– Ну, теперь, если уж мне придется ехать в больницу, – неясно доносились слова певицы до Тэффи, которая накладывала крем для снятия макияжа, – я хоть буду знать, что не размалевана, как клоун.
– Вы совсем не похожи на клоуна. – Тэффи стерла крем, и на полотенце проступили сине-серебряные, алые и телесного цвета пятна. – Но что да, то да, от грима вы избавились.
– Красота требует жертв, – устало прошептала Клодия.
– Вы и сейчас красивы. – Тэффи завороженно смотрела на нежное лицо, осунувшееся и бледное в безжалостном свете ламп. – Сейчас еще красивее.
– Спасибо, деточка. Я рада, что ты здесь.
– Правда? – Усилием воли Тэффи заставила себя сдержать восторг и говорить вполголоса. – Тогда и я тоже.
– Мужчина никогда не смог бы сделать это для меня. – Клодия попыталась улыбнуться. – Представляешь себе Поля за таким занятием?
– Ни на секунду.
Ответная улыбка Тэффи была столь же приветливой, сколь и уверенной. Теперь она точно знала, что Клодия и Поль – не более чем друзья. Легкость и беззаботность в тоне Клодии при упоминании его имени рассеяли последние сомнения Тэффи.
Маленькое личико постепенно расслабилось. Без макияжа Клодия была похожа на утомленную девочку, заснувшую, не добравшись до постели.
– Такая… такая беззащитная, – произнесла Тэффи вслух, думая, что она одна в комнате.
И вздрогнула, обнаружив за спиной Ника, потягивающего черный кофе из изящной фарфоровой чашки без блюдца. Предложить кофе Тэффи он не догадался.
– Как она? – Ник примостился на сдвинутом стуле, пнув ногой туфли Клодии, и вдруг в ужасе вскочил. – Что это такое?!
Все еще на коленях, Тэффи повернулась посмотреть, что его так напугало.
– Это всего лишь парик Клодии.
– Слава Богу. – Ник с облегчением сел. – Я уж думал, у меня галлюцинации.
Он отхлебнул большой глоток, а Тэффи вернулась к своей обязанности ухаживать за больной. Да, это ее обязанность – позаботиться о несчастном хрупком существе. Она смахнула влажную прядь волос с виска певицы и ощутила, как бьется кровь под бледной тонкой кожей.
– Я здесь, дорогая, держитесь. – И она помогла Клодии перенести еще один спазм.
– Наверняка это язва, – сказал Ник, когда приступ прошел.
– Вы думаете? – Тэффи продолжала сжимать ладонь Клодии.
– Ну да, а что же еще? Мой папа точно так же мучился, когда переутомлялся…
– У него была язва?
– Нет, но доктора говорили ему, что все симптомы совпадают.
– Тогда давайте сменим тему, – отрезала Тэффи.
– А Пастушья ярмарка завтра… Минуточку. – Ник пристально разглядывал Тэффи. – Везде будет только общий план: овцы, пастухи, прелестная девушка на карусели…
– О чем вы?
Он изобразил руками телевизионный экран и оценивающе рассматривал Тэффи сквозь него.
– Вы не против того, чтобы примерить парик?
– Что? – Тэффи не верила своим ушам.
– У вас другая фигура, но на расстоянии…
– Ради Бога, Ник! В такую минуту…
Она замолчала, прислушиваясь. Определенно, лифт остановился на их этаже. Вот открылись двери лифта, затем ключ повернулся в замке входной двери. Как Поль и обещал, он возвратился скоро.
Дальнейшие события слились в одно расплывчатое пятно. Сначала пришли люди с носилками, спокойные и доброжелательные, они посовещались с Полем и подготовили Клодию к поездке в больницу. Тэффи понимала, что это единственно правильное решение, но как-то даже огорчилась из-за того, что больше ничем не может помочь. Когда Поль открыл дверь и носилки исчезли, она почувствовала себя опустошенной.
– И что теперь? – спросил Ник; он, как и Тэффи, слонялся без дела.
– Что касается тебя, ты отправляешься в постель. – Поль появился в распахнутой двери. – А мы поедем в больницу и подождем.
– Мы? – Тэффи взглянула на протянутую ей руку. – Вы хотите, чтобы я тоже поехала?
– Я наблюдал за тобой, пока ее увозили, – произнес он, и она поняла, что это означало «да». – Тебе ведь не все равно, что с ней произойдет?
– Она милая, – подтвердила Тэффи, – я бы хотела, чтобы она поскорее поправилась.
– К людям, о которых заботишься, быстро привязываешься. – Поль открыл дверь и пропустил Тэффи вперед. – В постель, – бросил он Нику, потянувшемуся за ними и маячившему в дверях.
