– Я узнала, что сахиб желает женщину. Что он проехал много миль верхом, чтобы найти некую танцовщицу. Я уверена, что он предпочтет внимание и заботы кого-то получше.
– А кто бы это мог быть? – спросил он, хотя прежде чем решиться заговорить, ему пришлось откашляться.
Мора почти прильнула теперь к нему, и он ощущал легкое прикосновение ее прелестного тела.
– Женщина, которая принесет тебе лучшее сразу из двух миров, сахиб.
– Это правда?
– Правда. Я откладывала приход сюда, чтобы научиться у знаменитой индианки кое-каким уловкам в искусстве любви.
– И что ты скажешь об уловках моей страны?
Как ему этого ни хотелось, он не мог себя заставить взглянуть на нее, словно боялся, что, если сделает это, она вдруг исчезнет.
Она засмеялась низким грудным смехом, и Росс задрожал.
– Тут нечему учиться, сахиб, меня им научил мой муж, а он мастер в этом искусстве. Могу я показать тебе, как хорошо я обучена?
Наконец-то, наконец... Росс выпрямился и повернулся к ней. Но слова, которые он собирался произнести, замерли у него на устах, когда он увидел ее.
На ней был чоли из темно-синего шелка, едва прикрывавший грудь. Темно-зеленые шальвары подчеркивали линию бедер. Остальная часть ее торса была обнажена, а талию обвивал кушак из бесценных жемчужин. Жемчуга украшали шею, жемчужные серьги свисали с ушей. На ней было тончайшее покрывало цвета спелого персика, отделанное серебром по краям, – такое же красивое, как и то, которое набрасывала на себя загадочная Чхота Моти. Но на этот раз лицо ее было открыто, и волосы заплетены в толстую рыжую косу, ниспадавшую до бедер.
Чаровница из Раджастхана и красивая племянница британского резидента наконец воплотились в одной женщине, и она стояла перед ним как прекрасное видение, воспламенившее его сердце. Как часто он мечтал о них, то есть о ней, томился желанием, и вот она, живая реальность, в тысячу раз более ошеломительная.
И она его не покинула. Она отыскала его здесь.
Он почувствовал, что не может сейчас говорить. Он только мог поднять руки и взять в ладони изумительное лицо жены.
– Сахиб позволяет?
Он успел уловить легкую дрожь в голосе, заметил неуверенность в блестящих глазах и понял, почему она пришла.
– Да, – хрипло прошептал он. – Сахиб позволяет.
Слезы выступили у нее на глазах, и он со стоном прильнул губами к ее губам. Он не мог видеть ее плачущей. Он должен быть уверен на всю жизнь, что она больше не прольет ни одной слезинки из-за него.
Он поцеловал ее медленно, нежно – и весь мир словно замер в молчании. Он обвил рукой ее талию и притянул к себе. Жемчужины у нее на поясе тихонько звякнули. Аромат ее духов кружил ему голову.
– Я люблю тебя. – Казалось, это произнес не его голос – такой неровный, такой неуверенный. – О Господи, как я люблю тебя! Я думал...
Он не договорил – и не мог продолжать. Но он должен – необходимо, чтобы она поняла, что происходит у него в душе.
– Я люблю тебя. С той минуты, как мы впервые встретились.
Глаза у него пылали. Мора накрыла ладонями руки, которые удерживали ее лицо, и Росс ощутил, как сильно бьется пульс на ее запястьях.
– Я люблю тебя, – повторял он, удивляясь тому, отчего он так долго боялся этих слов и правды, таящейся за ними. – Ты слышала меня, ты, мучительница моя, обожаемая чаровница с волшебными волосами? Я сказал, что люблю тебя!
В ответ ее губы сложились в улыбку, такую влекущую, что у него перехватило дыхание. Поднявшись на цыпочки, она обняла его за шею. Медленно-медленно ее тело все теснее соединялось с ним – жаркое слияние, от которого закипала кровь в жилах.
– Да, я слышала тебя. – Ее губы коснулись его губ. – А теперь идем, – добавила она шепотом. – Докажи мне это.
Он засмеялся ликующим смехом, поднял ее на руки, отнес на подушки. И доказал...
Примечания
1
Боврил – фирменная паста-экстракт для приготовления бульона или бутербродов. – Здесь и далее примеч. пер.
2
Дак-гхарри – почтовая повозка.
3
Ангрези мэм-сахиб – английская госпожа.
4
