своих позиций на Ближнем Востоке, в связи с чем препятствовала массовому переселению евреев в Палестину и образованию там еврейского государства.
Идея же создания еврейской республики в Крыму с санкции Сталина была использована советской разведкой в качестве серьезной затравки для установления под руководством резидентуры нашей разведки в США контактов с руководством сионистского движения в Америке в период 1943–1944 гг. Эту миссию как раз и выполнил С. Михоэлс, когда ездил в США во главе делегации ЕАК. Кстати говоря, под прикрытием его миссии советская разведка и вошла в контакт с руководством той самой американской сионистской организации «Джойнт».
В ходе своего визита в Америку С. Михоэлс и И. Фефер блестяще решили поставленные перед ними политические и экономические задачи. А идея создания в Крыму еврейской республики сыграла свою роль настолько, что ею заинтересовался даже один из влиятельнейших бизнесменов США, президент американской торговой палаты Эрик Джон — стон, которого в июне 1944 года вместе с американским послом Авереллом Гарриманом принял Сталин. В ходе аудиенции обсуждались проблемы возрождения областей, ранее бывших главными местами расселения еврейского населения в СССР (в частности, Белоруссии), а также переселения евреев в Крым. Вопрос вышел на высший уровень — по предложению Молотова руководство ЕАК подготовило письмо на имя Сталина с обоснованием создания в Крыму еврейской республики.
Однако практически одновременно и без того достаточно проблематичную возможность реализации такой идеи на практике основательно подорвали несколько факторов, главными из которых являются следующие. Во-первых, американцы даже на словах соглашались предоставить только связанные кредиты и техническую помощь, то есть конкретно для восстановления тех областей, где будет проживать еврейское население. Столь персонифицированное предоставление помощи было неприемлемо для Советского Союза, так как немедленно привело бы к взрыву бытовой юдофобии у основной части населения, тем более в чрезвычайно сильно пострадавших во время войны славянских республиках. К слову сказать, даже после того, как идея этого проекта и вовсе была похоронена, в 1947 г., ситуация была именно такой.
Выдающийся ас советской разведки П. А. Судоплатов приводит в своих мемуарах суть телефонного разговора первого секретаря КП Украины Н. С. Хрущева с первым секретарем КП Узбекистана Усманом Юсуповым. Пожаловавшись в ходе этого разговора на то, что эвакуированные во время войны в Ташкент и Самарканд евреи обратно «слетаются на Украину как вороны» (выражение самого Хрущева), Хрущев просил елико возможно приостановить поток возвращающихся из эвакуации евреев, так как на Украине просто нет места для их расселения, ибо города разрушены. Ситуация на Украине была чревата антиеврейскими погромами. Ведь возвращавшиеся из эвакуации евреи требовали жилья, работы и т. п., чего власти не могли им предоставить, тем более, сразу и в полном объеме, так как приходилось думать о нуждах коренного украинского населения. Между тем в эти процессы стал активно вмешиваться ЕАК, всячески стараясь защитить интересы евреев в имущественных и жилищных вопросах.
Конечно, в целом инициативы ЕАК были деловыми. Однако именно неуместная своей небывалой беспрецедентностью настойчивость в решении вопросов, затрагивавших жизненные интересы только евреев при условии всеобщей разрухи, послевоенной нищеты и обездоленности коренного украинского населения автоматически вызывала крайнее раздражение как у властей республики, так и у самого населения. Потому-то Хрущев и опасался антиеврейских погромов. В общем ситуация была из тех, что описали еще «классики научно обоснованного бандитизма»: «Я начинаю понимать французский антисемитизм, — писал в свое время Ф. Энгельс, — когда вижу, как эти евреи польского происхождения с немецкими фамилиями пробираются повсюду, присваивают себе все, повсюду вылезают вперед, вплоть до того, что создают общественное мнение города-светоча…» (К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 38, с. 345). Собственно говоря, именно во избежание подобных ситуаций Сталин требовал от американцев предоставить не связанные кредиты и техническую помощь, то есть не обуславливать их предоставление только восстановлением мест компактного проживания евреев.
Во-вторых, в этот процесс вмешался фактор атомной бомбы. В 1943 году Сталину, судя по всему, каким-то образом удалось достичь некой договоренности с руководством американского и особенно мирового сионистского движения, суть которой была в следующем. Руководство американского и особенно мирового сионистского движения окажет сугубо конфиденциальное содействие в переправке в СССР всех необходимых для производства атомной бомбы научных, научно-технических, научно- технологических и технологических секретов США, а также необходимых для организации такого производства на первом этапе стратегических материалов. Единственное, что Сталин мог гарантировать взамен, так это поддержать авторитетом СССР идею создания еврейского государства в Палестине. Ничего иного он предложить взамен не мог. С одной стороны, потому что ничего иного у него и не было. Разговоры же о создании еврейской республики в Крыму были явно для отвода глаз с прицелом на возможное получение финансовой помощи на послевоенное восстановление. А с другой стороны, ничто иное и не интересовало руководство мирового сионизма. Оно было решительно настроено покончить с британским мандатом на управление Палестиной и создать-таки там еврейское государство, которое к концу войны де- факто и так уже существовало. К тому же определенные круги США также были заинтересованы в том, чтобы вышибить Великобританию с Ближнего Востока.
Как ни крути, но эта договоренность явилась своего рода римейком одной истории военно- промышленного шпионажа времен Первой мировой войны, в результате которой лидеры мирового сионизма добились-таки создания в Палестине еврейского национального очага под британским протекторатом.
Судя по всему, в свое время Сталину стало известно об одном чрезвычайно важном факте, реальность которого после воины признала одна из влиятельных сионистских газет мира, иоган-несбургская «Jewish Herald». В номере от 10 ноября 1950 года она опубликовала статью, автор которой утверждал следующее. Когда в США начались работы по созданию атомного оружия, «доктору Вейцману (то есть Хаиму Вейцману, руководителю Всемирной сионистской организации. —
Трудно с абсолютной точностью сказать, в какой мере, на каком этапе и на каких ролях Михоэлс, Фефер и другие руководители ЕАК участвовали в реализации этого римейка на практике, но факт остается фактом — к организации добывания разведывательной информации по атомной проблеме они оказались более чем причастны. П. А. Судоплатов открыто признал в своих мемуарах, что роль Михоэлса и Фефера в разведывательной операции по установлению контактов с близкими к Эйнштейну кругами ученых- специалистов, занятых разработкой атомного оружия, была существенной. При содействии Михоэлса и Фефера был налажен контакт как с этими людьми, так и с близкими к семье Эйнштейна русскими эмигрантами супругами Коненковыми (глава семьи — выдающийся русский скульптор). Фактически был налажен канал для поступления хотя и устной, но очень важной информации о перспективах атомного оружия (по терминологии того времени «нового сверхоружия»), обсуждавшихся в Принстоне при участии выдающихся ученых XX века Ферми и Оппенгеймера.
