Магомед (немного раздраженно). Будда, ну к чему эта клоунада? Ты же знаешь, что я не пью… Кстати, ты ведь тоже не пил. С чего это тебя так на водку потянуло?
Будда. Да приучили. Меня спрашивают мужики: «А ты буда?», я отвечаю: «Будда!» А они мне наливают! (Предлагает водку Иисусу. Тот жестом отказывается.)
Будда (немного разочарованно). Ну, не хотите, как хотите… А могли бы организовать эдакий исламо-христо-буддизм…
Магомед. Давно пора! Только, чур, все принимают нашу веру… Ну, как положено. Торжественно говорят: Бог – Един, а Мухаммед его пророк!
Будда. Можно и так … Главное, перестань быть таким сердитым!
Магомед. Я – не сердитый. Я – целеустремленный.
Иисус. А не пора ли нам возвращаться в больницу? (Подергивает плечами от холода.) Я как-то не по погоде одет. Здесь хоть воздух и свежий, но высокогорный… Дышится тяжело и холодно. Да и этот товарищ на койке (показывает на четвертую кровать) совсем от холода окочурился.
Магомед. А зачем, Будда, ты его сюда приволок? Зачем нам лишние свидетели, да еще такие?
Будда. Я его не приволакивал. Он сам приволокся. Он ведь как кот – ходит сам по себе…
Иисус. Ну да, падший ангел… Свободный дух!
Магомед. Знаете что? Прежде чем возвращаться… Надо бы проверить, как там они… люди… поумнели. А то мало ли что!
Будда. Ну, давайте для пробы кого-нибудь сюда призовем!
Иисус. Главврача?
Будда. Он не показатель…
Магомед. Он вообще умопомешанный…
Иисус. А может быть, Санитарку?
Будда. Понравилось, как она тебе поклоны отбивает…
Иисус. Не завидуй.
Будда. Я не завидую.
Магомед. Я не против. Заодно пусть и обед принесет. Иншалла! (Колдует себе в нос.)
Те же и Санитарка. Тележки с обедом при ней нет.
Санитарка (тяжело дыша). Вот вы куда, миленькие, забрались…
Иисус. Да, матушка, да, милая. Вот решили мы человечество умнее сделать, ну, хоть чуть-чуть. Как там, внизу?
Санитарка (торжественно обращаясь к Иисусу).
Отдаваясь немому и юному солоПобелевшего неба в расщельях домов,По привычке взгрустнув по кресту и рассолу,Мы внезапно постигнем нелепое: Он – Тот, которого ждали по ветреным стойламПозабытых, но вряд ли прощенных эпох,Тот, который, любя, терпким потчевал пойлом,Охраняя всю жизнь каждый стебель, чтоб не сдох,Тот, которого нам выдавали по каплямНерешенные скопом загадки времен,Тот, за кем мы ступали по пяткам, по пяткам,Пятясь вспять, понимая, что это не Он,Тот, с которым мы пели, мучительно тужась,Выводя ту небесную скатерть хоров,Тот, которому следовал, следовал ужас
Вслед за томною вязью волхвов и даров,За которым вполне, сколько следует нищимТо ли духом, то ль именно нищим вообще,Мы царапали камни израненным днищемСкорбных дней и не дней, распыленных вотще,Тот, за кем мы успели едва ли, увы ли,Тот, о ком мы не плакали даже крестясь,Тот, о ком мы по рытвинам жалостно выли,Вынимая руками из рытвины грязь,Он, пришедший, молчит среди нас не нарочно,Не припрятанный вящею Библией слов,Он реальный, живой, так что сладко и тошно,Проживает средь нас, как в пучине веков.Не ищите, не ждите, что надо – свершилось,Только крепче сомкните свои голоса,Эта правда придет сквозь мирскую замшелость,Эта правда придет, о себе голося!Все трое доброжелательно аплодируют Санитарке. Когда аплодисменты умолкают, становится слышно, что четвертый больной тоже аплодирует под одеялом.
Сатана (из-под одеяла, приглушенно). Браво, няня! Браво, няня!
Все трое удивленно смотрят на четвертую кровать. Ведь это первые слова, произнесенные четвертым больным.
Иисус. Гляди, матушка, как ты его пробрала…
Магомед. А, что, он искусство любит…
Санитарка (гордо кланяясь). Спасибо…
Будда. Сама сочинила или заучила из какого-нибудь автора? Память-то улучшилась? Голова не болит? Мысли не давят?
Санитарка (гордо). Это экспромт…
Иисус. Недурно!
Магомед. А все же, где обед, мудрая женщина? Ведь сейчас у нас не Рамадан, чтобы голодом морить!
Санитарка (невозмутимо). А обеда не будет… Людям больше не нужна еда. Неедение – это состояние или образ жизни, находясь в котором человек долгое время – например, годы или даже всю жизнь – не нуждается в пище, при этом его тело нормально функционирует. Неедящий – это человек, который полностью достиг неедения, а потому способен не есть и не пить, так как его организму это не нужно. Это не значит, что неедящий не может есть, у него просто появляется выбор – есть или нет.
Магомед. Что ты несешь, я-хабибти! я-халяуи! Я – пророк, а есть хочу! Куда вам, неверным! Вы же с голоду передохните!
Иисус. Ну нет, я, конечно, народ пятью хлебами кормил… не скрою… Но чтоб вот так, по-простому… неедение! Восхитительно!
Будда. Что ж вы, и чаю теперь не пьете?
Санитарка (так же невозмутимо). Но мы не совсем неедящие пока… Мы почти неедящие, и иногда пьем воду, чай, кофе или другие напитки. Некоторые из нас решили время от времени, например раз в несколько недель, для удовлетворения вкусовых ощущений что-нибудь съедать: кусочек шоколадки, пирожок, сыр, хрен… Сегодня утром мы поняли, что главное – не аскетические телесные упражнения, а освобождение от самой сильной материальной привязанности – привязанности к еде. Польза, которую несет образ жизни без еды, огромна – неедящий не зависит от этой незначительной жизненной функции.
Будда. Даже мы, буддисты, до такого не дошли… Круто вы это… Неедение. Это что же, новая религия или лечебное голодание?
Санитарка (смотрит на Будду снисходительно). Религиозное или лечебное голодание не являются неедением, так как они длятся определенное время, имеют определенную цель и после голодания человек возвращается к еде. Неедящим также нельзя назвать человека, насильно принуждающего свое тело не принимать пищу, – такое действие обычно приводит к уходу энергии из организма, а потом и к смерти. Пути к неедению идут, в основном, через расширение сознания человека, потому неедение – это скорее побочный эффект или попутный этап развития, чем просто непотребление пищи.
Иисус. Голубушка ты наша! Да как же человек может без еды?
Санитарка. Ты сам сказал: «Живите аки птицы небесные», и завещал не беспокоиться о хлебе
