казалось ему лишенным смысла. — Дом велик, комнат много. Выбирайте любую.
— Позволь нам поместить шар на крыше. Она плоская.
— Но там нет никакого помещения.
— Его можно сделать. Это будет нетрудно.
— Мои рабы к вашим услугам, — сказал Ден.
И, сказав, почувствовал вдруг — его не поняли. Откуда явилось это убеждение, он не смог бы объяснить. На лицах его гостей ничего не отразилось. Но Ден был уверен — гости не поняли, и тотчас же повторил фразу, немного изменив ее. Он почему-то решил, что этим удивительным, ни на кого не похожим людям непонятно слово «рабы».
— Мои слуги, — сказал он, — сделают все, что вы им прикажете через меня.
На этот раз они поняли его. Доказательством послужил ответ пришельца, видимо того, кто говорил и раньше:
— Мы тебе благодарны. Твоим слугам не трудно будет сделать то, что нам надо.
Они словно извинялись за то, что причиняют рабам Дена какое-то беспокойство.
— Не важно, — сказал Ден, — трудно или не трудно. Они сделают всё!
Он сдерживался. Но его все время мучило желание спросить, откуда явились эти существа. Геза сказал, что из-под земли. Так ли это?
— Скажи нам свое имя, — попросили гости.
— Меня зовут Ден.
Он ожидал, что и они назовут ему свои имена. Но как они смогут это сделать? Ден давно уже понял, что слышит пришельцев не ушами, как обыкновенно, а как-то иначе. Как? Это было тайной. И осталось для него тайной навсегда.
Ден был одним из самых крупных ученых своего времени. Жрецы всегда были гораздо более развиты, чем их современники. В сущности, только они одни получали законченное образование. Знание было привилегией жреческой касты, основой ее силы и могущества. Но и в среде жрецов считали, что мудрость Дена превышает обычный уровень.
Ден не понимал и не мог понимать способ разговора, которым пользовались пришельцы. Но он уловил самое главное. В его мозгу звучали только хорошо знакомые ему слова. Стоило пришельцам употребить слово, которого Ден не знал, и «звучание» прекращалось.
Как же он услышит имена, которых раньше, конечно, никогда не слышал?
И он оказался прав.
— Прости нас, — сказал пришелец, — но мы не можем сказать тебе, как зовут нас. Ты не услышишь.
— Понимаю, — ответил Ден. — Вы говорите не так, как говорим мы, — без звуков. И ваши имена, которые мне незнакомы, не прозвучат для моего слуха.
— Ты прав, — сказал пришелец. — И мы очень рады, что ты это понимаешь.
Дену хотелось спросить, как же все-таки говорят его гости, почему их беззвучные слова слышны, но он считал такой вопрос несовместимым со своим достоинством верховного жреца и промолчал. С детских лет ему внушали, что жрец никогда и ни при каких обстоятельствах не должен проявлять любопытства. Люди должны думать, что жрецы всё знают, что для них нет тайн.
Но он тут же убедился, что вопрос и не нужен его странным собеседникам.
— Ты хочешь знать, — сказал один из них, — как мы говорим с тобой. Мы постараемся объяснить, но не сейчас, а позднее. Ты хочешь знать, откуда мы явились. Этого мы не сможем объяснить. Ни сейчас, ни после. Мы можем только показать тебе то, что помогло нам явиться сюда.
ЧЕРНЫЙ ШАР
Геза присутствовал при том, как на крыше их дома была сделана рабами удивительная комната пришельцев. Закончив суточное дежурство в храме, он был свободен три дня и провел их в обществе голубых гостей.
Пришельцы вели себя скромно, старались ничем не стеснить хозяев, предупредительно отвечали на каждый вопрос. Но часто случалось, что ответ следовал раньше, чем спрашивающий успевал произнести первое слово. Это было замечено всеми и еще больше усилило суеверный ужас рабов, которые все до одного готовы были убежать сломя голову, если бы привычка к повиновению не удерживала их.
Все, кроме Рени.
Молочный брат Гезы, товарищ его детства и близкий друг, Рени во всем подражал Гезе и внешне не выказывал никакого страха. Постепенно он стал посредником между пришельцами и остальными рабами, получал указания и передавал их другим.
Рабов ничему не учили. Они были неграмотны и дики. Рени учился вместе с Гезой, правда тайком. Ни отец Дена и Гезы, ни сам Ден, когда отец умер, никогда бы не допустили, чтобы раб получил какие бы то ни было знания. Но Геза считал иначе, и передал своему брату все знания, которыми обладал сам.
Может быть, потому и не боялся Рени пришельцев?
Слух о них быстро распространился по всей стране. Страх и любопытство овладели всеми. Уже на следующий день после их появления дом верховного жреца стал местом паломничества высших сановников страны. С самого утра начали прибывать богато украшенные носилки, несомые рослыми рабами. Каждый старался найти благовидный предлог для визита; подражая жрецам, знать считала ниже своего достоинства обыкновенное любопытство.
Даже Роз и Бора, гордые и надменные властители страны, не выдержали и один за другим прибыли к Дену. Не придумывая подобно своим подданным никаких предлогов, они прямо потребовали показать им пришельцев.
Бора явился с дочерью. Именно тогда Геза впервые увидел ту, которая потом заняла все его мысли. Лапа была очень красива и держалась еще более гордо и надменно, чем ее отец. Гезу поразило, что молодая девушка отнеслась к необычайным существам, которых увидела первый раз в жизни, с полнейшим равнодушием. Небрежно скользнув взглядом по пришельцам, Лана отвернулась от них и притворно зевнула. Сам Бора был сильно удивлен и, пожалуй, даже испуган. Он ни слова не сказал пришельцам и, пробыв в доме не более десяти минут, поспешил удалиться.
Зато Роз пробыл долго. Он сидел, внимательно рассматривая пришельцев, молчал и все больше и больше хмурился. Ден сказал гостям, кого они видят перед собой. Но на пришельцев это сообщение не произвело никакого видимого впечатления. Розу это не понравилось. Он резко поднялся и вышел из комнаты, пригласив Дена следовать за собой.
Они долго беседовали наедине. Как узнал потом Геза, Роз настаивал на немедленной казни пришельцев, — он считал их опасными для спокойствия страны. Дену с трудом удалось убедить его подождать и выяснить, кто такие пришельцы, откуда они явились и каковы их намерения. В конце концов Роз согласился. Тогда Ден попросил оградить пришельцев от людского любопытства. Эта просьба отвечала намерениям самого Роза, и он отдал приказ, чтобы никто не смел подходить к дому верховного жреца под страхом смерти.
— Они знают то, чего не знаем мы, — объяснил Ден брату. — От них мы получим новые знания. Вот почему я убедил Роза пощадить их жизнь.
— Ты думаешь, их можно казнить? — спросил Геза, все еще считавший, что пришельцы если и не духи зла, то все-таки какие-то духи, а потому бессмертны.
— Не знаю, — ответил Ден, и тень тревоги прошла по его лицу. — Но если бы попытка лишить их жизни не удалась, это было бы в тысячу раз хуже.
В тот день Геза не понял, что хотел сказать Ден этой загадочной фразой.
Пришельцы действительно обладали знаниями. Удивительными и таинственными знаниями. В этом пришлось наглядно убедиться, и очень скоро.
По их указаниям рабы изготовили деревянный каркас семигранной комнаты и установили его на крыше, проделав в ней люк. Все семь стен и потолок имели большие отверстия, квадратные на стенах и семигранное на потолке. Потом был сделан низкий стол, но в форме пятигранника.
Затем рабов удалили.
То, что произошло после ухода рабов, Ден и Геза запомнили на всю жизнь.
Пришельцы внесли в эту необычную комнату (которую даже трудно было назвать комнатой), со всех
