Женин педагог, доцент Евгений Васильевич Сурженко, сам отличный, «играющий» кларнетист, привил своему ученику вкус к точной фразировке, чистейшей интонации и максимальной эмоциональной наполненности исполняемого мелодического материала. Позже, когда Евгений Мартынов «вовсю распоется» на нашей эстраде, мастерство и культура его звуковедения будут ярко выделять его из среды окружающих эстрадных певцов, в большинстве своем, наверное, вообще не знающих, что такое «фразировка», «динамика», «агогика», «окраска и филировка звука» и тому подобные академические тонкости. Защищая диплом об окончании ДГМПИ, Женя исполнил на госэкзамене Концерт для кларнета с оркестром Моцарта, Рапсодию для кларнета и фортепиано Дебюсси, Фантазию для кларнета Гидаша, Патетическое трио для кларнета, фагота и фортепиано Глинки, а также свое Скерцо — «на десерт». Это был 1971 год. А осенью 1970 года в Донецке состоялся областной фестиваль комсомольской песни, на котором с успехом были исполнены две самые первые Женины песни-баллады на стихи его институтских сокурсниц Л. Жидель и Т. Киреевой — «Баллада о комсомольцах Донбасса» и «Песня о Родине». Правда, на этом фестивале, посвященном VI областному слету студенческих отрядов, песни исполнил не автор, а студент вокального отделения института В. Козак.
В апреле славного 1970 года в адрес родителей пришло письмо из института.
Уважаемые Нина Трофимовна и Григорий Иванович! Сердечно поздравляем Вас с великим юбилеем — 100-летием со дня рождения В. И. Ленина — и благодарим за хорошее воспитание Вашего сына.
Евгений является примером для студентов в учебе и общественной жизни института, хорошим комсомольцем. Желаем Вам доброго здоровья, счастья в жизни и успехов в работе. Надеемся, что и впредь своим родительским влиянием будете оказывать нам помощь в воспитании сынов и дочерей нашей Родины.
Ректор, и.о. профессора — Б. Манжора
Секретарь парторганизации — М. Овчинникова
Секретарь комсомольской организации — Г. Киреев
Председатель профкома — Ю. Филатов
У брата в институте была примечательная кличка, которая нравилась всем и ему самому, — Подарок. И родилась она с первого дня появления Жени в Донецке. Сам факт перевода в институт киевского студента был воспринят ректоратом как подарок судьбы, ибо, при всем уважении к музпеду, киевские консерваторские наборы были классом выше донецких. И Подарок действительно не разочаровал ни товарищей, ни педагогов.
В нашем домашнем архиве хранится документ, относящийся к заключительному периоду Жениной учебы в Донецке. Вот его содержание.
ВЫПИСКА
из протокола № 3 заседания Совета Донецкого государственного музыкально-педагогического института от 30 октября 1970 г.
Слушали: Заявление студента IV курса оркестрового факультета тов. Мартынова Е. Г. о досрочном окончании института.
Постановили: В связи с успешной учебой разрешить студенту Мартынову Е. Г. досрочно выполнить учебный план и сдать госэкзамены в 1971 году.
Председатель совета, и.о. проф. - МАНЖОРА Б. Г.
Ученый секретарь, доцент - БИЛЫК В. Ф.
Музыкально-педагогическую пятилетку — в 4 года! Женя цель поставил и достиг ее, успешно и досрочно закончив институт и получив рекомендацию для поступления в аспирантуру по специальности «Кларнет».
И опять распутье: аспирантура Киевской, Ленинградской или Московской консерватории (где Мартынова уже знали и ждали как первоклассного кларнетиста), дирижерский или композиторский факультет столичных консерваторий (куда Евгению настойчиво советовали поступать донецкие музыканты за отсутствием таковых факультетов в ДГМПИ*) или... эстрада. Этот третий путь был заманчивым, новым и для Жениных педагогов неожиданным, хотя брат уже не впервые менял, а вернее, расширял свой творческий профиль: аккордеонист, кларнетист, саксофонист, дирижер, композитор и наконец — эстрадный певец в Государственном концертно-гастрольном объединении РСФСР «Росконцерт».
Правда, период вышеупомянутого распутья, приведший в конечном итоге к Росконцерту, продлился больше года. В течение этого времени брат руководил эстрадным оркестром донецкого Всесоюзного научно-исследовательского института взрывобезопасного оборудования. Профессиональным или самодеятельным был этот оркестр, сказать трудно. Дело в том, что в те годы любая крупная и богатая организация стремилась иметь в своем штате хороший художественный самодеятельный коллектив: часто это были духовые и симфонические оркестры, большие хоры, драматические театры, ансамбли народных песен и танцев... И, как правило, больше половины состава (а то и весь состав) таких коллективов «народного творчества» комплектовался из профессионалов. Порой в штат рабочих заводов, шахт и фабрик вводили целиком оркестры студентов музучилищ или консерваторий, чтобы таким образом занять на смотрах самодеятельного творчества почетные призовые места и тем самым поднять авторитет предприятий и их руководителей, якобы воспитавших мастеров культуры из мастеров отбойного молотка. Так или иначе, Женя в Донецке со студенческих времен подрабатывал (а выражаясь по-студенчески, подхалтуривал) руководителем самодеятельных музыкальных коллективов, и за 4 года работы в этой сфере, можно сказать, вошел во вкус: его подопечные становились лауреатами городских, областных и даже республиканских конкурсов; он почувствовал, какие песни люди охотнее поют, чему отдают предпочтение в выборе репертуара; сам познакомился с неизвестным ему пластом современного народного песне-творчества; услышал, как звучат его собственные песни в самодеятельной среде и как их принимает публика.
Однако сокровенные творческие устремления и надежды заставляли молодого музыканта ехать в Киев, Ленинград, Москву — себя показывать и знаменитых музыкантов слушать, брать уроки у столичных профессоров и продолжать заниматься и заниматься, не представляя, однако, в какую сторону эти «спонтанные движения» выведут.
Песня пересилила как-то сама собой — легко, естественно и бесповоротно. Словно иначе быть и не могло.
* В институте хотя и отсутствовали собственно кафедры композиции и оперно-симфонического дирижирования, но были профессионально организованы соответствующие факультативные курсы, которые посещал и Е. М.
5 глава
По рекомендательному письму донецкого дирижера, имя которого, увы, стерлось в моей памяти (кажется, брат называл фамилию Хаславский), Женя едет в Москву, к Майе Кристалинской — очень популярной в те годы эстрадной певице. Майя Владимировна тепло встретила парня из Донбасса и не только на словах оценила достоинства его песен и голоса. Женя рассказывал, что, когда весной 1972 года Кристалинская впервые исполнила его песню «Березка» на стихи С. Есенина и представила молодого композитора публике в знаменитом столичном театре эстрады, он ощутил от горячих аплодисментов и добрых улыбок в свой адрес такое счастье, которого до тех пор не испытывал.
Видя успех «Березки», певица предложила брату положить на музыку стихи Марка Лисянского «У
