получения разрешения на изготовление опытных образцов. Передача испытанных образцов в серийное производство производится после утверждения этих образцов Комитетом Обороны.
Особое техническое бюро привлекает для работы в группах вольнонаемных специалистов, в первую очередь из числа молодых специалистов.
Для рассмотрения планов работы групп и технических проектов при начальнике Особого технического бюро создается постоянное совещание в составе: начальника бюро (председатель), его заместителей и секретаря бюро с участием начальника группы».
Прекрасно понимая, что собранные под эгидой Особого технического бюро специалисты более всего жаждут решения вопроса об их освобождении, чуть позже — 4 июля 1939 г. — Лаврентий Павлович Берия обратился к И.В. Сталину со специальным письмом-предложением по организации труда осужденных специалистов и урегулировании юридических вопросов, в котором говорилось:
«Организованное в 1939 г. при НКВД СССР Особое техническое бюро в настоящее время состоит из 7 -ми основных производственных групп: 1) самолетостроение, 2) авиадизелестроение, 3) судостроение, 4) артиллерия, 5) порохов, 6) отравляющих веществ, 7) броневых сталей.
В указанных группах работают 316 специалистов, арестованных органами НКВД в 1937–1938 гг. за участие в антисоветских, вредительских, шпионско-диверсионных и иных контрреволюционных организациях. Следствие по делам этих арестованных приостановлено еще в 1938 г. и они без приговоров содержатся под стражей на положении следственных.
Возобновить следствие по этим делам и передать их в суд в обычном порядке нецелесообразно, так как, во-первых, это отвлечет арестованных специалистов на длительное время от работ по проектированию важнейших объектов и фактически сорвет работу Особого технического бюро, и, во-вторых, следствие не даст по существу положительных результатов вследствие того, что арестованные, находясь длительное время во взаимном общении во время работы, договорились между собой о характере данных ими показаний на предварительном следствии. Между тем виновность арестованных подтверждена в процессе предварительного следствия личными признаниями арестованных, показаниями соучастников (многие из которых уже осуждены) и свидетелями.
Исходя из этого, НКВД СССР считает необходимым: 1) арестованных специалистов в количестве 316 человек, используемых на работе в ОТБ НКВД СССР, не возобновляя следствия, предать суду Военной коллегии Верховного Суда СССР; 2) в зависимости от тяжести совершенного преступления арестованных разделить на три категории: подлежащих осуждению на сроки до 10 лет, до 15 лет и до 20 лет; 3) отнесение к категориям поручить комиссии в составе наркома внутренних дел, прокурора СССР, председателя Военной коллегии Верховного Суда СССР; 4) в целях поощрения работы арестованных специалистов в ОТБ, закрепления их на этой работе по проектированию важнейших объектов оборонного значения предоставить НКВД СССР право входить с ходатайством в Президиум ВС Союза ССР о применении к осужденным специалистам, проявившим себя на работе в ОТБ, как полного УДО (то есть условно-досрочного освобождения. — A.M.), так и снижения сроков отбывания наказания».
В рамках действовавшего тогда законодательства предложение Берия было более чем гуманным и, что особенно важно, юридически очень грамотно обоснованным и законным.
Конечно, для всех этих лиц и это решение не было уж таким сахаром. Но все же оно было в тысячи, а то и десятки тысяч раз лучше, чем с кайлом в руках вырубать уголек где-нибудь в северной шахте или с топором в руках валить лес на Колыме. Но Берия был Берия. По согласованию со Сталиным уже летом 1940 г. ученых, конструкторов и специалистов стали амнистировать по ходатайству именно НКВД СССР, подписанному лично Берия. На свободу вышли Туполев, Петляков, Мясищев и еще 18 человек. Кстати, уже в январе 1941 г. Петляков был удостоен Сталинской премии.
Что же до Королева, то в одном из писаний о нем встретилась такая концовка описания его мытарств за решеткой: «Спасло его другое. Во главе НКВД стал Лаврентий Берия, которому пришла в голову блестящая мысль создать «шарашки», тюремные КБ. В них должны были работать специалисты-зэки. Королев и оказался в такой «шарашке» [а этому предшествовало следующее указание на события: «Никто не ответил ему на это письмо». Подразумевалось его письмо от 15 сентября 1939 года, о котором говорилось выше. Однако это далеко не так. Его письмо заметили и обратили на него очень даже серьезное внимание, потому что в самом конце того письма он написал: «…хочу продолжать работу над ракетными самолетами для обороны СССР». И обратили внимание на это письмо всего лигиь потому, что Л.П. Берия по согласованию со Сталиным ввел простой, но именно поэтому-то гениальный метод пресечения злоупотреблений в лагерях, суть которого в следующем. Обычно письма заключенных сдавались в незапечатанном виде лагерному начальству и проверялись лагерной цензурой. Но письма, адресованные наркому внутренних дел, Генеральному прокурору, «всесоюзному старосте» Калинину, членам Политбюро и особенно самому Сталину должны были быть запечатаны, а лагерному начальству под страхом серьезного уголовного наказания запрещалось их вскрывать. И многие зэки пользовались этим. — A.M.], которой руководил еще один заключенный — Андрей Николаевич Туполев. Находилось подневольное КБ в Москве, на углу улицы Радио и Салтыковской набережной. Конструкторы работали за решеткой, но спали в чистых постелях, ели в нормальной столовой».
Началась война, КБ перевели в Омск. Уже в Сибири он узнал, что в Казани его бывший сослуживец по Реактивному институту В.П. Глушко, будучи заключенным, работает над ракетными двигателями. И Королев решил просить перевода в Казань. Этого ему удалось добиться. Сергей Павлович стал разрабатывать ракетные ускорители для бомбардировщиков и сам же испытывал «адские машины» в воздухе, постоянно рискуя жизнью. Еще во время войны, в июле 1944 г., Королев и Глушко были «досрочно освобождены со снятием судимости». А вскоре в поверженной Германии появилась трофейная команда советских ученых и специалистов-ракетчиков, в составе которой был и подполковник Сергей Павлович Королев, который был занят тем, что собирал все данные о германских исследованиях в области ракетной техники.
Конечно, можно ругать и посыпать проклятиями это решение Берия, а заодно и все «шарашки». Однако факт остается фактом. Только благодаря этому решению были спасены многие и многие ученые и специалисты. И не просто спасены. А спасены с колоссальной пользой для укрепления оборонного могущества страны. Именно тогда были созданы многие образцы великолепной боевой техники и оружия, сделаны серьезные прорывы в науке. Впоследствии сын Л.П. Берия — Серго — вспоминал: «Туполев, Королев, Мясищев, Минц, многие другие люди, ставшие жертвами репрессий, рассказывали мне о роли моего отца в освобождении советских ученых… и до моего ареста, и позднее, когда отца уже не было в живых. Какая нужда была этим людям что-то приукрашивать? Они считали, что их спас мой отец. Двурушничать передо мной в той обстановке им не было никакого смысла. Напротив, их заставляли давать показания на отца».
Такова подлинная правда о «шарашках». Ну, и где тут монстр Берия?!
P.S. Для сведения читателей. Приведенный выше анализ осуществлен на основе материалов блестящей, документально аргументированной и очень объективной книги кандидата исторических наук Михаила Юрьевича Морукова «Правда ГУЛАГа из круга первого» (М., 2006). Вот что говорится в аннотации издательства к этой книге: «Настоящая книга хронологически охватывает целую эпоху в нашей недавней истории (с лета 1929 г. по весну 1945 г.), когда в исправительно-трудовых учреждениях на всей территории СССР была создана огромная высокоэффективная хозяйственная система, не имевшая аналогов в мире.
Автор убедительно показывает, что научно-исследовательская деятельность различного рода «шарашек» стала основой для прорыва советской науки и индустрии к новейшим высокотехнологичным разработкам и открытиям, и в первую очередь в оборонной промышленности. Победоносный исход Великой Отечественной войны фактически подтвердил жизнеспособность и высокую эффективность избранной в СССР модели развития. Правда ГУЛАГа, по мнению автора, заключается в том, что изоляция ученых, разработчиков и рабочих-мастеров в местах лишения свободы для работы на оборону стала необходимым и единственно правильным условием для их личного выживания и нашей общей Победы».
Миф № 31. В 1939 г. Берия тайно вывез из Америки в СССР будущего «отца» американской атомной
