Спустя пять часов оживленной дискуссии Ахиллес устало повесил трубку. — Ну что? — спросила Черепаха, просыпаясь, — Втер?
— Втер, — сказал Ахиллес.
— Сферического? В вакууме?
— Ага. В итоге этому Вейдеру даже понравилось.
Почти совсем для физиков…
— Это тот самый ящик? — с любопытством спросила Черепаха.
— Тот самый, — сказала Пандора.
— Так не бывает, — категорически сказал Ахиллес, — Это же метафора. Что ТАКОГО может быть в ящике, что может принести миру много бедствий?
— Ну… — начала Пандора.
— И как в ящике можется остаться Надежда?
— А вот это, — сказала Пандора, — Уже метафора.
— А что же там? — спросила Черепаха.
— Мой кот.
Ахиллес и Черепаха молча уставились на Пандору.
Та вздохнула.
— Понимаете, — сказала она, — Я очень надеюсь, что с ним все в порядке. Но крышку открывать не рискую…
Становление философа
Черепаха полистала книжку, потом сказала:
— Давай тянуть. Должны быть тина и трава морская.
Они взялись за невод, и потащили его на берег.
Невод шел тяжело.
Вытащив его, оба молча уставились на добычу.
— М-да, — сказал Ахиллес, — Смотри, а вон тот ботинок почти целый.
— И покрышка ничего.
— Хорошая покрышка, ага.
— Тоже почти целая.
— И такая рифленая.
— Очень даже приличная покрышка, — печально подытожила Черепаха. — Что делать будем?
— Ну, — сказал Ахиллес, — Это, в конце концов, Черное море. А не Самое-Синее. Возможны расхождения в мелочах.
Черепаха достала телефон:
— Звони, консерватор.
Ахиллес насупился, и набрал номер.
Послушал.
Потом отшвырнул невод в сторону.
— Вне зоны действия сети, — сказал он.
Черепаха зевнула:
— А что, собственно, тебе от нее надо?
— Не мне, — ответил Ахиллес.
— А кому?
— Да есть один. У него бочка снова треснула. А он в ней почитай родился.
— Я так и думал, — сказал Диоген, — Она знает, что это я вас попросил.
— А что вы не поделили? — поинтересовалась Черепаха.
— Все началось с бочки, — сказал Диоген печально.
— И?
— Через три дня у меня уже было свое царство на острове.
— И?
— Черт меня дернул попросить эту белку с изумрудами…
Коллекция Орфея
— Ну, у тебя и коллекция, — сказал Ахиллес, разглядывая полки с музыкальными дисками.
Орфей довольно кивнул.
— Так, — сказала вдруг Черепаха озадаченно, — А это что такое?
Над рядом дисков была надпись «Тишина».
— А, — сказал Орфей, — Это Тишина.
— Зачем?!
— Этажом выше живет Гефест, — пояснил Орфей. — У него перфоратор.
— Э?
— Мешает. Вот я и ставлю Тишину на максимальную громкость.
Ахиллес ошеломленно уставился на диски.
— «Хлопок одной ладонью», — прочитал он.
— Сам, — гордо сказал Орфей.
— «Музыка сфер».
— Пифагор напел.
— «Эхо Тартара».
— Подборка с радио.
— «Что сказал покойник».
— Эээ… — замялся Орфей, — Аид прислал.
— А вот это что? — поинтересовалась Черепаха, вставляя в стереосистему диск без надписи.
В комнате тут же наступила гнетущая Тишина.
Орфей поспешно выключил стереосистему.
— Это так, для коллекции, — сказал он, — Ганнибал подарил.
— Что-то вроде «Первая Реакция Римлян На Слонов В Альпах»? — спросила Черепаха.
— Н-нет, — сказал Орфей, — Другой Ганнибал.
В комнате наступила еще одна Тишина.
На этот раз живом исполнении.
Потом Ахиллес кашлянул:
— И за что он это подарил?
— Чтоб я знал, — задумчиво ответил Орфей. — Но он был в таком восторге, когда я познакомил его с Пелопом!
