– Почему ты не спала, дорогая? – спросила Амели, нимало не смущенная бестолковой болтовней Клер, и погладила приятельницу по голове, стараясь ее успокоить.
Клер стряхнула руку Амели и нахмурилась:
– Я не спала, потому что переживала из-за сегодняшнего дня. Потом я начала беспокоиться, что не высплюсь, и довела себя до такого состояния, что сон напрочь сбежал от меня. По-моему, десять минут назад я наконец задремала. – Девушка посмотрела на часы, висевшие на стене. – И вот уже пора вставать, поэтому я буду выглядеть как чудовище, когда меня поведут к жениху! Никто не захочет жениться на мне из-за ужасных синяков под глазами!
Клер пробурчала это недовольно, словно во всем была виновата Амели. Потом она скорчила страдальческую гримасу, заметив свое отражение в настенном зеркале.
– Успокойся. – Амели старалась говорить как можно мягче. – У нас есть четыре часа на то, чтобы сделать из тебя блистательную красавицу. Поэтому пей кофе, и мы приступим. Что ты хочешь на завтрак?
– Мне кусок в горло не полезет. Я так боюсь. И вообще, почему бы мне просто не отменить все это?! – театрально воскликнула Клер и спрятала голову под подушку.
– Послушать тебя, так складывается впечатление, будто ты у меня училась закатывать истерики! – Амели запрыгнула на кровать, схватила другую подушку и начала колошматить ею Клер. – Вставай!
– Прекрати это, черт тебя побери! – Однако через минуту усилия Амели увенчались успехом, и Клер сдалась: – Ладно, ладно! – Она приняла вертикальное положение, чувствуя, как комната плывет перед глазами, и добавила: – Хорошо, я пройду через все это. Но только потому, что ты меня заставляешь.
После четырех часов борьбы с утюгами, плойками и пробками на дороге между Бристолем и Кардиффом они наконец добрались до Бюро регистрации. Как раз вовремя.
Ден выглядел шикарно в парадном черном костюме «Ральф Лорен». Он стоял на возвышении в маленьком белом зале и неотрывно смотрел на дверь, беспокойно ожидая, когда войдут Клер и Амели.
Прошло несколько напряженных минут. Все в комнате затаили дыхание. В двенадцать тридцать три двери распахнулись и в проходе появилась Клер, которая, как и обещала Амели, преобразилась в писаную красавицу. На ней было изысканное белое платье со шлейфом, а на спину ей ниспадали волнистые светлые волосы, которые она украсила мелкими белыми цветами.
Родные и друзья Клер и Дена не могли оторвать глаз от невесты. Учитывая, что на подготовку к свадьбе совсем не было времени, Амели даже не верилось, как удачно все получилось. В подвенечном наряде Клер была похожа на ангела. Заняв место среди зрителей, Амели, впервые в жизни присутствовавшая на настоящей свадьбе, с волнением наблюдала, как жених и невеста приносят обет верности. Ком подкатил к ее горлу, а на губах возникла грустная улыбка. Когда наступила очередь Клер произнести всем известные слова, Амели со странным восхищением вслушивалась в мелодичный голосок подруги. Она не единожды становилась свидетельницей неверности и развода, годами взращивала в себе циничное отношение к семье и браку, но сейчас, вопреки всем своим ожиданиям, была искренне тронута церемонией. Казалось, ее панцирь вдруг начал размягчаться. Когда Клер и Ден принесли официальную клятву, регистратор произнесла заключительную фразу:
– А теперь можете поцеловать невесту.
Сколько десятилетий эти слова звучали в надоевших женских мелодрамах, однако на свадьбе Клер и Дена они как будто обрели новую жизнь и не показались Амели обыденным клише.
Пока Ден целовал Клер, заключив возлюбленную в объятия, из другого конца комнаты Дункан наблюдал за Амели. Он даже моргнул несколько раз. Вытянув шею, молодой человек пригляделся, не померещилось ли ему. Нет, он не ошибся: нежданная слеза стекала по щеке Амели. Никто не заметил этого, кроме него, тем более что девушка поспешно приложила к глазам лохматую салфетку, пожалуй, больше других удивившись происшествию.
После короткого перерыва Лидия, лучшая подруга Клер из университета, вышла на сцену и продекламировала шутливое стихотворение Пэм Айрес[47] «Да, я выйду за тебя». Она обыгрывала каждую строчку, представляла в лицах каждую шутку, и на ее комичные трюки аудитория отвечала дружным хохотом. По лицу Амели пробежала счастливая слезинка.
Затем на подмостки поднялась сестра Клер, Вероника. Нервно теребя листок бумаги, она начала читать 116-й сонет Шекспира. Вероника выглядела, как точная копия Клер, только совсем юная. Она была прелестна, хотя держалась немного скованно. Несмотря на ее сбивчивое, еле слышное выступление, Амели различила слова:
Глаза Амели снова наполнились влагой. Девушка яростно промокнула их, удивляясь, когда это она стала такой чувствительной. Однако ее ожесточенность понемногу таяла. Как она теперь понимала, родители исподволь внушали ей с рождения мысль, что брака следует избегать любой ценой. Что рано или поздно он закончится рыданиями и жалкой бумажной волокитой. Однако, с восторгом взирая на Дена и Клер, Амели начала понимать, что, возможно, у супружества есть и другая сторона. Она никогда не намеревалась навеки связать свою судьбу с Джеком, и все же он разбил ей сердце и развеял в прах ее мечты. Однако это вовсе не означало, что она больше не должна впускать в свою жизнь мужчину или что она не найдет счастья с другим человеком. Десять минут спустя, сдержанно проплакав почти всю вторую часть церемонии, Амели почувствовала себя очистившейся. Казалось, нынешние переживания помогли ей избавиться от боли, горечи, тягостных раздумий, исцелив ее сердце и открыв душу.
После церемонии все гости отправились в Пенарт, где родители Дена подготовили небольшой прием в своем доме. Прибыв в изящный викторианский особняк, Амели восхитилась пейзажем. С широко открытыми глазами она любовалась живописными видами. Оставив пальто в прихожей, девушка прошла вглубь дома, где находилась оранжерея, украшенная цветами и воздушными шариками. На столах были расставлены всевозможные угощения, и проголодавшиеся гости отправляли в рот кексы размером с перепелиное яйцо и миниатюрные пирожки с грибами. Амели выглянула в окно и пришла в восторг при виде великолепных ландшафтных парков и зеленовато-синей реки, которая плавно несла свои воды вдалеке. Ей нестерпимо хотелось попасть туда и исследовать эту местность, однако почти все гости прибыли, и девушка чувствовала, что близится время поздравительных речей. Заметив на кухне Дункана, который держал бокал с шампанским, Амели подошла к нему.
– Как твои дела, дорогая? – торжественно обратился к ней Дункан.
– Спасибо, хорошо. – неспешно ответила его напарница.
