продолжительное время отдыха.
В стране Моора они могли прожить нужное число дней. А тут?
Снова непредвиденное обстоятельство скомкало и опрокинуло все их расчеты.
— Злая судьба преследует нашу экспедицию, — сказали пришельцы.
И Рени понимал, что они хотят сказать этими словами. Он уже многое узнал с тех пор, как встретился снова с пришельцами.
— Где-то здесь есть люди. Их надо найти.
— Они сами придут к нам, — заметил Рени. — Этот зверь пришел на знакомое место, за пищей. Он привык находить ее здесь. А те, кто приносит ее, думают, что бог питается их дарами.
Он улыбнулся, вспомнив жрецов, среди которых жил и которые поступали с приношениями горожан точно так же, как и этот зверь.
Слова Рени напомнили пришельцам о медведе. Они совсем забыли о нем, погрузившись в свои невеселые мысли.
Медведь стоял на том же месте, низко опустив голову, словно обнюхивая землю. По его виду нетрудно было догадаться, что он сильно истощен.
— Что это такое? — спросил один из пришельцев, указывая на сосуды.
— Пчелиный мед, — ответил Рени, но тут же, сообразив, что его не поймут, добавил: — Это вещество изготовляется насекомыми из соков растений. Оно питательно и вкусно.
— Разделим трапезу, — сказал пришелец. — Здесь два сосуда. Один возьмем себе, а другой оставим ему.
Так они и поступили. Чтобы освободить медведя от сковывающей его чужой воли, все пятеро вернулись в камеру, и дверь закрылась за ними.
Медведь сразу «очнулся». Он недоуменно повел носом, не понимая, куда исчезли двуногие существа. Их запах остался в воздухе, но почему-то не тревожил больше и не вызывал опасений. Голод проснулся с прежней силой, и медведь принялся за еду.
Одного сосуда было мало, чтобы утолить его голод, но второй исчез, и, ткнувшись несколько раз носом в пустую посудину, медведь недовольно заворчал и скрылся.
Первый раз в жизни зверь не почуял постороннего присутствия.
Ничего не заметили и пятеро людей, только что бывших на поляне.
А за всей этой сценой наблюдала пара голубых глаз, обладательница которых, окаменев от ужаса, притаилась в кустах у самого завала.
И долго после того, как поляна опустела, Любава сидела, не будучи в силах пошевелиться, почти в обморочном состоянии…
Следы ее присутствия были обнаружены пришельцами поздно вечером. Сперва они заметили рассыпанные по земле белые цветы, которые девочка трудолюбиво собирала весь день, чтобы украсить ими праздничные столы. А потом Рени нашел оброненный ею пестрый платок.
Это было очень важным открытием.
Искусно вышитые узоры платка заставила усомниться в первом, неблагоприятном впечатлении, которое произвела на них окружающая обстановка. Такая вещь не могла быть сделана дикарями каменного века. Платок свидетельствовал о высокой культуре. Во всяком случае не меньшей, чем в эпоху Рени.
И, хотя ни пришельцы, ни Рени не могли догадаться о назначении этого куска разноцветной материи, находка возбудила надежды.
Только наутро следующего дня Любава смогла рассказать о том, что она видела на Поляне.
Рассказ был настолько странен, что старики только покачивали головами, подозревая внезапное безумие девочки.
А Чеслав тотчас же один отправился на Поляну проверить слова дочери.
Его сердце, закаленное суровыми испытаниями, выпавшими на его долю, не ведало страха.
Жители поселка и успевшие уже собраться группы соседей, явившиеся на праздник, в тревожном беспокойстве ожидали его возвращения.
Чеслав подошел к Поляне очень осторожно, прячась за кустами и деревьями. Несмотря на свой рост и могучее сложение, он двигался с гибкостью кошки, подкрадывающейся к добыче, ступая мягко и бесшумно.
Прежде чем выйти на открытое место, он долго и внимательно осматривал Поляну.
Все было, казалось, таким же, как всегда.
Он легко нашел место, где пряталась Любава, по рассыпанным там цветам. Но оброненного ею платка нигде не было. Это служило первым доказательством правдивости рассказа, — никто не мог взять платок, кроме людей.
Перешагнув завал, Чеслав вышел на Поляну.
Она была давно и хорошо ему знакома, и он сразу заметил происшедшую перемену. Появился проход от поверхности земли вниз к «дому», который оказался значительно больших размеров, чем думали до сих пор. Считалось, что «дом» стоит на земле, подобно лежачему камню, а на самом деле он был погружен в почву, над которой возвышалась только верхняя его половина. «Дом» всегда был сплошным, а теперь ясно виднелась овальная трещина, похожая на странной формы дверь.
Оба сосуда, пустые, стояли на обычном месте, и возле них Чеслав увидел следы медвежьих лап. Это его нисколько не удивило: он давно знал, кто съедает жертвенные дары, но тут же были и другие следы, человеческие.
Это было вторым и окончательным доказательством. Любава говорила правду!
Опытный глаз охотника и следопыта читал следы, как открытую книгу.
Медведь действительно стоял у ног людей. Люди действительно взяли один из сосудов и унесли его. Потом они поставили его на место. Медведь, конечно, опустошил бы оба сосуда, но он не подходил ко второму.
Если бы Любава ничего не рассказала, Чеслав мог бы сделать это за нее. И он прибавил бы еще и то, что, когда медведь уже ушел, люди снова выходили на Поляну и долго блуждали по ней. Они были на месте, где сидела Любава, и, конечно, именно они взяли ее платок. Единственное, чего Чеслав не мог знать, это внешности неведомых людей, но он уже не сомневался, что и тут дочь рассказала чистую правду.
Следы начинались и оканчивались внизу у овальной трещины, напоминавшей дверь. Кто бы ни были эти люди, они находятся сейчас внутри «дома»!
Они могут появиться в любую минуту!
Но и теперь, когда ему стало все ясно, Чеслав не испугался. Ему даже хотелось, чтобы «дверь» открылась и те, кто прячется в «доме», вышли и показались ему.
Но никто не показывался. Ни звука не слышалось за блестящими стенами.
Чеслав колебался. Любопытство тянуло его руку к железной палице, висевшей на поясе, чтобы, вооружившись, постучать в «дверь». Он был уверен, что сумеет справиться даже с пятью людьми, если они нападут на него. Кроме палицы у него был еще и меч.
Его удерживало от этого поступка только смутное опасение, что он, Чеслав, гордящийся своей силой и бесстрашием, может невольно испугаться, а потом всю жизнь стыдиться этой минуты.
Бело-голубые и один черно-красный! Точно из сказок, которые так искусно рассказывает на посиделках старая Милана!
Любой другой давно бы убежал со всех ног. Но Чеслав думал, что, даже спокойно удалившись, он проявит трусость, что именно так поймут его уход люди. И он продолжал стоять, чего-то ожидая.
После долгих дней мокрого ненастья выдался наконец ясный, погожий, настоящий весенний день. Тучи исчезли, по небу плыли редкие облака. Солнце ярко и горячо палило землю, от которой шел пар. Самая подходящая погода для праздника!
Но ежегодное шествие на Поляну не состоится, пока он, Чеслав, не вернется в поселок и не расскажет, что видел. Всех смутили слова Любавы. Все ждут подтверждения ложности этих слов.
Что же будет, когда он вернется и подтвердит их правдивость?
Никто не рискнет пойти на Поляну, не зная, кто эти необычайные люди, появившиеся здесь столь странным образом. Люди, которых не боятся дикие звери!
Минуты шли, а Чеслав все не мог ни на что решиться, ни уйти, ни постучать в «дверь».
