Вероника, ошарашенно тряся головой. Часть ее прекрасных, длинных волос обгорела.
А мне надо было искать Евгения Валерьевича.
Взрывной волной его могло отнести куда угодно. Может быть он, как и сумеречные, находится на первом этаже под грудой свалившейся мебели и прочих вещей. Как же не хотелось думать именно так…
Я подбежал к горящим прилавкам, около которых еще до взрыва лежал Евгений Валерьевич, и ногами стал раскидывать их в стороны. Под тлеющими головешками вдруг обнаружилась почти не тронутая огнем дверь от примерочной кабинки. Я схватил ее и оттащил в сторону. Под дверью и лежал Евгений Валерьевич.
Вблизи, оказывается, он выглядел еще хуже. Здор во же над ним поиздевались. Под обоими глазами вспухли черные синяки, часть волос вырвана с корнем, оставив на голове кровавую корку, нос как-то неестественно вывернут набок и посинел. Скорее всего, сломан. Может — еще и зубов нет.
Я склонился к его груди, чтобы убедиться, что он еще жив.
Дышит.
Это хорошо, значит, жить будет. Я просто себя успокаиваю, хотя и понимаю, что все может быть совсем не так. Может, у него все сосуды внутри порваны, может, сотрясение головного мозга, и он умрет, так и не придя в сознание, а может, что еще. Мало ли от чего можно умереть?! Но человеческому сознанию нужен какой-то стимул. Стимул, который подхлестнул бы его сделать то, что, кажется, делать уже бесполезно…
— Я нашел его! Идите сюда!
Сом помог встать Веронике, и они вдвоем подбежали ко мне. Вместе мы разгребли завал вокруг Евгения Валерьевича.
Старик, оказывается, только на вид выглядел таким щуплым, а на самом деле весил довольно много. По крайней мере, мы с трудом подняли его на ноги.
— Все, пора уходить, пока все здесь не рухнуло, — запыхавшись, выдохнул Сом. — Вообще удивляюсь, как магазин не развалился сразу от такого взрыва.
— Как выбираться будем?
— Через окно, — Сом махнул в сторону широкого отверстия с торчащей из бетона железкой. — Сначала спустишься ты, Виталик. Затем Вероника. Я вам подаю Евгения Валерьевича и спускаюсь сам. Сойдет план?
Он обвел нас немигающим взглядом и тихо добавил:
— Все нормально будет. Нам главное из Краевского теперь выбраться.
— Сдается мне, что сумеречные сейчас засуетятся, — ответила Вероника. — Целого штаба как не бывало.
— Точно! — Сом направился к отверстию. — Сумку не забудьте. Она нам еще пригодится.
Я побежал за сумкой. Подхватил ее, по дороге заметив вторую половину тела сумеречного.
Сом с Евгением Валерьевичем и Вероника уже стояли около отверстия и смотрели вниз.
Подбежав ближе, я тоже смог разглядеть то, что творилось на улице.
Часть стены рухнула, погребая под своими обломи ми стоящие около машины и разворотив асфальт, дороги вокруг остались одни только воспоминания. В радиусе нескольких сот метров повсюду валялись кус' бетона и всякой горящей чепухи. Ветер играл обугленными бумажками и журналами, швыряя их от одной дома к другому. И еще — вся земля вокруг была сплошным ковром усеяна мелкими осколками стекла. Нигде не было места, где бы оно не лежало. Словно снег. И каждый кусочек отражал огонь, отчего казалось: сама земля горит.
Вместо Цитадели теперь вспухло огромное облако пыли и дыма, не давая разглядеть, что осталось от штаба игроков Зари. Дым этот поднимался вверх, в черное небо, загораживая звезды и, терзаемый ветром, отдельными кусками расплывался по городу, над домами.
— И что делать будем? — спросил я. Спускаться со второго этажа прямо на осколки и на куски бетона было бы весьма затруднительно. Я огляделся, но никаких подходящих лазеек не обнаружил. — Прыгать, что ли?
— Как говорил мой дед: хочешь летать, так научись! — произнес Сом. — Видишь вон тот кусок провода?
Я увидел. Он висел в полуметре от обвала, на краю которого стояли мы, выходя из стены и спускаясь почти до самой земли.
— Если хорошенько прыгнуть, то можно достать до него и спуститься, — сказал Сом. — Как считаешь, ты сможешь это сделать?
— Я-то ладно, а вы? Сом почесал затылок:
— Ну, вы с Вероникой можете спуститься, а потом спущу вам Евгения Валерьевича на какой-нибудь веревке и спущусь сам.
— Не забывай, что вокруг сотни сумеречных. Минут через пятнадцать все они очухаются и придут сюда, чтобы выяснить, что произошло. А с Евгением Валерьевич чем мы провозимся тут не менее получаса.
Сом задумался, а потом махнул рукой:
— Ладно, проехали. А что ты предлагаешь?
Я пожал плечами. Ситуация действительно была почти безвыходной. Кроме отверстия в стене и заваленного спуска на первый этаж других выходов не намечалось.
Но делать что-то надо было. Не прыгать же? Да еще и Евгений Валерьевич.
— Вероника, слушай, а ты не можешь, ну, как со мной, когда осколки вынимала, — я посмотрел на свои ладони. Кровь из царапин уже не шла, только чуть заметная тупая боль внутри, под кожей.
— Я ведь тоже не всесильная, — ответила Вероника. — На то, чтобы извлечь из тебя осколки, ушло чересчур много сил, теперь я вряд ли смогу кого-нибудь исцелить еще несколько дней.
Я осмотрелся вокруг, вглядываясь в темноту, до которой не добрались даже блики огня. Ну, хоть бы одна дверь. Ведь должна же быть запасная дверь! Черный ход, в конце концов. Хотя, кто его знает…
— Я вижу дверь, — неожиданно сказала Вероника, — только это нам ничем не поможет.
— Почему? — хором спросили мы с Сомом.
— Смотрите сами, — она указала нам в угол, который когда-то был отгороженным помещением, где лежали вещи. Теперь ящики с одеждой, посудой, мягкими игрушками и еще чем-то превратились в единую горящую массу. Дверь действительно была, но подойти к ней была невозможно. Прямо поперек лежала горящая балка, а вокруг — пылающие журналы и платья. — Не ждать же нам здесь, пока все это потухнет?
— И все-таки что-нибудь здесь сделать можно, — сказал Сом после секундного молчания, выглянул в отверстие. — В той комнате, что за дверью, есть окно. Если в него пролезть, то можно выбить дверь с обратной стороны, и мы все выйдем. Сдается мне, это и есть запасной выход.
— Ты думаешь или уверен? — спросила Вероника. Сом перехватил Валерия Евгеньевича за пояс и аккуратно посадил его на пол, прислонив к стене:
— Знал бы прикуп — жил бы в Сочи! Сейчас я попытаюсь пролезть в окно, и если мои догадки верны, то ждите меня с обратной стороны двери!
— Постой, а почему именно ты? — вдруг вырвалось у меня. — А я что, не сойду?
— А ты когда-нибудь лазил по стенам?
— Нет, но всегда хотел научиться!
Сом смерил меня оценивающим взглядом из-под чуть прищуренных век:
— И все-таки ты слишком молодой!
— Раз уж на то пошло, то… — Я сделал шаг в сторону отверстия, давая понять, что Сом без меня никуда вылезти не сможет. Не один же он будет совершать подвиги? Я вдруг почувствовал, что действительно хочу попытаться пролезть по стене из одного окна в другое. И не ради принципа, а для себя самого. Для своего внутреннего 'я'. Все же не у кого-нибудь, а именно у меня есть какой-то дар. Так почему бы не попытаться открыть его? Может, он и заключается в том, что я могу беспрепятственно ползать по стенам?
— Возможно, — Сом усмехнулся, — но у меня больше опыта. Если ты просто хочешь самоутвердиться,
