Евангелина оказалась сосудом, который некто наполнил горячей ярко-оранжевой субстанцией (именно с этим цветом она ассоциировала подаренную кем-то энергию), – расскажи такое любому из профессоров- физиологов, изучающих электрические явления в сердце или мозге человека, светилам любого университета Европы, хоть в Лондоне, хоть в Петербурге, поднимут на смех и выгонят взашей. За мистические настроения, недостойные века безумных скоростей и научных прорывов.
Не слишком ли много странностей за одни сутки? Впрочем, подумать над случившимся можно потом, в более спокойной обстановке, а теперь...
Вспыхнули три зеркальные фары, прямые лучи света вспороли сине-черный бархат ночи, массивный «Winton» уверенно двинулся вперед, выехал на середину дороги и, поскрипывая дутыми шинами, продолжил путь на запад. Мотор Майбаха снова работал, как лучшие швейцарские часы, – его тихое урчание успокаивало и давало уверенность в том, что любые недоразумения преходящи, а трудности преодолимы. Пусть даже с помощью волшебства – в этот малозначительный факт газетчиков можно не посвящать, он останется личной тайной Евангелины Чорваш. Одно неприятно: эта тайна будет считаться неприличной и вызывающей смешки, словно дурная болезнь.
Они ничего не понимают, эти болваны! Волшебство существует!
На западном склоне гряды Вож-дю-Нор простирались частные сельскохозяйственные угодья – распаханные поля, разделенные жиденькими плетеными изгородями, встречались узкие перелески и рощи, кажущиеся пятнами сплошной черноты. Нигде не видно и единого огонька, глушь и захолустье. Если верить карте и непременному указателю на деревянном столбе, до Фальсбурга осталось не больше пятнадцати километров, потом еще двенадцать до пограничного Саарбурга. В любом из этих городишек можно найти отель – не самый удобный, но все-таки...
В любом случае придется ждать до утра, ночами через рубежи Германии и Франции не пропускают, таможенные чиновники ночами отдыхают. Пропускной пункт открывается в шесть пополуночи, значит, можно будет ненадолго прикорнуть хотя бы в автомобиле, если все места в гостиницах заняты...
Итак, главной целью является Саарбург. В лучшем случае сорок минут, в худшем – час с небольшим. Тем более что дорога тут наезженная, гравийное покрытие сменилось твердой, высохшей под весенним солнцем глиной. Авто идет ровно и практически бесшумно.
– Эт-то что еще такое?
Впереди у обочины стоял знакомый дилижанс, чуть поодаль – коляска. Рядом люди, причем много, около дюжины мужчин. У некоторых в руках оружие, винтовки и револьверы. Охотники? Чепуха, кто же охотится ночами, тем более с револьверами?! Бандиты? Неправдоподобно, но вполне возможно, тем более что на днях в прессе были статьи о каких-то сумасшедших, ограбивших монастырь не то в Рейнланде, не то в Гессен-Нассау! А ведь это совсем неподалеку...
Тормозить и разворачиваться поздно, выход один – на полной скорости проскочить мимо! Рычаг газа вниз до упора!
Неизвестные резко обернулись на свет фар – не ожидали, что ли? Значит, это не засада? Да какая разница – вперед, и чем быстрее, тем лучше! Встреча с толпой вооруженных мужиков на ночной дороге в любом случае не сулит мирным проезжающим ничего хорошего!
Тут произошло сразу несколько событий. Во-первых, началась беспорядочная стрельба, две или три пули попали в лобовое стекло автомобиля, оно покрылось сеткой мелких трещин и, мгновение спустя, Еву засыпало градом осколков. Во-вторых, странная компания неожиданно передралась – те, что находились ближе к дилижансу, напали на людей с ружьями. И, в-третьих, мотор опять заглох: причиной тому послужил винтовочная пуля, пробивший решетку радиатора. Евангелина машинально вжала в пол педаль тормоза, авто занесло и едва не перевернуло, из-под капота повалил дым.
Саквояж с самыми необходимыми вещами стоял рядом, возле сиденья водителя, а в настоящий момент Еве прежде всего требовалось сохранить жизнь – под руку сразу попался лежавший сверху тяжелый «Маузер». Тем временем рядом с остановившимся автомобилем развернулись нешуточные боевые действия – бандиты окончательно разделились на две группы, одни залегли в придорожной траве и активно палили из винтовок, другие прятались за повозками, что было не слишком надежно: перепуганные выстрелами лошади, запряженные в пролетку, понесли, дилижанс пока оставался на месте, перепуталась упряжь...
Ева выбросила саквояж, затем сама вывалилась из автомобиля с безопасного левого борта и на четвереньках бросилась в сторону: воспламенилось горючее, «Winton» начал превращаться в огромный костер. Наконец-то сцена, на которой разворачивался непонятный и опасный спектакль, была хорошо освещена.
...Что прикажете делать? Незаметно отползти подальше, скрыться в темноте и попытаться пешком дойти до железнодорожной станции, поднять тревогу? Там наверняка отыщется телефон, а уж телеграф и полицейский пост – точно... Но кто знает, сколько вооруженных безумцев шляется по ближайшей округе, нет никакого желания встретиться с еще одной шайкой! Вот вам и законопослушная Германия! Кошмар!
«
Что за чертовщина? Только слуховых галлюцинаций сейчас и не хватает для полного счастья!
«Волна», новая «волна» – вторая за последние часы! Сильнейший поток невидимого остальным оранжевого света, который Ева привычно назвала «волшебством». А источник – вот он, в двадцати метрах. Человек. Господи, тот самый парнишка, что был вчера на площади, он вполне узнаваем.
Разумеется, видеть Ойгена Евангелина никак не могла, их разделяли карета и пылающий автомобиль, но чувства не обманывали: он не враг, а прежде всего
«
Будь что будет. Времени на раздумья нет.
«Маузер» оглушительно рявкнул, Ева попала в цель с первого выстрела – она всегда отлично стреляла. Теперь следующий, он прячется за узким стволом молодого тополя...
Бандиты, попавшие под перекрестный обстрел (у неизвестного Евангелине Тимоти еще оставался небольшой запас пуль), начали отступление, потеряв четверых убитыми и, как минимум, одного раненым. Пальба стихла, несколько минут царила тишина, нарушаемая только потрескиванием затихающего пламени, – авто полностью выгорело.
– Мисс, с вами все в порядке? – донеслось до слуха Евангелины со стороны дилижанса. Говорили на французском, с заметным акцентом выходца с Британских островов.
– По крайней мере, я жива, – отозвалась Ева. – Они сбежали?
– Ойген говорит, что сбежали... На всякий случай пока не высовывайтесь, это может быть опасно, – и уже по-английски: – Тим, осмотрись! Только умоляю, никакой бравады!
Появился силуэт высокого человека, двигавшегося с грацией охотящегося кота. Незнакомец быстро миновал расстояние от кареты до места, где валялись трупы злодеев.
– Мертвее мертвого, мать их... – этот выговор Ева определила как американский, у отца были партнеры в САСШ, иногда приезжавшие в Будапешт с деловыми визитами. – Джерри, я нашел твою папку! И трофеи есть – оружие!
– Какое еще оружие! – простонал невидимый Джерри. – Отсюда надо убираться как можно быстрее! И как можно дальше!
Евангелина тяжко вздохнула, огорченно посмотрела на закончивший свой недолгий путь «Winton», от которого остался воняющий горелым каучуком черный скелет, исторгающий последние язычки бледного пламени, встала, сунула за пояс «Маузер», подобрала саквояж и отправилась знакомиться с обладателем британского акцента, который, по всей видимости, был в этой компании главным. Он как раз вышел в небольшой круг света возле останков роскошного авто.
– Святой отец? – Ева моментально узнала давешнего кюре.
– Вы меня запомнили? Удивительно! Позвольте представиться, мадемуазель: Джералд Слоу, лорд Вулси. Это мое настоящее имя. Право, мне так жаль...
Англичанин кивнул на сгоревшую машину.
