Приговорка эта времен бунта Суганихи Кровавого продолжалась вопросом: «Кому до эльфов было дело?»
А здесь и сейчас, в самом сердце Огрогор, эльфом, до которого всем дело, оказался я, грешный. Ничего себе образчик породы! Жены и подопечная в этом смысле показательнее, но порода по самцу считается. По обезьяну– обезьяна, по мышу – мышь, по эльфу – эльфь… Так что за всех Инорожденных разом теперь отдуваться мне, а не женской половине семейства.
Это ведь именно в их окоп файрболл. Леони-стский лозунг гласил, что во времена явления первой расы разумных ничего лишнего, вроде богатств с богачами, законов с законниками, магии с магами и прочих изощрений, на которые сильны эльфы, не было и в помине. Жизнь от этого, понятно, происходила слаще меда и легче перышка. Глядя на быт огров, в полной неприкосновенности сохранивших первозданные привычки, отчего-то даже верилось в такую благодать.
Особо легкой жизнь в суровой простоте горного климата, ра»умсется, быгь не может, но от городской суеты она свободна без сомнения.
Другое дело, чго на с голь скудном основании ничего сложного и не выстроишь. Начиная с помянутого города – столица Офии больше напоминала село, разросшееся до гигантских размеров. Только вместо магистрата тут ступенчатый помост с колоннами и навесом, памятный но вчерашнему празднеству, а на месте, подходящем для храма, виднелось здоровущее сооружение из оплывших за тысячелетия огроменных плит. Вроде трибун на хисахском Парадном Причале или у нас на Иппотроме, только двумя дугами напротип друг друга. Между ними имелась продолговатая площадка, залитая давно застывшей каменной смолой, окруженная неглубоким ровиком, обнесенная невысокой каменной оградкой с каменными же воротами по обеим коротким сторонам. Ярдах п двадцати от каждых ворот на поле имелся ряд каменных зубцов типа противокадавровых надолб.
Понятно, что всё это выстроено с поправкой на огрский размер. Го есть скамьи на трибунах мне выше пояса, а специальных лестниц с шагом поменьше и вовсе не предусмотрено. Плюс щели между плитами такие, что так до конца и не заплыли камнем за все тысячи лет с самой Войны Сил. Или того дольше – с огров сталось бы возвести этакую постройку раньше первого жилья, для порядка или того, что они под ним понимают.
Прямо из лих самых щелей в стенах пробивались некие странные кусты. В округе таких, во всяком случае, больше видно не было. Да и вообще нигде до того они мне не встречались. Только тут, в долине, на огрских домах, а уж на этой постройке – особенно густо.
Редкие пучки толстых прямых стеблей в маслянисто поблескивающей плотной коре темно-вишневого цвета торчали неровными метелками и вдобавок были украшены редко посаженными травянисто-зелеными почками. Надо бы разузнать, что это за образец декоративной флоры. Паразит или дань огрским представлениям об украшении жилища?
Как нельзя вовремя мимо по своим делам проходил пожилой огр, углубленный в себя настолько, что никак не отреагировал на приветственный возглас и даже на более громкий окрик. Дальше драть глотку на холодке мне не особо хотелось. Однако привлечь его внимание другим способом оказалось несложно: всего-то забежать вперед и помахать руками, как матрос-лидер, выводящий флайбот из ангара. Даже пинать не пришлось. И то хорошо. А то внимание было бы не столь дружелюбным.
Правда, и без того означенное дружелюбие ограничилось остановкой, медленным поворотом головы и взглядом исподлобья. Да еще прислоненной к уху ладонью, показывающей явную слабость слуха ее обладателя.
Стараясь подоходчивее разъяснить предмет своего любопытства, я усердно потыкал пальцем в толстые стебли с почками и как можно более раздельно и громко проорал:
– Что? Это? Такое?
Огр наградил меня взглядом, достойным магистра психиатрии, созерцающего самый тривиальный случай слабоумия в своей жизни.
– Флафы, – ответил он в одно слово, после чего отвернулся и отправился своей дорогой, по-видимому, сочтя ответ исчерпывающим. Даже не добавив, к примеру, «они везде».
Ну да, флафы. Если что-то скребется в углу, бегает по стенам и по полу, падает с потолка прямо на физиономию – флафы. Если другое что-то растет прямо из стен дома – тоже флафы. Наверное, для огров сплошные флафы все, что не они сами, не их жилье и утварь. Любая помеха размеренной жизни горных громил именуется флафами. Кроме гор, неба, воды и погоды, для каждой разновидности которых есть свое отдельное слово. Они, собственно, и составляют суть огрского бытия…
Похоже, мы с нашей экспедицией обещаем стать для них самыми грандиозными флафами столетия. Если, конечно, не сумеем досадить огр-скому племени настолько, что удостоимся-таки отдельного определения. В силу регулярности и размера доставляемых неприятностей…
Обойти всю долину за одно утро, конечно, не удалось бы – тут и целого дня может оказаться мало. Но познакомиться с ее обитаемой частью я смог. Хотя из-за огрских масштабов и отсутствия многоэтажных зданий Оград раскинулся едва ли не шире куда более крупного города.
Отчего-то горный народ не строил для жилья ничего выше землянок. Да и те поднимались над поверхностью каменистого грунта лишь до небольших окошек, прорубленных у самого потолка.
Вдоволь подивившись причудам местной архитектуры, я было направился обратно, но на полдороге встретил небольшую процессию, состоявшую из ОгроСтаросты, моего семейства и присланной с утра огрюшки. Та, чрезвычайно гордая, торжественно несла обратно все тот же здоровенный чайник, судя по всему, уже пустой.
– Пр-р-рисоединяйся, Пойнтер-р-р, – приглашающе махнул лапищей громадный старикан.
– Зачем это? – отчего-то недоверчиво спросил я в ответ.
– Огр-р-рТинг тр-р-ребует, – не особо вразумительно пояснил ОгроСтароста.
Ну, если требует, видимо, есть основания. К тому же перед всенародным огрским собранием можно поставить тот самый вопрос, что привел меня в эти горы. Не тратя времени попусту, без особых церемоний, как и положено с первыми детьми Матери. Сказано же было вчера– «о за-трудностях с утра поговорим».
По местоположению и составу ОгрТинг ничем не отличался от вчерашней церемонии встречи, то есть проходил на том же самом помосте в окружении всего населения долины. Трудновато два дня подряд бросать дела ради странных чужаков…
