– Я бы не хотела говорить об этом.
Кили почувствовала облегчение, когда он кивнул.
– Прекрасно. Тогда предоставьте это мне, а сами слушайте. Я не городской франт. Конечно, мне нравится Мельбурн, но в душе я сельский парень. Я люблю свежий воздух, буш, океан. Я не лгун и не притворщик. Больше всего я ценю честность, и, когда мне нравится что-нибудь, я честно говорю об этом.
Его слова резанули Кили по сердцу. Он любит честность? Что, интересно, он скажет, если она откроет ему свою тайну?
Какую именно? – отозвался внутренний голос. Хочешь признаться, что ты разнесла в пух и прах его профессиональные качества? Или к чему прибегаешь, чтобы оттолкнуть любого мужчину, который пытается приблизиться к тебе?
– А вы мне нравитесь. Вот и все.
Несмотря на вспыхнувшую надежду, Кили пришла в ужас. Ни один мужчина никогда не был так откровенен с ней. И это пугает. Очень.
Она искала слова, чтобы отвлечь Лэклена от темы, которая, надо признаться, слишком нравилась ей, и в конце концов смущенно пробормотала:
– Я польщена, но сейчас все мои помыслы устремлены на карьеру. У меня нет времени ни на что другое. Я думаю только о деле, а вы...
– Об удовольствии, – Лэклен поднес руку Кили к губам и начал покусывать кончики ее пальцев.
– Ммм... – Она вздохнула и на мгновение закрыла глаза, внезапно забыв все свои опасения.
– Перестаньте анализировать и просто чувствуйте, – прошептал Лэклен, прижавшись ртом к ее ладони.
Прикосновение его теплых губ вызвало у Кили необыкновенно сладостное и острое ощущение – словно расплавленная лава потекла от ладони к плечу.
Внезапно голос разума громко воззвал к ней, и она поспешно отняла руку.
– Смешно, что такой совет исходит от вас, непревзойденного психоаналитика.
Лэклен пожал плечами.
– Работа – это работа. Вы и я – совсем другое дело.
Кили сделала глубокий вдох, надеясь, что свежий морской воздух поможет ей обрести ясность мыслей. Чем дольше Лэклен смотрит на нее так, словно она для него – единственная в мире женщина, тем труднее ей отвечать ему.
– Я не знаю, что вам нужно от меня, – сказала Кили. Он хочет честности? Сейчас он получит ее.
– Мне нужен сайт, – Лэклен улыбнулся, явно пытаясь разрядить обстановку.
– И? – настойчиво продолжила Кили, чувствуя, что в их недолгих отношениях наступил критический момент. В деловых отношениях, конечно.
У нее нет времени играть в игры. Если Лэклену нужно нечто большее, чем превосходный сайт в Интернете, сейчас самый подходящий момент, чтобы признаться в этом, а ей, как обычно, немедленно спастись бегством.
Он крепко сжал ее руку.
– Я хочу лучше узнать вас. Не больше и не меньше. Подумайте, справитесь ли вы с этим?
– Да, если мы не будем забывать о действительной причине, почему я здесь. Чтобы работать.
Несмотря на показную храбрость, в глубине души Кили сходила с ума от страха.
Она слышала внутренний голос, твердивший: Лэклен – это средство для достижения цели, великолепная возможность получить повышение, о котором можно было только мечтать.
Однако что произойдет, если она останется глуха к голосу разума и последует велению сердца?
Ей предстоит провести с Лэкленом уик-энд, и ей страшно думать об этом.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
«Является ли тонко чувствующий, внимательный мужчина: а) мифом, б) оборотом речи, в) слабоумным?»
Лэклен клал на решетку гриля кусочки мяса, наблюдая за Кили через окно кухни. Размышляя, какое количество оливкового масла, лимонного сока и уксуса добавить в салат, девушка слегка нахмурила брови, и он подумал, что, несмотря на морщинку, появившуюся у нее на лбу, она удивительно красива.
Когда Лэклен взлетал на гребни волн, его мысли постоянно возвращались к прелестнице, сидевшей на берегу. Когда он подбежал к ней, взгляд Кили поразил его.
Она смотрела на него, как изголодавшаяся женщина, которая предвкушает, как она набросится на закуску, основное блюдо и десерт одновременно. Лэклену польстил ее взгляд. Черт, он был готов овладеть ею там же, на песке.
Однако Кили что-то скрывает. Нет, не свой ночной звонок на радио. Стоит ему намекнуть, что она интересует его, как в ее глазах появляется неуверенность и страх.
Но ведь он не проявляет излишней настойчивости. Он не дурак. Конечно, ему хочется узнать Кили лучше, но у него такое чувство, что, если он будет давить на нее, она моментально сбежит. И быстрее, чем его мать, стоило лишь одному из многочисленных любовников поманить ее.
– Судя по вашему виду, барбекю для вас – серьезное дело.
Скрыв горечь, которую неизменно вызывали у Лэклена воспоминания о матери, он взмахнул щипцами.
– Еще бы! Мне совсем не улыбается услышать ваши жалобы, что огузок недожаренный.
Лэклен пришел в восторг, когда она пристально посмотрела на соответствующую часть его тела и подняла брови.
– Ничего страшного, если он немного недожарится. В наше время трудно найти хороший огузок.
Он рассмеялся и игриво повертел бедрами.
– Не воображайте, что уже можете впиться в него зубами.
– Я об этом и не мечтаю, – ее глаза лукаво блеснули. Выхватив у него щипцы и нацелившись на Лэклена, она щелкнула ими в воздухе. – Я очень привередлива в выборе огузков – всегда тщательно осматриваю и взвешиваю их, прежде чем выбрать лучший кусок.
Лэклен увернулся от направленных на него щипцов и быстро забрал их из рук Кили.
– Прекрасно, однако этот огузок уже готов, – он указал на гриль, после чего положил на блюдо два куска мяса, початки кукурузы и несколько креветок на шпажках.
– Умираю с голоду, – призналась Кили. Протянув руку к блюду, она коснулась руки Лэклена, и в тот короткий миг, когда они встретились взглядом, он прочел в ее глазах желание.
Или в них отразилась его собственная неистовая жажда обладания?
Чтобы подавить порыв бросить блюдо и схватить Кили в объятия, Лэклен собрал всю силу воли и сделал шаг в сторону.
– Вот и хорошо. Я славлюсь своими кулинарными способностями.
Она пошла за ним в кухню, и постепенно напряженная атмосфера разрядилась. Не было ли все это игрой его воображения?
– Есть что-нибудь, чем вы не славитесь? – Кили поставила на стол салат и ароматный хлеб. Лэклен наливал в бокалы мерло. – С моей точки зрения, вы настолько идеальны, что в это трудно поверить.
Лэклена удивила внезапная смена ее настроения. В прошлом на него навесили ярлык, ненавидимый большинством мужчин, – «милый», хотя женщины, с которыми он встречался, ничего не имели против. По правде сказать, все они восхищались его манерами и обращением.
Подняв бокал, Лэклен сказал с улыбкой:
– Дайте мне подумать несколько часов. Я уверен, что вспомню что-нибудь инкриминирующее.
Они чокнулись.
– Мои подруги называют вас мистер Совершенство.
– Вы обсуждали меня с подругами?
Это хорошо. Даже очень хорошо. Значит, он интересует ее больше, чем она признается в этом, хотя его несколько смущает этот «мистер Совершенство». Таких ожиданий ему никогда не оправдать.
