прошла.
Резко выдохнув и ненадолго замерев в попытке успокоиться, я начала:
- Своей памятью, своей кровью, своей жизнью взываю к тебе, о Фрейя, - на секунду умолкнув, я проследила, как крошечная огненная искорка, возникшая в центре круга, очерченного тканью, подожгла жидкость в чаше, а затем продолжила. - Дочь твоя ищет совета и помощи. Приди, пока горят свечи, пока кипит кровь, пока звучит дыхание.
По мере декламации окружающая обстановка менялась, превращая комнату в истинный храм. Потолок поднялся и обзавелся росписью, изображающей Фрейю в самые различные эпизоды её жизни. По углам, там, где стояли свечи, появились высокие, чуть светящиеся колоны, в то время как основное освещение исходило от невысокого алтаря, в который превратился матерчатый круг. И от фигуры, что формировалась в центре алтаря.
Невысокая, совсем ещё юная девушка, с волосами цвета золота и глазами, будто грозовое небо, улыбалась мне так, словно встретила старую, добрую подругу. Эта улыбка заставила моё сердце петь от восторга, вопреки всем доводам разума.
- Богиня, - я неторопливо опустилась на колени, выказывая уважение.
В этот раз, несмотря на присутствие могущественнейшего существа, действиями я управляла сама. То ли возник какой-то иммунитет к перехвату управления чужим сознанием, то ли нэко считала, что я и сама делаю всё правильно. Как бы то ни было, вполне самостоятельно преклонив колени и склонив голову, я дожидалась реакции Фрейи.
- Эйлинарра, девочка моя, наконец-то ты воззвала, - меня коснулись мягкие, горячие ладони. - Встань, малышка.
Я послушалась, неожиданно заробев и не зная, что ответить.
- Ну как ты тут? Освоилась в новой ситуации. Непросто тебе здесь, но я уверена, что ты справишься со всем.
Неожиданно я осознала, что моя тайная надежда, последняя возможность быстро вернуться домой рассыпается, расползается в мелкие клочья. И вместо вопроса вырвалось утверждение:
- Вы знали. Вы с самого начала знали, что Арагорн собирается сделать из меня вашу подопечную.
- Конечно знала, - на невыносимо прекрасном лице богини отобразилось удивление, сменившееся вскоре пониманием. - Он не захотел дать тебе право выбора?
- Право выбора? - я горько усмехнулась, усаживаясь прямо на пол, у подножия алтаря. - Богиня, видимо, говорит о другом Арагорне.
- Ты не права, Эйлинарра. Или тебе, быть может, будет приятнее, если я стану называть тебя Катя? - дождавшись утвердительного кивка, она продолжила. - Да, он не захотел выполнить мою просьбу, он перенёс тебя в другое тело и в другой мир, не спросив твоей воли, и, быть может, вопреки ей, но… Нам всем порой приходится совершать поступки, противоречащие нашим желаниям и принципам.
- Зачем вы защищаете его? - я с усилием заставила хвост прижаться к ноге, чтобы не выдавать чувства слишком уж ярко. - Тем более что теперь я должна предать Арагорна. Или это не истинное ваше желание передал мне Кайр?
Я ожидала любого ответа: от того, что дроу нагло соврал, до того, что это хитрый шпионский план внедрения меня в стан врага. Я ожидала чего угодно, но Фрейя сумела меня удивить. Она растерянно всхлипнула и резко отвернулась, впрочем, не успев помешать мне увидеть две слезинки, сверкнувшие на её щеках.
- Всё верно, - спустя несколько мгновений заговорила она, и в чудесном голосе послышалась горькая нотка. - Я ведь говорила, что нам всем приходится совершать поступки, противоречащие даже тому, что составляет основу внутреннего закона. И сегодня я прошу… Я молю тебя…
Она на мгновение замолкла, пытаясь подобрать слова, и я позволила себе закончить фразу:
- Кинуть Арагорна? - я говорила преувеличенно циничным тоном, пытаясь таким странным образом осушить её слёзы. - Уверяю, это действие не относится к тем, ради которых мне пришлось бы переступать через себя. Я бы с радостью это сделала и без просьбы моей богини. Однако мне очень не хочется быть пешкой в непонятной игре высших существ. И мне хочется знать, ради чего ты, о Фрейя, решила переступить через собственные принципы.
Плечи богини, до того напряжённые так, будто на них возлежала вся тяжесть мира, немного расслабились.
- Ты права, девочка, - она подошла к самому краю алтаря и уселась, аккуратно укрыв ноги длинной юбкой. - Я должна рассказать тебе всё. Вот только рассказ будет долгим.
Я оглянула на чашу с пламенем, проверяя уровень оставшейся жидкости, и кивнула, показывая готовность слушать. А Фрейя начала рассказывать свою историю:
- Родилась я в мире, далёком от Мотлхейма. Жизнь моя была счастлива: меня любили и люди, и другие боги. Всё вершилось по слову и желанию моему, и ничто не омрачало будущее. До тех пор, пока не свершилось предсказанное. В наш мир пришла великая беда. В мифологии твоего мира она получила название Рагнарёк. Гибель богов.
Богиня вздрогнула от ужаса, произнеся это слово, и продолжила лишь спустя несколько секунд.
- Мне удалось бежать. Ценой… Цена этого оказалась слишком велика. Пятеро богов пожертвовали своими силами, а может быть и жизнями, ради того, чтобы открыть проход из гибнущего мира для меня и дюжины моих валькирий. Так я оказалась в чужом мире. Практически без сил, без верующих. Слабая и беспомощная, я должна была вскоре погибнуть даже несмотря на то, что боги Мотлхейма оказались достаточно равнодушными, чтобы не уничтожать меня. Мне повело: вскоре Гесуто обратился со своей просьбой к богам, и я нашла способ эту просьбу удовлетворить. Я вложила души своих погибших валькирий в тела, созданные магом и наделила их единственной магией, которую могла дать в своём ослабленном состоянии. Так у меня появились первые верующие в новом мире. Ты, наверное, не знаешь, но сила бога очень зависит от того, сколько разумных ему молятся и насколько искренне они это делают. Нэко было немного, зато искренность их веры сторицей окупала небольшое количество. Моя сила росла достаточно быстро, и теперь я не слабее любого из богов Мотлхейма.
- Всё это очень интересно, - я нервно оглянулась на чашу с огоньком и прижала рукой к полу извивающийся хвост. - Однако я не понимаю, какое это имеет отношение к нынешним событиям.
- Я как раз подхожу к этому, - совершенно не рассердилась на то, что я её перебила богиня. - Из-за своей слабости в момент создания народа нэко, я позволила себе немного сжульничать. Не хочу перегружать тебя тонкостями Искусства, скажу лишь о результате. Я сумела сделать так, что вы начали черпать силу из противостояния Хаоса и Порядка. Но теперь в Мотлхейме практически не осталось Хаоса. Упорядоченное воцарилось там абсолютно. Твои новые сородичи вымирают, Катерина. Они ничем не болеют и не умирают по глупым случайностям, нет. Но у пары из двух любящих нэко уже не рождаются дети. Если же одна из моих алхимиков сойдётся с представителем иной расы, дитя, если и родится, будет принадлежать расе отца. То же и с детьми воинов моего народа. Пойми, я не хочу принуждать тебя вступать в это всё, но и позволить своему народу погибнуть я тоже не могу. Пойми меня, помоги мне. Прошу тебя, Эйлинарра.
Я чувствовала себя как человек, попавший в болото. Трясина затягивала всё глубже и глубже: я не хотела участвовать во всём этом, я хотела лишь вернуться домой, забыв всё это как дурной сон. Вот только золотые слёзы на щеках Фрейи, не давали ни шанса вырваться.
- Но почему именно я?! - вырвался из глубины души стон. - Я никогда не хотела ничего подобного, мне нравилась моя жизнь, мой дом. Почему?
- Я не знаю, - покачала головой Фрейя. - Выбор Арагорн всегда делал сам. Но я верю, что ты справишься.
- То есть, - медленно проговорила я. - Мне надо перейти на сторону Хаоса, чтобы спасти тех, кого я не видела ни разу в жизни и к кому меня причислили против моего желания. У меня хотя бы есть шанс вернуться домой, выполнив ваше задание?
Богиня как-то внезапно поникла, и ответа я дожидалась уже только из вежливости: и так было понятно, что она скажет 'нет'.
- Прости меня, девочка, но дать тебе такое обещание не в моих силах. Арагорн гораздо сильнее меня. Я не смогу вернуть тебя в твоё тело и в твой мир. Прости, - она легко коснулась моей щеки, утешая. - Но,
