существовал ли период, когда французские земли подчинялись Англии. Что-то такое имело место, но когда?
Может, действительно альтернативный мир? Без гоблинов и эльфов, но с другой историей? Хрен разберешь…
Поехали-ка мы лучше в родные леса. Нечего нам делать в этом городе. Скучно, вонюче и все абсолютно непонятно.
Домой!
Гришка, кстати, отнюдь не упрям как бухарский ишак из соловьевского «Ходжи Насреддина». Просто ослять с характером. Справиться можно. Причем без колотушек, а добрыми уговорами.
Двинулись. На большую дорогу. И
Дома стоит К-250. Пусть изломанный, разбитый, но все-таки свой. Родной.
А
…Это как приходишь в огромную питерскую коммуналку, сняв там комнату. Тебя должны признать своим здесь живущие. Но разнохарактерным соседям надо сначала присмотреться к новому жильцу. Твое же мнение о людях, обитающих в комнатах рядом, вместе с которыми ты пользуешься одним сортиром и одной ванной – дело са-авсем другое. Если не третье.
– Что, покатили обратно, в лес? А, Гришка? Поедем домой? Обещаю, я тебя отдам в хорошие руки…
Ослик по-человечески кивнул. Тупой ишачьей башкой. Посмотрел на хозяина смиренно и горько. Будто великий русский писатель Ф.М. Достоевский на разожравшегося кредитора.
Согласился.
Поехали.
Один осел и один человек. Или один осел на другом осле.
Глава восьмая
Высокая политика и низкие интриги
Королева-мать жутко храпела. Всегда. И в молодости, и к годам куда более почтенным. Ходили слухи, будто именно из-за храпа Элеоноры Людовик VII Французский, ее первый муж, делил ложе с супругой крайне редко, а после отправления непосредственных обязанностей отправлялся отдыхать в соседнюю опочивальню, дабы не слышать раскатистого храпа своей ветреной жены.
Генрих Английский терпел Элеонору несколько дольше, ибо по-настоящему любил взбалмошную аквитанку. Однако те же самые злые языки утверждали: Генрих связался с Розамундой Клиффорд не в последнюю очередь из-за того, что королева просто мешала ему спать. Приобретя изрядный груз лет и опыт длительного тюремного заточения, божественная Элеонора Пуату вообще позабыла о том, что ночь есть время тишины и полного спокойствия, а потому изводила дам-камеристок храпом, более похожим раскаты отдаленного грома.
Нынешним утром пожилая камеристка по имени Жанна д'Эртон, заменявшая первую даму двора – госпожу Беатрис де Борж, оставшуюся в Мессине вместе с принцессой Беренгарией – первой вошла в шатер Элеоноры и поморщилась. Создавалось впечатление, что в роскошной квадратной палатке почивает не великая королева, а распоследний конюх захолустного барона, вдобавок изрядно набравшийся минувшим вечером.
Мадам д'Эртон быстро подошла к ложу ее величества и тронула Элеонору за укрытое теплым пледом плечо. Королева, как и всегда, проснулась мгновенно.
– Что?
– Ваше величество, неприятные новости…
– Пресвятая Дева, утро еще не разгорелось, а уже что-то стряслось! Никак Ричард свернул себе шею?
Про себя Элеонора отметила, что таковую новость стоит отнести к приятным, нежели наоборот, но предпочла держать свое мнение при себе.
– Ваш сын пленен, – сообщила камеристка, делая каменное лицо.
– А вы, Жанна, говорили – плохие новости, – с облегчением вздохнула Элеонора. – Кем, Танкредом?
– Да, ваше величество.
«Значит, эти молодые авантюристы все-таки исполнили свой безумный план, – аквитанка приподнялась на локтях, удобно уселась на походной постели и приложила максимум усилий для того, чтобы скрыть улыбку. – Теперь все образуется. Танкред непременно обратится за посредничеством ко мне. А молодых людей стоит наградить… Потом придумаю, как именно. В конце концов, у меня в Аквитании недавно скончался граф де Монтегю, не оставив прямых наследников, следовательно, ему наследую я. Господину де Фармеру вполне можно будет даровать графский титул и земли Монтегю. Впрочем, нет, слишком жирный кусок. Столь целеустремленному и сообразительному мальчику больше подойдет должность при дворе».
– Дальше? – коротко вопросила Элеонора.
– С рассветом Танкред Сицилийский отправил посольство к вам, государыня, – ледяным тоном продолжила камеристка. – Прикажете вас одеть?
«Баловство одно, – подумала Элеонора. – Если я приму посланников Танкреда в таком виде, мир не перевернется. Сегодня можно наплевать на этикет. Главное – действовать быстро. Ричард наверняка не соглашается на условия норманна, и Танкред, скорее всего, попросит меня уломать возлюбленного сына. Надеюсь, у него хватит совести не требовать за Ричарда выкупа!»
– Просите немедленно! – приказала вдовствующая королева Англии и натянула шерстяной плед до подбородка. – Заодно… вина мне и гостям! Вы знаете, какое я люблю, Жанна.
Распоряжения самой влиятельной женщины Европейского континента выполнялись немедленно. В конце концов, Элеонора владычествует не только над Британскими островами, но и носит титул великой герцогини Аквитанской. Герцогство же Аквитания превосходит Францию по размерам почти в два раза, а по богатству – раз в восемь-девять.
…Спустя один колокол сицилийские посланники вышли из палатки и на их смуглых лицах светилась оправданная надежда. Столпившиеся поодаль от шатра рыцари Львиного Сердца были бы готовы растерзать вероломных островитян, подло захвативших их любимого короля, но рядом находилась Элеонора, судя по всему, на редкость благосклонно принявшая посольство. Попробуй сказать хоть одно слово против решений королевы-матери, и… О последствиях лучше не думать. Элеонора славится упрямством Ричарда, твердостью Барбароссы и мудростью святого Бернара.
Прошло еще совсем немного времени, и на глазах изумленных англичан к шатру подвели оседланных дамскими седлами лошадей, из шатра появилась выряженная в ярчайшее зелено-оранжевое платье королева. Ее величество с эскортом в виде десятка сицилийцев и двух наваррских рыцарей-телохранителей торжественно отбыла к стенам города.
Надо полагать, делать большую политику.
Известие о пленении короля пришло в лагерь англичан после восхода солнца. Минувшая ночь выдалась тихой, штурм Мессины не велся, но осаду, разумеется, снимать не торопились. Внезапно со стороны осажденных прилетела стрела с посланием к герцогу Йоркскому, коннетаблю английского войска и королеве Элеоноре. Депеша за подписью Танкреда была обернута вокруг древка, ее заметили и немедля переправили по назначению.
Далее начался переполох.
Танкред в самых куртуазных выражениях извещал английских военачальников, что имел честь пленить короля Ричарда, посему требует отвести войска от стен, принять посольство сицилийцев и вообще прекратить всякие активные действия против столицы островного королевства. Йорк вначале не поверил и отправился к палатке Ричарда – проверить. Выяснив, что бесследно исчезли не только король и его фаворит-менестрель, но и оба оруженосца, запаниковавший Йорк понял: Танкред не блефует.
Герцог приказал немедленно будить Элеонору и обеспечить безопасность сицилийских гонцов. Безумное предприятие Львиного Сердца, собиравшегося открыть ворота Мессины практически в одиночку, провалилось, жизнь короля под угрозой, а там и до срыва Крестового похода недалеко.
Королева-мать с самым царственным видом въехала в широко распахнутые ворота Мессины (которые,
