независимой Западной Украины в том случае, если Сталин откажется от вступления в Польшу. Но 17 сентября советские войска перешли польскую границу, и вопрос о территориальной принадлежности Западной Украины был закрыт.
Раздел Польши в сентябре 1939 года между Германией и СССР, в результате которого к Советскому Союзу были присоединены Западная Белоруссия и Западная Украина, произошел без участия военных специалистов Коминтерна. Вероятно, именно в этот период у Сталина и его ближайшего окружения начало складываться убеждение, что для экспансии «мировой революции» вполне достаточно сил и средств Красной армии и проводимой «вождем всех народов» «безошибочной политики».
Особенный интерес руководства ВКП(б) в этой области вызывали Прибалтийские страны. В секретном дополнительном протоколе о разграничении сфер интересов Третьего рейха и Советского Союза было зафиксировано:
«1. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств (Литва, Латвия, Эстония, Финляндия), северная граница Литвы одновременно является границей сфер интересов Германии и СССР. При этом интересы Литвы относительно Виленской области признаются обеими сторонами»[243].
В период с 28 сентября по 10 октября 1939 года с правительствами Латвии, Литвы и Эстонии были заключены договоры о взаимопомощи. В договорах предусматривалось размещение на территории Прибалтийских стран советских военных баз.
Правительство Финляндии от подписания подобного договора отказалось, и во второй половине октября 1939 года финские войска были частично отмобилизованы. Впоследствии выяснилось, что деятельность компартии Финляндии была парализована финской полицией и контрразведкой, поэтому реальной поддержки Красной армии коммунисты не оказали.
В то же время активную помощь Финляндии по части организации секретных операций оказывали немецкие специалисты из аналогичных служб Третьего рейха, особенно из
С разведкой Германии многие финские офицеры сотрудничали с 1914 года, когда в составе кайзеровской армии воевали против Российской империи. Именно «Финляндия» первой получила сведения о боевых возможностях советских разведывательных, диверсионных и пограничных подразделений в условиях «незнаменитой» зимней войны 1939–1940 гг.
Поскольку правительство Финляндии отказалось от подписания договора с СССР по типу договоров с Прибалтийскими странами, подготовка к войне с Финляндией в Советском Союзе вступила в завершающую стадию. Не последнюю роль в окончательном решении руководства ВКП(б) начать очередной «освободительный поход» сыграли победа советских войск на реке Халхин-Гол в сентябре 1939 года и быстрый разгром польской армии. Тем более что войска Красной армии имели многократное численное превосходство над противником: в людях – в 1,7 раза, в артиллерии – в 3 раза, в авиации – в 10 раз, в танках – в 80 раз.
В свою очередь, финское командование готовилось компенсировать подавляющее численное превосходство «русских» высокой боевой выучкой финских военнослужащих, их стойкостью и умением вести бой на сильно пересеченной местности в условиях зимы. На Карельском перешейке планировалось вести жесткую оборону на «Линии Маннергейма», которая тогда считалась непроходимой. Предполье между государственной границей и главной оборонительной линией составляло от 12 километров в восточной части Карельского перешейка до 65 километров в его западной части. По плану обороны в предполье должны были действовать небольшие финские разведывательно-диверсионные группы (РДГ).
Севернее Ладожского озера финны собирались вести маневренную оборону. Здесь их расчеты строились не только на нанесении местных контрударов по прорвавшимся советским частям, но и на действиях на флангах и в тылу частей Красной армии. Силы прикрытия состояли из частей пограничной охраны, нескольких батальонов егерей, отдельных кавалерийских отрядов и частей местной самообороны.
Хорошее знание местности, прекрасная лыжная и стрелковая подготовка, а также правильно выбранная тактика позволили финским войскам на этом направлении перехватить инициативу у советских войск и на отдельных участках удерживать ее вплоть до конца войны.
Советско-финляндская война, начавшаяся 30 ноября 1939 года, потребовала активной работы в тылу противника военной разведки Красной армии. На практике эта заранее спланированная работа обернулась полным провалом. На совещании начальствующего состава 14–17 апреля 1940 года в ЦК ВКП(б) начальник РУ РККА И.И. Проскуров, в частности, сказал:
«Разведотдел допустил большую ошибку. Рассчитывали, что движение войск будет похоже на то, которое было во время западной кампании, и посылали туда агентов, давали явку не на нашу территорию, а на пункты, находящиеся на территории противника. Через десять дней, мол, придем в такой-то пункт, и доложишь материал. А выхода наших частей в эти пункты не состоялось» [244].
Помощь со стороны Коминтерна военной разведке была совсем не той, какой могла бы быть. В первую очередь это объясняется разгромом сетей Военной организации КП Финляндии. А кадры, способные эти сети восстановить, были к тому времени практически полностью уничтожены в результате «партийных войн». За небольшим исключением разведгруппы создавали в экстренном порядке и забрасывали на территорию противника без подготовки и соответствующего обеспечения, поэтому большинство из них выполнить задания не смогли, а многие погибли. После окончания войны во время опросов работниками НКВД военнопленных красноармейцев выяснилось, что они встречали в плену от 20 до 25 советских разведчиков, одетых в финскую военную форму.
Подготовленные люди были в Разведупре, но и они, точно так же, как их коллеги из Коминтерна и ИНО НКВД, сгорели в пламени «партийных войн». К началу советско-финляндской войны четыре начальника РУ РККА – Я.К. Берзин, С.П. Урицкий, С.Г. Гендин и А.Г. Орлов – были расстреляны. Счет их подчиненных, попавших под репрессии, шел на десятки. Кроме того, с началом войны разведотдел Ленинградского военного округа в полном составе был передан в 7-ю армию. Остальные армии не получили из округа ничего и никого и, по свидетельству И.И. Проскурова, стали набирать в свои разведотделы «кого попало». При этом подготовленных командиров разведки в штабах армий было всего по одному-два человека. По этой причине некоторые армии налаживали работу своей разведки в течение двух месяцев. Эти справедливые признания о допущенных недостатках стоили Проскурову сначала поста, а в последующем и жизни.
Полностью провалились и военно-политические мероприятия по созданию «народного правительства» и «народной армии» Финляндии. Согласно заявлению ТАСС 1 декабря 1939 года, в городе Териоки восставшие солдаты финской армии и члены левых партий Финляндии провозгласили создание
С этого момента политические установки Коминтерна были направлены на организацию поддержки Народного правительства со стороны европейских компартий и недопущение помощи Финляндии со стороны Великобритании и Франции. Реализовать эти установки на практике европейским компартиям не удалось, и СССР, как страна-агрессор, был исключен из Лиги Наций.
Не была доведена до конца и попытка создания
К началу войны с Советским Союзом финская разведка располагала подготовленным кадровым аппаратом, способным решать сложные задачи. Кроме того, в течение нескольких лет активно готовились
