зло засмеялась и поднялась на ноги. – Это мягко сказано, мама. – Она показала конверт. – Рэйф получил доказательство, которое требовал. Он – отец Эми.
– Конечно, он. – Марта склонилась над малышкой и заворковала. – Здравствуй, солнышко. Как поживает моя маленькая девочка?
– Она поживает очень хорошо и хочет домой. Как и я.
– Мы должны немножко подождать… медсестру. – Марта лучезарно улыбнулась. Слишком лучезарно. – Ты не можешь сама идти, потребуется коляска.
– Не нужна мне никакая коляска, – сказала Карин, чувствуя себя капризной двенадцатилетней девчонкой. – Я прекрасно могу идти.
– Не будь такой нетерпеливой. Кроме того, я обещала Рэйфу… – Марта прикусила губу. – Я пойду поищу медсестру.
– Подожди минутку! – Карин схватила мать за руку. – Что ты обещала Рэйфу? И когда это ты с ним разговаривала?
– Ну… – Марта неопределенно взмахнула рукой. – Не так давно.
– Он здесь? В больнице?
– Нет. Еще нет… – Марта залилась румянцем. – Ох, дорогая! Я и так слишком много сказала.
– Но недостаточно, чтобы я поняла, что происходит. Итак, мама, что происходит?
– Ничего.
Это была такая явная ложь, что Карин могла бы рассмеяться, если бы мать так старательно не отводила взгляд.
– Мам, – мягко сказала она. – Что ты скрываешь? О чем ты могла говорить с Рэйфом?
– Ради бога, Карин. Не будь такой. Этот мужчина – отец твоего ребенка.
– Вследствие кратковременного помешательства, – холодно добавила Карин.
– Он намерен поступить, как полагается, в интересах ребенка и тебя.
– Ну, конечно. Именно поэтому он даже не позвонил, чтобы извиниться за то, что заподозрил меня во лжи. – У Карин перехватило дыхание. – Впрочем, все это глупо. Меня не волнует, что думает и чему верит Рафаэль Альварес. Пожалуйста, поедем домой.
– Все, о чем я тебя прошу, быть честной, дорогая, по отношению к себе самой, к ребенку… и к Рэйфу.
– Не могу поверить. Ты что, защищаешь его?
– Для начала, Карин, ты могла бы быть с нами более откровенной. Почему ты убеждала нас, что вы встречались только однажды?
Карин во все глаза смотрела на мать. С ума все посходили что ли?
– О чем ты говоришь, мама? Мы действительно выделись всего лишь однажды. Зачем бы я стала лгать вам? Я не знаю, какую сказку рассказал тебе Рэйф и зачем, но…
– Я рассказал Марте все, что и следовало сделать с самого начала. Так было бы лучше для всех нас.
Карин резко обернулась. В дверях стоял Рэйф, одетый в простую черную футболку, вылинявшие джинсы и поношенные кожаные ботинки. В руках он держал огромный букет желтых роз.
Он выглядел неправдоподобно привлекательным. Глядя на его улыбку, Карин на миг представила, как бы это было, если бы он знал об Эми с самого начала, если бы вместе с ней ждал этого дня и пришел забрать их обеих домой…
– Здравствуйте, Марта.
– Доброе утро, Рэйф.
Марта улыбнулась, когда он взял ее руку и поднес к губам. Карин поймала взгляд, которым они обменялись. Она почувствовала, что вокруг нее что-то затевается.
– Здравствуй, Карин. – Он повернулся к ней, и под оценивающим взглядом его темных глаз Карин почувствовала себя неуютно. Она была без макияжа, платье не скрывало все еще выступающий живот и налившуюся грудь. – Сегодня для нас с тобой особенный день.
– Конечно, я отправляюсь домой. А твою фамилию вписали в свидетельство о рождении Эми.
– Эми?
– Да. Что тебя так удивляет? Ты же не думал, что я всю жизнь буду обращаться к ней «мой ребенок»? – спросила Карин с натянутой улыбкой.
– Наш ребенок, – тихо поправил Рэйф. – А тебе не пришло в голову, что стоило бы посоветоваться со мной?
– С какой стати? Ты хотел, чтобы твое имя было записано в графе «отец»? Оно записано. Все остальные решения я буду принимать сама.
– Что ж. Пусть будет Эми. – Он улыбнулся, но глаза его отливали сталью. – Мне нравится это имя, так что нет проблем.
Карин подумывала о том, чтобы сказать, что основная проблема состоит в его невероятном высокомерии, но потом решила не связываться. Ведь очень скоро Рэйф Альварес исчезнет из ее жизни.
– Кроме того, Эми можно считать сокращенным от Амалии, а это мое любимое женское имя.
