберт мертв и лорд Эддард тоже, а на Железном Троне сидит отродье Серсеи Ланнистер.
Это известие поставило мир с ног на голову. Нас послал десница короля, чтобы мы разделались с разбойниками, теперь же мы сами сделались разбойниками, а десницей короля стал лорд Тайвин. Некоторые из нас тогда захотели сдаться, но лорд Берик об этом и слышать не хотел. Мы остаемся людьми короля, сказал он, и должны защищать подданных короля, которых терзают львы. Если уж мы не можем сражаться за Роберта, то будем сражаться за его народ, пока последний из нас не падет мертвым. Мы и сражались, а потом стали твориться странные вещи. На каждого потерянного нами человека прибывало двое. Иногда это были рыцари и оруженосцы, но в основном к нам шел простой люд — батраки, музыканты, трактирщики, слуги, сапожники, даже двое септонов явились. Шли мужчины, женщины, дети, собаки…
— Собаки?
— Ага. Один наш парень держит целую свору, и вы таких плохих тварей еще не видывали.
— Вот бы и мне такую собаку. Чтобы умела охотиться на львов. — Раньше у Арьи была лютоволчица, Нимерия, но Арья прогнала ее, швыряя в нее камнями, — иначе королева убила бы ее. Любопытно, может ли лютоволк убить льва?
Днем снова пошел дождь и лил до самого вечера. К счастью, у разбойников повсюду были тайные друзья, и им не нужно было ночевать под открытым небом или в каком-нибудь протекающем сарае, как Арье с ребятами, когда они путешествовали одни.
Этой ночью они нашли приют в сожженной покинутой деревне. Вернее, она казалась покинутой, пока Джек-Счастливчик не протрубил в свой охотничий рог — два раза коротко и два длинно. Тогда из руин и погребов стали вылезать люди. У них имелся эль, сушеные яблоки и черствый ячменный хлеб, а разбойники привезли гуся, подстреленного по дороге Энги, так что ужин получился на славу.
Арья обгладывала крылышко, когда один из деревенских жителей сказал Лиму:
— Два дня назад тут проезжали какие-то люди — они искали Цареубийцу.
— Пусть поищут его в Риверране, — фыркнул Лим. — В самой глубокой темнице, славной и сырой. — Его красный распухший нос походил на расквашенное яблоко, и настроение оставляло желать лучшего.
— Да нет, он сбежал, — сказал другой местный житель. Цареубийца… Волосы на затылке у Арьи ощетинились, и она стала слушать, затаив дыхание.
— Неужто правда? — спросил Том-Семерка.
— Нет, я не верю, — сказал одноглазый разбойник в заржавленном шлеме. Другие называли его Джек-Счастливчик, хотя потеря глаза не казалась Арье таким уж счастьем. — Я сам хлебнул этих темниц — как он мог сбежать оттуда?
Деревенские не сумели ему на это ответить, а Зеленая Борода, огладив бороду, сказал:
— Если Цареубийца снова на свободе, волков утопят в крови. Надо сказать Торосу — Владыка Света покажет ему Ланнистера в пламени.
— Тут тоже огонь хорошо горит, — улыбнулся Энги. Зеленая Борода засмеялся и дернул его за ухо.
— По-твоему, я похож на жреца, лучник? Когда Пелло из Тироша смотрит в огонь, он подпаливает себе бороду, только и всего.
— Думаю, лорд Берик был бы не прочь взять в плен Джейме Ланнистера, — заметил, хрустнув пальцами, Лим.
— Он ведь повесит его, если схватит? — спросила одна из деревенских женщин. — Просто срам вешать такого красавца.
— Сначала будет суд, — сказал Энги. — Лорд Берик всегда устраивает суд, сами знаете, — а уж потом вешает.
Все вокруг засмеялись, а Том, перебирая струны арфы, запел:
Арья, сидя в теплом уголке между Джендри и Харвином, задремала под звуки песни. Ей приснился дом — не Риверран, а Винтерфелл, но сон был нехороший. Она стояла одна за стенами замка по колени в грязи, а когда она делала шаг к воротам, они каждый раз отступали, и замок таял, словно созданный из дыма, а не из гранита. А среди деревьев шмыгали тощие серые волки с горящими глазами, и при каждом взгляде на них ей вспоминался вкус крови.
На следующее утро они съехали с дороги и двинулись напрямик через поля. Ветер швырял под ноги лошадям бурые листья, зато дождя по крайней мере не было. Солнце, выглянувшее из-за тучи, показалось Арье таким ярким, что она надвинула капюшон на глаза — и вдруг резко натянула поводья.
— Мы не в ту сторону едем!
— Опять твой мох, что ли? — простонал Джендри.
— Глянь на солнце. Мы едем на юг! — Арья вытащила из седельной сумки карту. — Не надо нам было поворачивать от Трезубца. Смотрите. — Она развернула карту у себя на ноге. — Вот он, Риверран, между двумя реками.
— Мы знаем, где стоит Риверран, — хорошо знаем, — сказал Джек-Счастливчик.
— И едем мы не туда, — напрямик заявил Лим.
«А ведь я была почти на месте, — подумала Арья. — Надо было отдать им лошадей и пройти остальной путь пешком». Ей вспомнился ее сон, и она прикусила губу.
— Не огорчайся так, дитя, — сказал Том-Семерка. — Ничего худого с тобой не случится, даю тебе слово.
— Слово лгуна!
— Никто тебе не лгал, — возразил Лим. — Мы ничего не обещали. Не наше это дело — решать, как с тобой быть.
Зная, что командует здесь не Лим и не Том, а тирошиец Зеленая Борода, Арья повернулась лицом к нему.
— Отвезите меня в Риверран, и вы получите награду, — в отчаянии пообещала она.
