— Собаку хорошо сделал. С натуры?
— Да у нас и собаки-то нет. Просто с открытки срисовал.
Заметив, что мальчик охотнее заговорил, Надя спросила, как его зовут, сколько лет, давно ли болен. Игорь ответил, что ему двенадцать лет и что доктор три дня уже держит его в постели, не позволяет ходить.
— А вы почему так расспрашиваете? — обратился он к девушке.
— Райком комсомола назначил меня пионервожатой. Буду работать здесь.
— Пи-о-нер-во-жа-той, — протянул Игорь. — А с кем вы будете заниматься? Мы же не пионеры!
— А мы отберем лучших ребят и примем их. Вот и начало организации.
— Что вы! Наши ребята не пойдут. Какие мы пионеры — без рук, без ног!
— Неправильно ты говоришь, Игорь. Ты, наверное не, читал книгу Николая Островского «Как закалялась сталь» и знаешь, что автор был инвалидом. Вы здесь учитесь и ремесло изучаете. Какая же разница между вами и здоровыми? Почему вам не быть пионерами? Вы же должны понимать, в нашей стране с детства надо жить и работать в коллективе. Помню, как я обрадовалась, когда меня приняли в пионеры и надели красный галстук…
Больной мальчик с интересом слушал, а Надя все рассказывала и как-то незаметно спросила:
— Игорь, а ты хотел бы стать пионером?
— Да, — тихо сказал он.
Разговор прервала сестра, вошедшая с лекарством, Уходя, Надя сказала, что зайдет позднее. Она чувствовала, что одержала первую маленькую победу.
Спускаясь с лестницы, Надя столкнулась с возвращавшимися мальчишками. Они пропустили ее, но вдогонку громко, насмешливо закричали:
— Пионер!.. Пионер!..
Надя спокойно шла. Насмешки уже ее не пугали. Она что-то поняла.
В столовой завтракало много ребят. Они о чем-то спорили, громко смеялись. Кончив пить кофе, выскакивали из-за стола, не спрашивая позволения, не поблагодарив воспитателей. Безрукие, безногие, на костылях или протезах, ребята оживленно и шумно выбирались из столовой.
Первый раз Надя увидела почти всех детей. Она старалась не обращать внимания на их физические недостатки, но невольно все замечала. Смуглая девочка в руке без пальцев несла кружку с водой легко и просто. Прополз мальчик с парализованными ногами. Он шутил и смеялся. Двигался быстро, не отставая от идущего рядом товарища. Приглядываясь к детям, Надя изумлялась их внутренней силе, с какой они преодолевали физические трудности. Ей искренно хотелось помочь ребятам. Организовать, направить на верный путь эту силу и упорство.
«Они должны стать настоящими пионерами, а потом — комсомольцами!»
Ей казалось, что она лучше поймет детей, если будет знать историю этого необыкновенного детского дома. Надя расспрашивала Ивана Ивановича и доктора. Они рассказывали, и постепенно девушка ясно представляла себе жизнь детдома в дни войны и блокады.
Глава вторая
Перед войной дети-инвалиды жили в Петергофе в прекрасном двухэтажном особняке. Ребята называли его дворцом. Своими башнями, многочисленными балконами, террасой и вьющимся диким виноградом он действительно напоминал дворец. В ненастную погоду дети играли на террасе. Оттуда видно было море. Ребята любили наблюдать за проходящими кораблями. Им нравилась ширь моря, такого безбрежного, необъятного.
Парк, окружающий дачу, дети привели в полный порядок. Срезали сухие ветви, расчистили дорожки, засыпали их песком. Аллеи обложили кирпичом и побелили его. Везде разбили газоны, посадили цветы. Устраивались надолго: знали, что и зиму проведут в Петергофе. Им так нравилось тут! Вниманием и заботой окружали их воспитатели, а доктора старались вылечить своих маленьких пациентов. Хорошее питание, свежий морской воздух — все помогало восстановить силы больных детей.
В праздничные дни ребят увозили к фонтанам. Струи воды подымались высоко, освещенные разноцветными огнями. Они радугой переливались в небе и журчащие, сверкающие падали книзу.
Утром двадцать второго июня дети ждали автобус: они знали, что в этот день их повезут к фонтанам. Но что-то случилось. Ребята поняли это по встревоженным, взволнованным лицам воспитателей. Чувствовали, что нельзя приставать. Затихшие, сидели на ступеньках крыльца.
Скоро весть о войне донеслась и до них. И как все изменилось в прекрасном, сказочном Петергофе! Вместо нарядной, праздничной толпы, по улицам в сторону вокзала шли нагруженные чемоданами, узлами дачники. С каждым днем все больше и больше изменялось лицо города. Больше не было музыки. Не били фонтаны. С вокзала двигались войска. На улицах, в парках, везде видны были только военные. Местное население рыло окопы. В парке снимали статуи и глубоко закапывали в землю. Вечерами не стало видно освещенных окон. Дома стояли безмолвные, затемненные.
Немцы, перейдя границу, двигались вглубь страны. Создалась угроза Ленинграду. Детский дом инвалидов ждал эвакуации. Несколько воспитателей уехали в Ленинград, чтобы все приготовить для переезда. Обратно они не вернулись, — немцы отрезали Петергоф.
Начался обстрел. Он усиливался с каждым днем. Горели и рушились дома. Пожар угрожал и детдому. Укрыться было негде. На помощь больным детям пришли военные. Они перевезли ребят в Старый Петергоф. Временно поместили их в подвале большого каменного дома. В нем можно было спрятаться от снарядов и бомб.
После чудесного особняка дети очутились в темном, сыром подвале. Со страхом прислушивались они к вою сирен. В то же время мальчикам хотелось вылезти, посмотреть на воздушный бой. Они знали, что навстречу вражеским самолетам вылетают наши, и бой идет здесь, над их головами, над Кронштадтом. Но выглянуть было нельзя. Тамара Сергеевна и все воспитатели зорко следили за ними. Дисциплина в подвале была крепкая.
Иван Иванович научил ребят по звуку моторов отличать вражеские самолеты от наших. Иногда совсем близко они слышали свист пролетающей бомбы, грохот обрушившихся зданий. Едкий дым пожаров врывался и в подвал. Разрывы снарядов потрясали стены. Зажженные свечи гасли. Малыши начинали хныкать, но старшие ребята старались рассказать им что-нибудь интересное, рассмешить их. Воспитатели так разместили ребят, что около слабых всегда были более сильные, предприимчивые. На их обязанности было помогать товарищам, следить за ними. И дети прекрасно это делали.
В подвале находилась маленькая, глухонемая от рождения девочка. Она была совершенно беспомощна. Одиннадцатилетняя безногая Таня взяла ее под защиту. Неизвестно, как научилась она понимать глухонемую, угадывать каждое ее желание. Так мать не всегда понимает своего ребенка! Девочки крепко подружились.
Уже почти неделю детдомовцы находились в подвале. Военные обещали вывезти их при первой возможности. Но, видимо, этой возможности не было.
Ночью в дальнем углу Тамара Сергеевна собрала педагогов и воспитателей. Она сидела на узле, укачивая маленькую дочку. Дети других воспитателей были значительно старше ее Светланы. Они давно уже спали. Ее дочка болела, кашляла всю ночь.
Тамара Сергеевна сильно изменилась за это время. Похудела, в темных волосах появилась седая прядь, но она старалась держаться спокойно, как обычно.
— Товарищи, — сказала она, — провизия, взятая нами, кончается. И самое тяжелое — у нас иссякли запасы воды. Пополнять их очень трудно. Иван Иванович несколько раз делал вылазки. Все колодцы вблизи засыпаны. Пруд — далеко, да и приносить оттуда можно ведро, два, а нас здесь много. Я собрала вас, чтобы решить вопрос: как нам быть, если придется еще несколько дней оставаться здесь?
Все молчали. Повар подсчитал оставшиеся продукты.
— Придется еще сократить паек детям и вдвое уменьшить взрослым.
— А воды несколько ведер мы достанем, — сказал Иван Иванович. — Завтра же ночью пойдем. Мне
