мать. – Фальк помолчал, вспоминая, как выбивалась из сил мать, стараясь прокормить сына. – Оба его законных сына умерли вместе с ним, так что я его единственный наследник. А ты как моя жена отныне графиня д'Арк, скоро мы с тобой покинем Руан и отправимся в родовой замок на севере, который называется L'Esperance d'Arque. Ты учишь французский, может, понимаешь, что означает это название?
– Не понимаю, но вы мне скажете.
– Это означает Надежда д'Арк.
– Чудесно. Предполагается, что я должна быть благодарна за такую честь?
– Я не жду благодарности, – сказал он с обидой. – Ты тут весь день будешь стоять на коленях или пойдешь со мной?
Джулия бросила на него гневный взгляд.
– Мне сказали стоять тут, пока меня не отпустит отец Жерар.
Фальк оглядел часовню.
– Его нет, так что тебя отпущу я. Пойдем… – Фальк взял Джулию за локоть и поднял на ноги, – отпразднуем нашу удачу.
Джулия потерла ноющие колени и покачнулась, внезапно почувствовав головокружение. Рука Фалька мгновенно обвилась вокруг ее талии, она отстранилась.
– Вы не хотите помолиться за упокой души вашего отца и братьев?
Фальк, прищурившись, пренебрежительно посмотрел на алтарь.
– Не хочу. Какой толк молиться за тех, кому место в аду.
– Это не по-христиански.
– Зато по-честному. – Фальк всмотрелся в бледное лицо жены. – Разве не это ты ценишь, прежде всего, в своем муже? Честность?
Из глаз Джулии вдруг брызнули слезы, и она разрыдалась, закрыв лицо руками.
– Джулия… – Фальк обнял ее и прижал к груди, гладя по голове. – Может, ты мне скажешь, что тебя беспокоит? И не говори, что ничего, я же вижу – ты всю последнюю неделю сама не своя. Что случилось? Скажи, прошу тебя.
Джулия, всхлипывая, помотала головой.
– Я видела!
– Что?
– Я видела, как вы целовались с леди Вернис в саду.
– Что!?
– И даже не пробуйте отрицать! Я не слепая и не сумасшедшая, я все видела собственными глазами! Я слыхала, что леди Вернис приехала сюда, чтобы найти себе любовника, и, как я вижу, она его нашла! Это мой муж!
– Джулия! – Фальк схватил ее за плечи. – Ты говоришь глупости! Кто тебе сказал, что я любовник Вернис? Я вырву его лживый язык!
Джулия продолжала плакать, не говоря ни слова. Она не хотела выдавать Эмму, свою единственную подругу, которую боялась потерять.
– Если ты что и видела, так это как она целовала меня, а не я ее. Если бы ты подождала еще одну минуту, ты бы увидела, как я оттолкнул ее и сказал, что не собираюсь изменять своей жене! Не плачь, – пробормотал он нежно, вытирая слезы с ее щек. – Ты моя жена, и я буду тебе верен.
Он не произнес слов, которых она ждала, но она тоже не была уверена, что сможет сказать ему слова любви. Верность была важнее. Всхлипнув, Джулия прижалась к Фальку.
Глава одиннадцатая
Несколько дней спустя в серых рассветных сумерках Джулия стояла у окна и смотрела на оживленные приготовления к отъезду. Ей не жаль было покидать Руан, но и о незнакомом замке в трех днях пути к северу она тоже думала без особой радости. Возможно, потому, что леди Вернис, ставшая вдовой, ехала с ними. Мало того, с леди Вернис ехал и Жильбер де Слевин, приставленный к ней самим Вильгельмом.
– Миледи! – позвала Эмма.
– Да.
– Милорд Фальк готов к отъезду и просит вас спуститься во двор.
Джулия со вздохом отошла от окна. На крыльце холодный ветер подул ей в лицо, и она с опаской посмотрела на затянутое тучами небо.
Фальк, стоявший с Арви на другом конце двора, увидев ее, подошел. Джулия отметила, что он в доспехах, как и все рыцари, которые должны были сопровождать их в пути и служить далее Фальку как своему сеньору. Днем раньше Матильда и Вильгельм уехали в Англию, где Матильде, объявившей о том, что она ждет еще одного ребенка, предстояла коронация. В ее отсутствие Джулия оказалась старшей по рангу дамой, и рыцари смотрели на нее как на свою госпожу. Все молча, наблюдали, как Фальк подвел Джулию к Снежинке, усадил в седло и вручил Пьеру и Люку, которые должны были ехать по обе стороны от нее как ее личные телохранители.
В воздух взвились штандарты с гербом графов д'Арк, загремели доспехи, загомонили люди, рыцари с шумом сели на коней, кавалькада двинулась к воротам и загрохотала по навесному мосту. Где-то в середине ехала женщина, которая была слишком молода, чтобы согласиться с участью вдовы, и слишком честолюбива, чтобы закрыться до конца своих дней в тесных стенах монастыря. «Пусть они носятся со своей англичанкой, – думала Вернис, – все равно это ненадолго».
