Маленкову (Г.М. Маленков, как кандидат в члены Политбюро, в то время курировал ряд вопросов оборонного характера, в том числе и авиации. — A.M.). Так вот тогда был рожден документ о положении авиации на границе. Подписали его Маленков, Щербаков, Тюленев и я (то есть Сбытов. — A.M.) как член парткомиссии Главного Политуправления РККА (формальным инициатором этой инспекции был ГлавПУР, во главе которого всеми вояками проклинаемый Л.З. Мехлис еще не стоял, ибо в то время он являлся наркомом госконтроля СССР, в ГлавПУР он вернулся только 21 июня 1941 г. — A.M.). А 4 мая (1941 г. — A.M.) состоялось заседание, на котором присутствовало все командование ВВС. И вот Сталин по той нашей бумаге издает приказ: «Немедленно привлечь к судебной ответственности…» Это было известно и наркому Тимошенко, и начальнику Генерального штаба Жукову. Короче, управление ВВС (а это в первую очередь Я. Смушкевич, являвшийся первым заместителем Жукова по вопросам авиации. — A.M.) отправляет в пограничные округа комиссию. Та комиссия уже через пару дней вернулась и докладывает: «Все в порядке». Ну, что ты скажешь!..»
Вот но результатам этой инспекции и начались крутые разборки с генералами ВВС. Разборки справедливые — за такой бардак действительно стоило жестко наказать господ генералов: война вот-вот грянет — это уже и слепому было видно — а у них самолеты мало того, что в передовом базировании, так ведь еще и не рассредоточены, не замаскированы и даже не заправлены горючим!
Письменные санкции на их арест выдали все те же Тимошенко и Жуков — таковы были тогда правила (Жуков, к примеру, лично санкционировал арест Я. Смушкевича). «Загремели» также и другие представители командования ВВС. Арестовали их силами 3-го Управления НКО. Началось следствие. Однако когда грянула невиданная по своей кровавости трагедия 22 июня, а началась-то она именно с разгрома авиации, прежде всего в ЗапОВО, то вот тут-то судьба арестованных генералов ВВС РККА оказалась трагически предрешена… Потому как до 22 июня, тем более при сошедших почти на нет чистках в армии, максимум, что им могли бы «впаять», так это «четвертак», то есть 25 лет колымских лагерей усиленного режима. Ибо до этой даты еще как-то можно было бы списать на халатность без отягчающих обстоятельств. Но после 22 июня подобное уже было невозможно — ведь еще в мае должны были исправить бардак, так нет же, не только ничего не было сделано, но еще и обманули высшее руководство СССР. А этого Сталин никому не прощал. То есть бардак носил злостный системный характер, если не того хуже… А ведь во главе упомянутой комиссии ВВС с секретным поручением лично Сталина в западные округа выезжал именно П. Рычагов — заместитель наркома обороны по ВВС, генерал-лейтенант авиации. Именно он-то и отчитался, что-де «все в порядке». А когда произошла трагедия авиации 22 июня, то его и других арестовали и поставили к стенке за вранье, приведшее к невиданной катастрофе. «Невинная жертва» (как, впрочем, и другие), однако… И вот ведь что поразительно — П. Рычагова Хрущев реабилитировал уже в 1954 г., то есть за два года до проклятого XX съезда!..
Только вот Лаврентий Павлович Берия к аресту генералов ВВС не имел ровным счетом никакого отношения! Это уж потом, после начала войны, когда с 17 июля 1941 г. было осуществлено воссоединение НКВД и НКГБ СССР с возвратом особых отделов под крыло Лубянки, Лаврентию Павловичу и его подчиненным пришлось по законам военного времени исполнять суровый приговор Военной коллегии Верховного Суда СССР в отношении арестованных генералов ВВС, к вынесению которого он тоже не имел никакого отношения! Основное следствие-то было проведено 3-м Управлением НКО СССР!..
Миф № 42. Увлекшись репрессиями на посту наркома внутренних дел, Берия не подготовил органы госбезопасности и в целом НКВД СССР к войне
Ну, полный бред клинических идиотов. Потому что если, опираясь строго на факты Истории, вкратце резюмировать все данные по этому вопросу, то, к вящему неудовольствию очень многих, окажется, что единственным руководителем силовых ведомств СССР того времени, который задолго и всерьез начал эффективную подготовку к отражению гитлеровской агрессии, был не кто иной, как Лаврентий Павлович Берия! Да-да, не удивляйтесь, именно Лаврентий Павлович Берия! Но чтобы не быть голословным, придется проиллюстрировать такое категоричное утверждение соответствующими примерами.
Как известно, любая агрессия начинается с вторжения на территорию государства — жертвы агрессии. Первыми, на кого обрушивается удар агрессора, — пограничники. Так вот, едва только Лаврентий Павлович Берия возглавил НКВД СССР, он немедленно принялся за укрепление и усиление подчинявшихся ему пограничных войск. Этому он уделял в буквальном смысле слова гигантское внимание. В настоящее время уже документально точно известно, что две трети приказов Л.П. Берия по войскам НКВД в период с конца ноября 1938 по 21 июня 1941 г. касались именно погранвойск. И они в кратчайший срок стали такой неоспоримой элитой вооруженных сил СССР, что уже во время советско-финляндской войны армейский генералитет слезно умолял руководство погранвойск и НКВД предоставить в их распоряжение отряды пограничников для выполнения особо важных заданий. Правда, использовали самым непорядочным образом, бросая их на прорыв особо укрепленных участков финнов. Но Берия и руководство погранвойск быстро прекратили эту практику, не отказывая, естественно, в реальной и необходимой помощи частям РККА.
Наряду с укреплением погранвойск Лаврентий Павлович, как выдающийся ас советской разведки, предпринял максимум усилий и для усиления и повышения эффективности разведки пограничных войск. А уж если быть совсем точным, то именно Берия фактически заново создал разведку погранвойск в период 1938–1939 гг. Формально-то она существовала с момента организации пограничной службы СССР, но эффективность ее деятельности была не высока. И лишь при Берия она достигла стратегических высот, что есть вообще уникальнейший факт в мировой истории спецслужб. Произошло это уже в 1941 г. Именно руководимая Лаврентием Павловичем Берия разведка пограничных войск являлась главным поставщиком наиболее детальной разведывательной информации, в том числе и прежде всего военного характера. На последнем же этапе перед войной, то есть примерно за три недели до ее начала, разведка погранвойск, подчеркиваю, вышла на стратегический уровень, добывая информацию стратегического характера, что по праву может считаться феноменальным явлением в истории спецслужб. Именно разведка погранвойск смогла дважды зафиксировать начало выдвижения ударных группировок вермахта на исходные для нападения плацдармы[140] и параллельно информации зарубежных резидентур советской внешней и военной разведок четырехкратно проинформировать руководство СССР о точной дате и времени нападения Германии на Советский Союз.
Информацию разведки погранвойск Берия докладывал Сталину систематически, полно, с максимально возможной на момент доклада детализацией и в масштабах всей западной границы СССР. Сводки эти сохранились в архивах, а многие из них уже давно рассекречены, преданы гласности и опубликованы. И любой может убедиться в этом. В том числе и в том, что эти сводки направлялись также и в Наркохмат обороны, Генштаб и ГРУ. Аналогичная подготовка велась и во внутренних войсках НКВД.
Так что единственные войска СССР, которые встретили трагический рассвет 22 июня в полной боевой готовности, — это руководимые Берия пограничные и внутренние (в том числе и дислоцировавшиеся вблизи или непосредственно около границы) войска НКВД СССР. Полная боевая готовность в этих войсках была объявлена еще в 21.30 21 июня 1941 года. Более того. Именно Берия еще 16 июня 1941 г. издал приказ, согласно которому в случае нападения Германии на СССР пограничные войска должны были перейти под оперативное управление полевого командования РККА[141]. И даже по линии постоянно инкриминируемого Берия ГУЛАГа 12 июня 1941 г. был издан приказ о немедленном развертывании производства боеприпасов для оборонительных боев[142] . И еще многое, очень многое успел сделать нещадно оболганный и оклеветанный Лаврентий Павлович Берия накануне войны, чтобы как можно лучше подготовиться к отпору врагу. Естественно, что в центре его внимания в связи с надвигавшейся угрозой войны были подчиненные ему органы госбезопасности и внутренних дел. Хотя, если быть хронологически точным, то с 3-го февраля 1941 г. он формально не имел отношения к органам госбезопасности — тогда произошло разделение НКВД СССР на НКВД и Народный комиссариат государственной безопасности СССР, который возглавил его соратник В.Н. Меркулов. Правда, за Берия сохранилось общее кураторство над Лубянкой, так как с 20 марта 1941 г. он стал первым заместителем председателя Совета народных комиссаров СССР (СНК СССР), то есть правительства
