необходимость, ничему полезному там не учат. При этом я краснела, ведь я как раз собиралась рассказать ему о том, что у меня лучшие оценки в классе по математике (папа у меня инженер).
Хотя вообще-то он совершенно не понимает молодежь, осенью он вспылил, когда я приехала в рваных джинсах. Вместо того чтобы отправиться со мной в ресторан — ведь там нас могли увидеть вместе, — он купил домой какой-то китайской еды, и мы с кислым видом уселись перед телевизором, чтобы посмотреть спортивные новости и молча поесть прямо из одноразовых подносов из фольги, хотя не виделись целый год. Все мои вопросы, придуманные в самолете, застряли в горле.
По дороге домой у меня была с ним долгая воображаемая дискуссия о смысле жизни.
После этого он позвонил маме и попенял ей на то, что я приехала в рваных джинсах. Не сомневаюсь, весь сыр-бор был из-за этого. Они долго проговорили, мама лишь отвечала: «Но не будешь же ты приезжать сюда и… что ты хочешь сказать?.. и что же ты сделал?..» А под конец она закричала: «Мог бы пойти и купить ей новые, уж это ты себе можешь позволить!»
Вскоре он прислал мне пару новых джинсов в качестве рождественского подарка. Джинсы были дешевые и к тому же на два размера меньше, чем мой.
— Ты любишь своего папу? — спросила я как-то раз в январе у Пии, когда мы вернулись в школу после рождественских каникул. Было холодно, Пия провожала меня до автобусной остановки, мы дышали паром, делая вид, что посылаем дымовые сигналы.
— Я да, а ты, похоже, не очень, — дружелюбно сказала она. — В чем дело, колись.
Я рассказала ей о приклеенной улыбке, похожих носах и еде из китайского ресторана, все на одном дыхании, а затем выпалила то, чего больше всего стыдилась:
— Наверное, я совершенно его не люблю. Я и в рождественского гнома больше не верю.
— Да как ты можешь его любить, если ты его толком не знаешь! — возмутилась Пия. — Если б все было так просто и люди с одними генами всегда бы друг друга любили, существовала бы какая-то элементарная система опознавательных признаков, чтобы они могли друг друга различить в толпе. Например, на лбу у них загорались бы лампочки, или где-нибудь начинало бы тикать, когда поблизости проходил кто-то из родственников. Тогда бы мы знали: вот идет человек, с которым мы связаны кровным родством, даже если раньше его никогда не встречали. И сразу бы в нас рождалась Любовь! К сожалению, дела обстоят иначе. По истории мы постоянно проходим, что люди налево и направо убивают своих матерей, отцов, братьев и сестер ради того, чтобы унаследовать трон или что-то в этом духе.
— Как думаешь, а он что чувствует? Можно ли быть равнодушным к своим детям? Или вообще не любить их?
— Да сам Бог, говорят, и тот убил своего единственного сына, — ответила Пия.
ВЕСНА
Всю рождественскую неделю по вечерам я работала на главной ярмарке и в феврале накопила на довольно неплохую гитару. Я терзала ее каждый день, приходя из школы. У меня даже мозоли появились на подушечках пальцев, я всем их показывала, но, как ни странно, никому это было не интересно…
Мы с Йенни решили раз в неделю ходить в тренажерный зал, чтобы натренировать красивые мышцы на ногах. Были там целых три раза, но разницы не заметили. В феврале стоял собачий холод, а в марте школьная крыша почти обвалилась от мокрых сугробов, и нас освободили от занятий на два дня.
В праздники я пила слишком много пива и по утрам бывала не в форме. А еще я стала красить ресницы водостойкой тушью. Мама на три дня уезжала на курсы повышения квалификации, а Инго отправлялся в путешествие по кабакам, домой он приходил тоже не в форме.
Палач ушел в отпуск на месяц, и нам дали в замену молодого учителя, над которым мы издевались по полной программе, разве что с лестницы не спустили.
По ночам я иногда писала стихи, по какой-то странной причине дневного света эти стихи не выносили.
В апреле мы решили достать велосипед Фунтика, но оказалось, что его сперли. Я купила ему бэушный и разрисовала его тигровыми полосками. Фунтик утер слезы и смастерил мне полочку на уроке труда — такую зеленую, что при виде нее оскомина во рту появлялась.
Я слушала Стравинского, тяжелый рок, оперы и MTV вперемешку.
А пока я возилась со своей крошечной жизнью, с Пией что-то случилось. Может быть, в тот момент, когда я разучивала свои дурацкие аккорды или сидела, уставившись в телик? Так или иначе, меня не было с ней в тот момент, когда она, возможно, во мне нуждалась, и я била по стене кулаками так много раз, что с обоев почти исчезли желто-зеленые нарядные цветочки.
Теперь я никогда не узнаю, смогла ли бы ей помочь.
ЯНВАРЬ
Кому нужна старая поношенная душа?
Я редко задумывалась о смерти, по крайней мере раньше. Всякий раз мои мысли застревали в одном и том же месте. Если ты признаешь существование смерти, то начинаешь представлять, что будет после нее. И тогда любой вариант развития событий становится непривлекательным. Кому охота стать маленьким ангелочком и порхать по вершинам деревьев в длинном розовом платье?
Но как-то раз после Рождества я вдруг заметила, что мы с Пией почему-то часто говорим о смерти. Не то чтобы она днем и ночью предавалась глубокомысленным размышлениям на эту тему, у нее было очень странное к ней отношение — она как бы заигрывала со смертью.
Но при этом довольно часто.
— Ангелом я стать не хочу, — говорила я. — На арфе мне играть не научиться. Но переселение душ — это вполне интересно. Возможно, я купила бы себе какую-нибудь другую душу.
— Меня совсем не радует мысль о том, что в моем теле окажется какая-то старая поношенная душа, — ответила Пия. — Это все равно что надкушенное яблоко. Смысл в том, чтобы в каждой последующей жизни душа становилась немножечко лучше. Получается, в прошлой жизни ты был всего лишь затычкой в ванне?
— Смысл в том, что ты будешь жить так, чтобы не повторять прошлых ошибок и не стать кем-то еще более отвратительным в следующей жизни! Например, лягушкой.
— И кто же решает, что хуже, а что лучше? Когда я вижу, как Палач на биологии разделывает лягушек, все мои добрые чувства на их стороне. А если меня заставят поцеловать лягушку, то все наоборот!
— Может быть, та сказка как раз об этом? О принцессе, которая поцеловала лягушку. Может, они пытались обручить принцессу с каким-то отвратительным принцем, а та выбрала лягушонка? Или она просто тренировалась?
Пия никак не могла оставить эту тему.
— Как бы то ни было, душ на всех живущих сегодня не хватило бы, — продолжила она. — Допустим, во времена Будды их количество не менялось из века в век, а если население увеличивалось, то наступала чума и наводила порядок. А что сейчас? Я где-то читала, что сегодня на планете живет столько же людей, сколько всех, вместе взятых, живших до нас. Откуда ж берутся новые души для новых детей? Может быть, кто-то сидит себе в гигантском ателье — как в рождественской мастерской подарков в диснеевском мультике — и целыми днями строгает новые души? Или делит старые на несколько кусочков. А в следующем столетии нас будет вдвое больше, чем сейчас, как бы он не надорвался!
— Интересная мысль. Значит, у нас сейчас туговато с мудрыми старыми душами, сплошь зеленый молодняк! Слушай, откуда у тебя такой наглый тон? Думаешь, ты знаешь лучше, чем все эти религиозные
