км! Более того, не забывайте, что примерно 30–35 % от этой численности Советский Союз вынужден был держать на Дальнем Востоке и в Сибири. Япония в те времена отчаянно клацала зубами в надежде оттяпать у нас жирные куски этих земель.
И в заключение ещё раз задам все тот же вопрос. Ну, и как вам такой «агрессор-милитарист» Сталин?
Миф № 14. Любимцы Сталина Ворошилов и Будённый были против создания и развития танковых войск и вообще модернизации РККА, как это планировал Тухачевский. Они считали, что конница все может решить, отметали любые полезные стратегические новшества, которые пытался внедрить в практику РККА Тухачевский
Откровенно говоря, история эта давняя. Яростные споры на эти темы между Тухачевским и К° и Буденным с Ворошиловым действительно имели место. Только вот со времен Хрущева факт и особенно суть этих яростных споров передернули так, что не приведи Господь! По сути дела, выставили и Ворошилова, и Буденного такими махровыми, закостеневшими ретроградами, что просто ужас берет. А что же было в действительности?!
Для начала, в порядке интеллектуальной разминки, попробуйте угадать, кто является автором следующего изречения: «Война в нынешних условиях требует огромного количества машин, причем машин различного назначения, разных названий и огромной технической сложности. Война механизируется, индустриализируется…» «Невинно загубленный талантливый стратег» Тухачевский? Как бы не так! Ворошилов, в январе 1931 г.! А теперь процитируем его же выступление на XV съезде ВКП(б) (декабрь 1927 г.). Взяв слово, Ворошилов в своем выступлении отметил, что состояние металлургической промышленности ставит под угрозу обороноспособность страны: «70,5 % чугуна, 81 % стали и 76 % проката по сравнению с довоенным (то есть с 1913 г. —
Мы имеем в стране всего около 22 тысяч легковых и грузовых, исправных и неисправных автомобилей. Америка имеет 23 450 тысяч. Нельзя индустриализовать страну и одновременно в качестве тягловой силы опираться на недостаточный и недоброкачественный конский состав и на наших отечественных быков. Тракторостроение у нас почти отсутствует. Плохо также обстоит дело и с танкостроением. Мы имеем конструкции отечественных танков, но производство этих танков пока очень ограничено». Далее Ворошилов сказал, что по производству танков СССР отстает не только от стран Запада, но даже от Польши, а она, между прочим, в те времена была «эталоном» экономической неразвитости в Европе. Перейдя далее к характеристике других отраслей военной промышленности, Ворошилов с горечью поведал об «архаических пережитках времен Ивана Калиты на предприятиях оборонного производства». Как он сказал тогда, «когда их видишь, берет оторопь». Народный комиссар по военным и морским делам, как тогда называлась его должность, Ворошилов требовал скорейшего улучшения положения дел в промышленности, ибо без этого невозможно строить эффективную оборону страны. Кстати говоря, не забыл Ворошилов и про дороги, которые испокон веку являются традиционной бедой России.
Дабы завершить краткий интеллектуальный портрет государственного деятеля СССР Климента Ефремовича Ворошилова, приведём ещё один пример — из вражеского стана. Беглый предатель из советской военной разведки Александр Бармин (Графф) в своих мемуарах отмечал, что как-то «…получил от Тухачевского свою объёмистую записку с многочисленными пометками на полях. Посвящена она была сугубо техническим аспектам поставки танков Турции. Оказалось, что заметки, замечания, рекомендации и указания по каждому параграфу были сделаны рукой Ворошилова»! Вот так-то. Ворошилов хорошо разбирался и в военном деле, и в военной технике, и тем более в такой новой технике, как танки.
Точно таким же, толково разбиравшимся в различных, в том числе и сложных, вопросах был и Семен Михайлович Буденный. Еще на XVI съезде ВКП(б) он особо подчеркивал, что трудами отдельных идиотов в стране уничтожается конское поголовье, чего делать нельзя. Потому как тракторов пока мало, лошадь великолепно дополняет тракторный парк, тем более что «не везде рельеф нашей страны приспособлен исключительно для трактора… у нас есть такие районы, в которых тракторная и лошадиная обработка могут комбинироваться». Положа руку на сердце, скажите, ну что тут такого невежественного, глупого или отсталого? Ведь здесь же все вполне здраво и реалистично, тем более с учетом конкретных реалий того времени.
Тем не менее не к ночи помянутые «знатоки темы» из «демократического стана» обязательно лягнут тем, что-де Семен Михайлович когда-то говорил, что «оборона страны без лошади немыслима». Да, говорил, отрицать не собираемся. Но только, глубоко неуважаемые не-знатоки, говорил-то он об этом в 1930 г. Тогда, миль пардон, и в европейских странах этих «стальных коней» можно было если и не по пальцам пересчитать, то, в лучшем случае, десятками исчислить. Потому как, во-первых, в тот период ещё шёл процесс становления танковых войск как рода войск. И ещё не были хотя бы в минимуме исчерпаны всевозможные конструкторские и иные фантазии военных на эту тему. Шла борьба идей, точнее, борьба конструкций и конструкторских подходов, которые определялись военными. А, во- вторых, театры военных действий потенциальных главных противников того времени — Польши и Германии — по своим основным географическим характеристикам представляли в основном местность равнинную, то есть вполне пригодную для успешных действий конницы. К тому же уже в то время было ясно, что сплошного позиционного фронта в будущей войне ожидать не приходится, война будет маневренной. Однако это вовсе не означало, что Будённый вкупе с Ворошиловым упрямо стоял на своем — конница, и все тут. Нет. Смотрите, что уже в те времена говорил сам Семён Михайлович: «В современной войне, при наличии мотора в воздухе, а на земле — броневых сил, конница, опираясь на этот мотор, приобретает невиданную пробивную силу». Надеюсь, понятно, что ни Ворошилов, ни тем более Буденный не предлагали заменить конницей танки и броневики. Наоборот, они, тем более с учетом состояния и развития военной техники и военного дела на тот период, совершенно правильно рассуждали: опираться надо на мобильные моторизованные части, а конница должна завершать успех, достигнутый первыми.
Ещё раз задаю тот же вопрос: «Ну что тут такого невежественного, глупого или отсталого?» А ничего! Здесь всё нормально, логично, здраво. Что, к слову сказать, нашло отражение даже в Полевом уставе 1936 г., который, кстати говоря, составлял Тухачевский, передрав его с немецкого. А впоследствии роль и функции кавалерии нашли развернутое подтверждение и в Полевом уставе 1939 г. Если в 1936 г. в ПУ говорилось: «сила современного огня часто требует от конницы ведения пешего боя. Конница поэтому должна быть готова к действиям в пешем строю», то в 1939 г. эта мысль выглядела так: «Наиболее целесообразно использование кавалерийских соединений совместно с танковыми соединениями, моторизованной пехотой и авиацией — впереди фронта (в случае отсутствия соприкосновения с противником), на заходящем фланге, в развитии прорыва в тылу противника, в рейдах и преследованиях. Кавалерийские подразделения способны закрепить свой успех и удержать местность. Однако при первой возможности их нужно освобождать от выполнения этой задачи, чтобы сохранить их для маневра. Действия кавалерийского соединения должны быть во всех случаях надежно прикрыты с воздуха». А здесь что такого глупого, отсталого, невежественного?! Опять-таки, ничего. Ибо все здраво, логично, тесно увязано с тогдашней современностью и с задачами вооруженных сил. Особенно если учесть, что настаивавший на этом Будённый, в отличие от Тухачевского, военную академию все-таки окончил.
Вообще же, на все неуместные выпады в адрес, в частности, Будённого предлагаю отвечать очень просто. Единственным из советских военачальников, о котором уважительно упоминает в начале войны начальник генерального штаба сухопутных сил Германии генерал-полковник Ф. Гальдер, является именно
