Заговор маршалов. Британская разведка против СССР

пассаж о «стратегической коннице», а менее чем через год, когда обстановка в мире накалилась до предела, схватился за голову и потребовал от высшего руководства государства — нет, не 100 тысяч танков, а призыва в армию тех самых 500 тысяч озлобленных на центральную власть мужиков.

Между тем военная разведка, а следовательно, и все высшее военное руководство страны, прекрасно знали, что еще в июне 1926 г. в Лондоне состоялась секретная англо-германская конференция на полуофициальном уровне, во время которой рассматривался вопрос об организации вооруженного нападения на СССР объединенными силами Запада, в первую очередь Великобритании, Франции и Германии. Состав участников конференции смахивал на «путеводитель» по тем замкнутым кругам и лабиринтам, которые нам приходится теперь обследовать: от Великобритании — заместитель министра иностранных дел по разведке Локкер-Лэмпсон и британский нефтяной «король» Генри Детердинг, а от Германии — ярый «западник» и отъявленный русофоб, ставленник наиболее реакционных кругов экономической элиты Веймаровской Германии генерал Макс Гофман,[35] а также германские политики прозападной ориентации — фон Клейст и фон Курсель.

Что же до самой конференции, то когда Запад стоял на грани того, чтобы от слов перейти к «делу», т. е. напасть на СССР, то советская разведка по своим каналам инспирировала публикацию статьи об этой конференции и принятых на ней решениях в номере от 4 февраля 1930 г. германской газеты «Фоссише цайтунг» (и именно тогда и была предана огласке та часть решений конференции, что касалась Чечни). Более того, в Москве прекрасно знали и причину созыва такой конференции — ведь она состоялась менее, чем через два месяца после того, как 24 апреля 1926 г. был подписал Договор о ненападении и нейтралитете между СССР и Германией, буквально взбесивший тогда и официальный Лондон, и всех германских «западников», выразителем настроений крайних «ультра» среди которых и был генерал М. Гофман. Да и как, собственно говоря, им всем было не взбеситься, особенно Лондону, когда этот договор стал не просто прямым ответом, а достаточно чувствительной ответной пощечиной Кремля Западу за выпуск на свободу «духа войны» — подписание Локарнских соглашений 1925 г. Договор стал результатом совместных усилий Кремля и наиболее трезво мыслящей части политической, экономической и особенно военной элиты Германии того периода. …Любопытно отметить, что отчетливо осознавая ведущую роль подавляющей части военной элиты Веймарской Германии в поддержании у наиболее прагматичной и трезвомыслящей части политической элиты страны просоветской ориентации и прекрасно зная о факте негласного сотрудничества между рейхсвером и РККА, британская разведка пыталась максимально опорочить военное командование Германии в глазах Кремля и тем самым сорвать подписание Договора о ненападении и нейтралитете. Так, еще 5 февраля 1926 г. под непосредственным руководством британского разведчика, военного атташе в Латвии Ллойда и содействии капитан-лейтенанта германских ВМС Гаазе, являвшегося членом крайне правой националистической организации «Консул», руками двух боевиков-террористов братьев Габриловичей было организовано вооруженное нападение на советских дипкурьеров Теодора Нетте и Иоганна Махмасталя, следовавших в поезде Москва — Рига, во время которого первый был убит, а второй тяжело ранен.

Конечно, цель — якобы завладеть диппочтой — частично присутствовала, однако не она была главной. Все разведки ищут доступа к диппочте иностранных государств, но и все же делают это тихо, незаметно и уж, конечно же, без пальбы, ибо использование такого канала получения важнейшей разведывательной информации требует системного подхода, а не одномоментного налета в гангстерском духе. Судя по характеру операции, месту ее проведения (поезд Москва — Рига, дипкурьеры на этой линии ничего особо важного не возили, тем более для британской разведки), но особенно по тому, сколь быстро распространились в соответствующих кругах Германии столь же быстро дошедшие до ушей резидентур ОГПУ и ТРУ в Берлине сведения о прямой причастности германского военного ведомства в лице его морского отдела к этому нападению, это была чистейшей воды провокация британской разведки. Цель же была проста: поскольку именно рейхсвер и его головной орган в лице Военного министерства являлись главной движущей силой просоветской ориентации значительной части правящих кругов Германии, то, открыто подставив его как соучастника этого нападения, спровоцировать серьезное обострение советско-германских отношений в целом и в итоге попытаться сорвать подписание Договора о ненападении и нейтралитете.

Когда же это не удалось и Договор все-таки был подписан, британская разведка пустилась во все тяжкие, дабы раз и навсегда нейтрализовать откровенно и прагматично просоветски настроенную верхушку германской военной элиты, персонифицировав свой гнев на главном идеологе этой ориентации — генерале Гансе фон Секте. Через свою агентуру влияния в Германии британская разведка инспирировала тройной скандал в отношении фон Секта — ему было инкриминировано разрешение дуэлей между офицерами, приглашение принца Вильгельма на пост начальника военной подготовки вооруженных сил, на базе чего параллельно был раздут слух о якобы намечавшемся при содействии фон Секта монархическом перевороте. Кстати говоря, не остался в стороне и Гитлер — тогда всего лишь лидер нацистской партии. Не без подталкивания британской разведки — он уже в то время находился под ее колпаком, т. к. его откровенно «пас» британский разведчик, «журналист» Сефтон Делмер — будущий фюрер выступил с личными оскорблениями в адрес генерала: мол, как можно доверять такому генералу, коли он женат на еврейке. Формально это и в самом деле было так — жена генерала по имени Доротея и впрямь была еврейкой, но это, как уже отмечалось выше, было практически повальным явлением для германского офицерства того времени, оно попросту не страдало никакой юдофобией.

Короче говоря, целенаправленно организованными и осуществленными нападками на генерала фон Секта его «ушли». Но куда интереснее, зачем это сделали? В свете рассматриваемой нами конференции, а именно на ней принципиально был одобрен план военного похода на СССР объединенными силами Запада, эти действия британской разведки очень похожи на попытку расчистить путь для выдвижения на командный пост в рейхсвере своего ставленника, который в нужный для Лондона момент отдал бы рейхсверу приказ выступать в «дранг нах Остен». Учитывая же, что уже летом того же 1927 г., т. е. в самый апогей военной угрозы в Европе, явно не без содействия «восточников» рейхсвера и, очевидно, кого-то из советских разведслужб, таинственным образом сам Макс Гофман превратился в труп, путь расчищался явно для него…

Возмущение Лондона тем более можно легко понять, если вспомнить, что статья III Договора о ненападении и нейтралитете от 24 апреля 1926 г. прямо гласила, что если «будет образована между третьими державами коалиция с целью подвергнуть экономическому или финансовому бойкоту одну из договаривающихся сторон, другая договаривающаяся сторона к такой коалиции не примкнет». Эта статья появилась в тексте Договора отнюдь не случайно, ибо совершенно не случайно подписание Локарнских соглашений точно совпало по времени с началом практической реализации выше упоминавшейся «золотой блокады» Запада против СССР, а в обоих случаях закоперщиком выступала именно Великобритания: план очередного «разбирательства» с Россией был не только единый, но и сверстан был по британской схеме.

Советские послы и разведка еще с весны 1925 г. стали фиксировать нарастающие признаки этой блокады, а в ноябре 1925 г., т. е. всего месяц спустя после подписания Локарнских соглашений, Кремль уже точно знал, кто и как планирует осуществлять «блокаду»: «Бэнк оф Ингланд», как главный инициатор, заключил специальные соглашения с германским Рейхсбанком, Голландским банком, а «Банк де Франс» — специальные соглашения о проведении скоординированной финансово-кредитной блокады против СССР единым фронтом. В 1928 г. эта система блокады была значительно расширена, и тоже не случайно.

Еще более Лондон взбесило то обстоятельство, что к тому же апрелю 1926 г. у Москвы вызрела и вовсе фантастическая идея заключения тройственного пакта СССР — Китай — Япония, который на фоне только что заключенного советско-германского Договора о ненападении и нейтралитете автоматически превращал саму эту идею в геополитический квартет Берлин — Москва — Пекин — Токио.

Кому из наших «умников» в Москве пришла в голову такая идея — сейчас очень трудно установить, но одно ясно, что это была весьма неуместная со всех точек зрения, затея, ибо изначально было понятно, что Лондон попросту озвереет даже от тени намека на подобное. Резкое нагнетание напряженности именно в 1927 г. — результат в т. ч. и реакции Лондона на такую затею, не говоря уже о том, что одна из причин немедленного созыва той самой англо-германской секретной конференции также проистекает из этой же затеи. Более того, едва ли не сразу после той конференции Локкер-Лэмпсон отправился послом в Пекин, где в скором времени устроил ряд антисоветских провокаций, похоронивших идею пакта.