противотанковых рвов было построено 2572 км. Сталин сконцентрировал там громадные саперные силы. А только сапёрные части из личного резерва Сталина (24-е Управление оборонительного строительства РВГК) вырыли 1448 км окопов и траншей, 57 км противотанковых рвов, построили 51 км эскарпов[39], 8 км надолб, 24 400 огневых точек, смонтировали 1112 т. металлоконструкций и 2317 кубометров железобетонных изделий. Потому и получилось, что задолго до подхода немцев к Сталинграду и Кавказу там было давно все готово к тому, чтобы остановить их на самом выгодном рубеже. Настолько готово, что заблаговременно была сосредоточена мощная группировка в составе 1,1 млн. человек. В том числе 10 общевойсковых дивизий и 1 гвардейская, 15,5 тыс. орудий (одних только артполков и отдельных дивизионов знаменитых «катюш» из резерва Верховного было сосредоточено соответственно 129 и 115), 1,5 тыс. танков (2-я и 5-я гвардейские танковые армии) и 1,3 тыс. самолётов.
Потому-то Сталин и был уверен в успехе битвы на Волге и за Кавказ. И когда 13 августа 1942 г. Черчилль при встрече со Сталиным спросил его о том, как будет построена оборона на этом направлении, Иосиф Виссарионович не только детально объяснил сэру Уинстону, что к чему, но и заявил, что вполне уверен в том, что советские войска выстоят. А чтобы начисто исключить любые попытки гитлеровского командования помочь своим войскам, которым уже была уготована лютая смерть под Сталинградом, Сталин предпринял нетривиальный ход. Ещё 17 июня 1942 г. он издал приказ № 0489 о премировании советских соколов за сбитые вражеские самолеты, в котором есть очень интересный пункт — за каждый сбитый транспортный самолёт противника советским лётчикам полагалась выплата в размере 1500 рублей. Больше платили только за каждый сбитый бомбардировщик, да и то всего на 500 рублей больше.
Этот приказ одно из малоизвестных, но очень ярких доказательств того, что Сталин заранее и очень ясно представлял себе контуры уготованного для гитлеровских войск котла. Как, впрочем, ясно предвидел и возможные меры германского командования по спасению угодивших в советскую западню своих войск. Потому-то и была особой строкой прописана премия за каждый сбитый транспортный самолет, чего в более ранних приказах о премировании за сбитые самолеты не было. Сталин совершенно четко предвидел, что гитлеровское командование будет пытаться спасти свои окруженные войска с помощью именно «воздушного моста». В стратегическом предвидении равных Сталину не было. Так оно и вышло. Для того чтобы не только выжить, но и хоть как-то сражаться, окруженной 6-й армии Паулюса необходимо было как минимум 600 тонн грузов в день. Однако вместо ежедневного минимума в 600 тонн в лучшем случае ей перепадало 140 тонн, но, как правило, всего лишь 80– 100 тонн, да и то зачастую с колоссальными перерывами. А с учетом последних в среднем окруженная группировка получала не более 72,9 тонны грузов в день. Потому как благодаря заблаговременно принятым Сталиным мерам нацистский «воздушный мост» с самого начала своего функционирования был подвергнут советской авиацией массированному разрушению. Так, только в период с 24 ноября 1942 г. по 31 января 1943 г. потери люфтваффе на трассе «воздушного моста» составили 488 транспортных самолётов[40]! Всего-то за 732 тысячи полновесных советских рублей Сталин и славные сталинские соколы уморили голодом, холодом и отсутствием боеприпасов окруженную гигантскую группировку противника, оказав тем самым исключительное содействие советским наземным войскам и в итоге вынудив Паулюса и его войска капитулировать!
А 19 ноября 1942 г. кольцо окружения под Сталинградом замкнулось — начался давно задуманный Сталиным коренной перелом в войне! А задумать такое после трагедии 22 июня 1941 г. мог только не просто умный, а именно же особо мудрый стратег! А то, что он не только все мудро и толково задумал и организовал, а потому и точно знал, что всенепременно произойдет коренной перелом в войне, свидетельствует всем хорошо известный факт, об истинной природе происхождения которого ни «демократы» от Истории, ни власти вспоминать не любят. Современный государственный гимн России, которому в следующем году исполнится уже 65 лет, есть слегка измененный гимн СССР, работу над которым, то есть работу по отбору музыки и слов, Сталин начал ещё осенью 1942 г.! То есть он уже осенью 1942 г. ни на йоту не сомневался, что произойдёт коренной перелом не только в войне, но и в жизни государства и общества, в связи с чем необходимо менять даже государственный гимн! Из битвы за коренной перелом в войне СССР должен был выйти не только победителем, но и в статусе Величайшей Державы Мира, с которой никому не совладать! А такой державе нужен был новый, не опостылевший всем гимн в виде проклятого «Интернационала», а свой, русский, российский!
И что, такой руководитель только после Сталинградской битвы мог «поумнеть»?! При всем уважении ко всем высочайшим воинским звания и многочисленным наградам наших полководцев времен войны не могу не констатировать, что с мифом о том, что-де «Сталин поумнел только после Сталинградской битвы» они более чем изрядно перегнули палку. Прежде всего потому, что еще раз обращаю на это внимание, ни с какой точки зрения Сталину умнеть после этой битвы не было нужды. Иное дело, что опыт Сталинградской стратегической операции еще более обогатил его и без того богатейший опыт стратега и политика глобального масштаба. Вот это точно имело место. Но что тут такого, что надо было сочинять и тем более раздувать анализируемый миф?! А вот что. Дело в том, что значительная часть наших полководцев, гуртовавшихся вокруг Жукова, только после победы в Сталинградской битве частично уверовали, наконец, что под руководством Сталина они действительно смогут разбить вермахт. И как бы приняли эту точку зрения. Как бы, потому что окончательно они ее приняли лишь в 1944 г., когда разработанная Сталиным стратегия Десяти Сталинских Ударов стала приносить свои уникальные плоды.
Однако все они всегда изгибались (за редчайшими исключениями в лице Великого Маршала Великой Победы К. К. Рокоссовского и Главного маршала авиации А. Е. Голованова) в унисон зигзагам генеральной линии постсталинских властей. Некоторые, как, например, тот же Жуков и другие, так и вовсе были круто замешаны в злобной клевете на Сталина и прочих антисталинских инсинуациях, особенно на военную тему. Соответственно им всем крайне необходимо было любыми способами показать главное, по их мнению. Что- де все беды, что были до славной победы в Сталинградской и Курской битвах — от дурного на голову Сталина. А вот все последующие победы, вплоть до Великого 9 мая 1945 г. — оттого, что под их влиянием Иосиф Виссарионович, видите ли, «поумнел»!? Потому, мол, и дошли до Берлина. Однако даже ярые антисталинисты при самом элементарном трезво- и здравомыслии принципиально не согласны с этим. Не откажу себе в удовольствии процитировать слова выдающегося российского философа, бывшего ярого диссидента и антисталиниста, к сожалению, ныне покойного Александра Зиновьева. В интервью 23 апреля 2005 г. газете «Красная Звезда» А. Зиновьев заявил следующее: «Наши военачальники стали выдающимися полководцами только потому, что они были при Сталине — подобно тому, как Даву и Мюрат были великие маршалы при Наполеоне. Без него их не было бы! Это говорю я, антисталинист бывший! Как исследователь, утверждаю, что рассказы про „вопреки“ — ерунда»!
А вот в отношении того, у кого и в самом деле что-то произошло с головой, то вынужден обратить внимание читателей на следующее обстоятельство. Жуков, помнится, в одной из бесед с писателем Симоновым произнес, что «Сталин придерживался своего собственного подхода к проблемам окружения и уничтожения немецких войск. Ход Сталинградской операции запал ему в память, и он неоднократно возвращался к ее опыту… „Не надо его (противника. —
