Но им так и не удалось сделать это. Им не удалось даже позавтракать. Как только они оказались наедине, Джесс позвонил экономке и предложил той взять несколько выходных.
А после этого сразу же утащил Сиенну в постель.
Но, как, смеясь, заметила она, еда является жизненной необходимостью. Поэтому ближе к вечеру они приняли душ и решили выбраться в город.
Сан-Франциско очаровал их. Это был настоящий рай для влюбленных. Маленькие ресторанчики. Крутые холмы. Трамвайчики-фуникулеры. Странные местечки, в которых их обслуживали не менее странные обитатели Чайна-Тауна. Кофейни с висящим под потолком сизым дымом…
Всего этого было достаточно, чтобы заставить мужчину и женщину забыть о том, как Сиенна появилась здесь. К тому же существовало и еще одно средство — забраться вместе с Джессом в постель и заняться любовью.
Для Сиенны это средство было наилучшим. Лежать в объятиях любимого. Дрожать от страсти. А потом проваливаться в сон только затем, чтобы проснуться от медленных, томных поцелуев или от щекочущих прикосновений рук.
Сиенна еще никогда не была так счастлива. Ее Джесс просто изумителен. Добрый и справедливый. Нежный и чувственный. В нем было все, что она когда-либо надеялась найти в мужчине, — сложная смесь противоречий, а в итоге — гармония. Он был способен заставить продавцов самого дорогого магазина целый час крутиться вокруг Сиенны, а потом, махнув на них рукой, купить ей очаровательную плюшевую игрушку у уличного торговца, чей незатейливый товар вызвал у нее интерес. Он мог спокойно общаться с высокомерным сомелье и закусить хот-догом рядом с каким-нибудь работягой. И он всегда позволял Сиенне самой выбирать еду и самой заказывать.
А когда она выяснила, что тогда, на их первом ужине, Джесс нарочно дразнил ее, то назвала его самым ужасным человеком на свете, но испортила весь эффект, бросившись к нему на шею и звонко чмокнув в нос.
Да, Джесс был изумительным.
И вот однажды утром, попивая кофе и глядя на него, Сиенна почувствовала, как пол покачнулся под ее ногами.
О боже! Она любит его!
Чашка в ее руке дрогнула. Сиенна поставила ее на стол, твердя себе, что это неправда. Любить Джесса опасно и глупо. Ведь он испытывает к ней только страсть.
— Сиенна! — Джесс подошел к ней. — Детка, что случилось?
— Ничего. Все в порядке.
— Черта с два в порядке. — Он притянул ее к себе, заставив встать со стула. — Ты несчастлива.
— Джесс…
— Из-за меня?
— О нет. Только не из-за тебя.
— Скучаешь по своему миру? Ты хотела бы вернуться?
Он никогда не спрашивал ее об этом. Да и она не задумывалась. Сначала Сиенна была слишком занята тем, чтобы понять, что случилось. А потом…
— Это единственное место, где я хочу быть.
Джесс с облегчением вздохнул.
— Вот и хорошо, — сказал он. — Мы собираемся домой.
— Домой?
— В Монтану. И я хочу… я хочу, чтобы ты поехала со мной.
— Ты уверен? Я могла бы найти работу и здесь. Найти квартиру…
Джесс остановил ее поцелуем. Сиенна сначала замерла, но потом ее губы расслабились и прижались к его губам. И когда Джесс наконец поднял голову и заглянул ей в глаза, то почувствовал, будто с его глаз упала повязка.
Что-то изменилось в нем. И причина крылась в ней. В Сиенне.
Он влюбился. Серьезно влюбился. Впервые в жизни.
Но стоит ли говорить ей об этом? Захочет ли она слушать?
— Джесс. — Ее голос звучал чуть хрипло. — Ты действительно хочешь этого? Ты действительно хочешь, чтобы я была с тобой?
Его пальцы вплелись в волосы Сиенны, приподнимая ее лицо.
— Да, — признался он. — Я хочу этого больше, чем своего следующего вдоха.
Она поднялась на цыпочки и поцеловала Джесса. Этот поцелуй был наполнен всеми обещаниями, каких только мог желать мужчина. Он притянул Сиенну к себе, отвечая на поцелуй до тех пор, пока стон не сорвался с ее губ.
А потом Джесс раздел женщину и увлек в постель, где они едва не сошли с ума от желания и страсти.
И ему хотелось, чтобы она осталась с ним навсегда.
Они вернулись в Монтану тем же вечером.
«Домой», — сказал Джесс. То же чувство испытывала и Сиенна. В конце концов, как говорится, твой дом там, где твое сердце. А ее сердце было с Джессом. И какой бы ни был год — 1975 или 2075-й, — до тех пор, пока она оставалась в его объятиях, это не имело никакого значения.
В Джессе было все, что Сиенна мечтала найти в мужчине. Сила. Нежность. Страсть. Он был ее прекрасным бесстрашным воином.
И она восхищалась им.
Он представил ее своим работникам. Они были настоящими сынами Старого Запада, учтивыми и галантными. Управляющий, по распоряжению Джесса, выбрал для Сиенны спокойную гнедую кобылу, а один из молодых подручных принес сплетенную из конского волоса уздечку и сказал, что почтет для себя за честь, если леди примет ее.
Джесс стоял рядом, гордо улыбаясь.
По утрам они обычно работали — он на ранчо, она с деловыми бумагами. А после полудня отправлялись куда-нибудь верхом. Джесс показал ей те места, где мальчишкой бывал вместе с отцом. И был удивлен, что Сиенна многие из них знала. Но чему удивляться, если в университете по картам и аэрокосмическим снимкам она тщательно изучила эту местность, пытаясь разгадать секреты каньона Черного Волка.
Но был еще один секрет. О котором Сиенна не знала. Секрет Джесса. То, что он любил ее.
Ему хотелось признаться в этом. Но как? Внутренний голос подсказывал, что многое зависит от выбранного момента. Сиенна хорошо знала и любила старинные обычаи. Джесс ради нее был готов на все.
Вот и ответ на его вопрос.
Два дня спустя он достал из комода старинный браслет, сплетенный из конского волоса, с застежкой из чистого серебра и вставками из катлинита. Отец Джесса подарил браслет его матери. А до этого его отец — своей жене. Мужчины племени на протяжении многих поколений дарили такие браслеты женщинам, которых любили.
Сегодня Джесс подарит его Сиенне.
Они ужинали в гостиной у камина. На ужин были стейки — Джесс приготовил их на гриле — и салат, который Сиенна смешала в деревянной чаше, вырезанной его отцом, о чем он с гордостью сообщил ей. Она улыбнулась. Было видно, что Джесс любил своих родителей, любил эту землю…
— Ты действительно собираешься продать каньон? — спросила она, забыв, что обещала не вмешиваться в это дело. — Через несколько лет кто-нибудь организует здесь курорт.
Джесс кивнул:
— Возможно, даже скорее.
Сиенна покачала головой:
— Земля останется нетронутой до 2010 года. А потом новый владелец застроит каньон рядами домов, расположенных вокруг поля для гольфа.
