«Розовых леди». Хотя я терпеть не могу вычурные наряды, думаю, будет весело увидеть столько лиц, знакомых со школы. Я помню ясно, словно это было вчера, как стайка девчонок в маленьких джинсовых курточках бежит вокруг спортивной площадки. Мы придумали свое общество «Маджента-Гёрлз» и называли себя его привилегированными членами. У нас возникла мысль возродить «малиновую» традицию на этих выходных, но Клер побоялась, что ее университетские подруги окажутся не у дел, поскольку не придадут большого значения оттенку. Поэтому, чтобы не делиться на группы, мы все облачимся в традиционный розовый. Клер оденется, как Сэнди после ее преображения, а я как Риццо. [38] «Берегись, Брайтон!» – это все, что я могу сказать.
После выходных меня ждет «кофе с Джеком», и это событие – я на девяносто девять процентов уверена – не сулит мне ничего хорошего. Впрочем, пусть все идет своим чередом. Есть надежда, что на субботу и воскресенье я забуду о нем. Может, мне стоит назначить свидание Чарли накануне? Просто на случай, если я решу, что этот парень лучше всех, с кем я когда-либо встречалась, и никто другой мне не нужен. Быть может, когда наступит время идти на свидание с Джеком, я буду очарована и влюблена по уши в Чарли? Не исключено, что этот отвлекающий маневр убережет меня от глупостей, да? Хотя, если как следует подумать, Чарли будет занят на репетициях всю неделю. И насколько мне известно, любовь никогда не возникает так быстро…
Следовательно, перед тем, как столкнуться с Джеком лицом к лицу, я должна буду призвать на помощь все свое здравомыслие и собрать волю в кулак. Я искренне надеюсь, я молю, чтобы он выглядел не слишком хорошо. Боже – или к кому еще я могу воззвать? – пожалуйста, сделай так, чтобы Джек не надел одну из своих маленьких вязаных шапочек. Я этого не вынесу. Ах, если бы у него выдался невероятно тяжелый день в суде и на встречу со мной он пришел бы осунувшимся, уставшим и постаревшим на несколько лет.
О чем я говорю? Он всегда выглядел сногсшибательно. Всегда как с картинки, независимо от того, сколь долгим и ужасным был его рабочий день. Что лукавить, это моя внешность страдала от дневных стрессов и нервотрепки. Джек, наоборот, всегда держался молодцом, как модель на подиуме. Может, поэтому ему понадобилась другая женщина. Может, поэтому появилась Пенни, которая вечно выступала как моя противоположность – неизменно аккуратная, стильная, стройная, изысканная (хотя творческое начало в ней полностью отсутствовало)… Наверное, поэтому они идеально подходили друг другу. Возможно, Джек решил, что я перестала следить за собой, когда почувствовала себя комфортно рядом с ним. Подождите, он действительно мог такое подумать? По этой причине он сошелся с ней? Хотела бы я знать наверняка. Я никогда не тратила времени на то, чтобы это выяснить. Впрочем, тогда меня это просто не интересовало. И все же червячок неудовлетворенного любопытства гложет меня до сих пор. Мне до смерти обидно, что я не сумела узнать, почему мужчина, который был моим лучшим другом и моей первой любовью, обошелся со мной так жестоко.
Что я делаю? Зачем я себя мучаю? Я ненавижу Джека за то, что он будит во мне детское чувство неполноценности. Все было так хорошо, так замечательно, пока он снова не появился. Ладно, что бы ни случилось на следующей неделе клянусь: я всеми силами буду противиться его сверхъестественному обаянию, быстро выпью кофе и сосредоточусь на его злобной, демонической натуре.
Я не могу поверить, что скоро Клер навеки свяжет себя с одним-единственным мужчиной и что она должна будет соблюдать все непостижимые условности, сопутствующие этому решению. Не могу отделаться от мысли, что завтра вечером мы будем праздновать ее прощание со свободой. Кстати говоря, у меня перед глазами все еще стоит видение, как я отправляюсь в путь с рюкзаком. Все, я иду спать, чтобы увидеть сны о гамаках, тропических пляжах, саронгах и милых бразильских мальчиках, которые приглашают меня на зажигательную сальсу…
13
«МАДЖЕНТА-ГЁРЛЗ»
Минули сутки. Амели проталкивалась в дамскую комнату в людном, шумном баре «Эскейп», который располагался на набережной в Брайтоне. Пробившись к зеркалу, девушка наклонилась вперед, чтобы оценить ущерб, который нанесли ее внешности пьяные выходки нынешней ночи. Прошло несколько часов с тех пор, как она, Клер и другие подружки завалились в бар после вкусного обеда из трех блюд, который они съели в вегетарианском ресторане в Лейнс.
– О, Пресвятая Божья Матерь. – вздохнула Амели, доставая косметичку и начиная приводить в порядок лицо и глаза.
Только сейчас она почувствовала, что изрядное количество алкогольных напитков, поглощенных ею, начинает действовать, вызывая тошноту и головокружение.
Пока вечер представлял собой невнятное смешение питейных игр, пьяного исполнения музыкальных номеров из «Бриолина» и ностальгических воспоминаний о школьных днях. Амели хорошо знала большинство девушек, за исключением университетских подружек Клер, которых встречала всего пару раз. Однако у них всех была одна общая особенность, которая казалась Амели все более значимой по мере того, как тянулась ночь. Каждая из гостий на этой вечеринке состояла в длительных стабильных отношениях с мужчиной. Даже те из них, которые не были замужем и не имели детей, представляли собой половинку счастливой, всеми признанной и надежной пары. Когда Амели встала в очередь к раковине, чтобы помыть руки, по ее телу пробежал озноб. Не та дрожь, которую вызывает алкогольное опьянение, а холодок от осознания того, что всего через две недели она увидит, как ее лучшая подруга пойдет по ковровой дорожке между рядами навстречу семейной жизни. Амели решила не давать воли тревожным мыслям и направилась обратно в бар. Едва она распахнула двери, как в уши ей ударил нестройный хор, горланивший: «Потому, что она славная девчонка…».[39]
Амели успела вовремя добраться до стола и, заставив себя широко улыбнуться» бросилась на шею Клер с воплем: «И так считаем мы все!»
– Ну, кто хочет снова пропустить по бокальчику? – с вызовом спросила она, и в ответ услышала энергичные одобрительные возгласы и крики восторга.
Затем, четыре часа спустя, они остались вдвоем. Когда бар закрылся, все остальные девушки отправились в гостиницу, и только Амели с Клер решили зайти в круглосуточное кафе, где продавали рогалики. Они вышли оттуда через два часа, окончательно захмелевшие и объевшиеся, и зашагали по улице, поддерживая друг друга. Подруги несли парики «Розовых леди» в руках и нарезали зигзаги по Оушн- пэрейд, двигаясь в сторону моря.
– Ты уверена, что помнишь дорогу назад в гостиницу? – подозрительно спросила Амели.
– О да, нам нужно пройти вперед и налево, я уверена, – пробормотала Клер и чуть не упала на колени, однако сумела сохранить равновесие, ухватившись за фонарный столб. Она нелепо хихикнула, натянула белый парик Сэнди на свои волнистые светлые волосы и заныла: – Знаешь что, Амели? Я тебе завидую, честно. Ты самая разнаилучшая подруга, которая у меня когда-нибудь была, да!
Клер остановилась и внезапно плюхнулась на тротуар, разразившись рыданиями. Непонятно откуда
