«Служебном романе», было, конечно, забавно слышать такого рода угрозы, но Кудеснику смеяться не хотелось. Если не удастся перепрошить КИП, бродяга окажется вне информационного пространства, а это ой как нежелательно.
– Хорошо, хорошо. – Он поспешил убрать КИП в карман и успокаивающе протянул вперед растопыренные пальцы. – Все, Порфирьич, забыли.
– Ну конечно, – продолжал причитать раздосадованный неприемлемым предложением техник, – тебе-то что? Порфирьич КИП перешьет, пропишет ник какой-нибудь заковыристый, так чтоб никто не допёр, что это Хаима комп был, а потом, если что – бац! – и кто же это такой помог нашему приятелю Кудеснику?! Ах да, это же ясно как божий день! В ближайшем ведь квадрате от гранкарьера только в Коломино есть техник, куда Кудесник, скорее всего, и подался. Так что же, пригласим Порфирьича на чай, потолкуем, спросим, за какой хабар он решил перепрошить бродяге компьютер, который принадлежал сыну хана Ордынского? Так вот я, – он ткнул указательным пальцем себя в грудь, – ни хрена не хочу, Кудесник, к ним попадать на чай. Так что будь добр, выметайся подобру-поздорову из моего подвала!
– Подожди, не кипятись, – успокаивал его Егор. – Я все понял, никто тебя приглашать на чай не будет, обещаю. Продать ты мне новый КИП можешь? У тебя ведь где-нибудь завалялась парочка, а?
– Катись ты к черту, понял?! – выпалил Порфирьич после секундного раздумья. – Только за то, что ты был здесь, меня уже могут к лошадям привязать и в обе стороны их пустить. Я не буду тебе ничем помогать, ни за какую цацку, понял? Никогда.
Покидая мрачный, сырой подвал, Егор Звягинцев решил, что сегодняшнюю дату, шестнадцатое июля две тысячи семнадцатого года, надо запомнить. И в календаре отметить, что это самый паршивый день за все семь лет, что он топчет территорию Атри. Может, ему было хуже, когда за ним гнался хищный зверь? Нет. Может, когда он попадал в карман-ловушку между двух смертельных аномалий? Нет. Ну так, может, когда он наступил на «пружину» и его, раскрутив за ногу, подбросило вверх метров на двадцать? Нет. Потому что в подобных случаях он вполне закономерно чувствовал близость смерти, с которой сам же и заигрывал. А сейчас ему предъявили обвинение, которое непременно повлечет за собой недоверие других бродяг и порицание жителей тех деревень, с которыми он поддерживал хорошие отношения. Это если не считать, что теперь его главный враг – самый мощный по боеспособности клан средней полосы.
Глава 3
К кому обращается человек в том случае, когда, казалось бы, обратиться уже не к кому? Верно, к самому надежному, проверенному, лучшему другу, с которым его связывает не только пивная кружка после работы или соседство по комнате, а годы сплошных испытаний. С которым он делил последний ломоть хлеба и глоток воды, с которым укрывался холодной таежной ночью одной фуфайкой. Доверие к которому закалено как сталь, не единожды проверено в те минуты, когда приходила беда или нужно было разделить радость. Который сам горел, но выносил его, раненого, из «долины гейзеров». Который подставлял спину под пули, но не оставлял его на поле брани…
О нем сейчас думал Кудесник. О друге. Только он мог бы в полной мере понять его и поддержать. Да, старшина, разумеется, был прав. Никто не знает, отчего так повелось, но к нему приходили, как к батюшке на раскаяние и прощение грехов, многие бродяги. Даже те, кто действительно убил своих напарников ради хабара или каких-то других целей. А он всегда выслушивал их, давал совет, предлагал познакомить с людьми, которые могли помочь. Для старшины, по большому счету, не было разницы, убийца перед ним или случайно попавший на плоскость наковальни бродяга. Или вообще невиновный человек. Он никогда никого не сдавал, и это делало ему честь, но Кудеснику нужно было больше, чем просто совет.
Егор настолько погрузился в раздумья, что не сразу почувствовал прикосновение чьих-то пальцев к своему бицепсу. Он поднял голову – перед ним стоял низкий, очень худой мужчина лет сорока, с темным лицом и набухшими синяками под глазами. Он ухватился за руку Кудесника так цепко, будто поймал вора.
– Беги отсюда, – прошептал он одними губами. – Они уже за тобой вышли…
– Эй, ну ты! – крикнул ему сверху «азаматовец», один из тех, что патрулировали городскую стену, нарезая круги по специальным мосткам, сделанным из строительных лесов. – Чего пристаешь к человеку? Иди себе, работай.
Селянин тут же отпустил руку Кудесника. «Беги», – повторил он и быстро удалился.
Двое не шибко смекалистых бойцов, что несли службу на КПП, а проще говоря, открывали и закрывали ворота, попытались отговорить его покидать поселок. Они были не так наглы и самоуверенны, как те, кто охранял вход в сельсовет, а даром убеждения не обладали вовсе. Потому стоило Кудеснику посверлить сначала одного, а потом другого острым взглядом и нажать на слово «нужно», как те безоговорочно открыли ему ворота. И лишь бойцы с бэтээра, пристроившегося в тени, посмотрели на них с явным непониманием, будто так и хотели спросить: вы чего, сопляки, делаете? Но не спросили, пропустили Кудесника, перекинулись парой матерных слов, да и только.
У блокпоста, перед шлагбаумом, сопротивление бродяга встретил несколько более жесткое.
– Ты что, реально уже лыжню наметил, братишка? – изобразил на лице удивление «бугор». – Куда так гонишь? Потуси еще у нас. Завались в бар, там спиртяга – свежак, только недавно Седой отогнал. Успеешь на тайгу свою.
– Сова в тему базарит, Кудесник, – подтвердил откуда-то взявшийся Михай. – Сейчас за пару часов стемнеет, куда подашься на ночь глядя? Застопорись тут где-нибудь, а завтра поутру себе вырулишь.
Надо было быть полным тупицей, чтобы не понять, что за этим притворным беспокойством таится нечто другое. Несложно было догадаться, что именно, не так ли? Ну да, те самые «ути-пути», с которыми охотник подбирается к фазану с щепоткой зерна в протянутой левой руке и спрятанной за спиной с мотком веревки правой. Ах, какие душевные ребята, волнуются о том, как же он, бедненький, в тайгу-то один выйдет на ночь глядя?! Глядишь, и убедят остаться еще на часок-другой, спирта свеженького отведать да подождать, когда «монгольский» отряд до Коломино доберется. Нет уж, хрен вам.
– Мне нужно идти, – сказал бродяга, давая понять, что их уговоры на него не подействуют. – Выдайте мое оружие. Пожалуйста.
Большой оружейный шкаф, некогда обычная трансформаторная будка, находился внутри блокпоста, ее было видно через открытую внутрь металлическую дверь. Дверной проем закрывал широко расставивший ноги Михай. Рассчитывать на то, что удастся силой отобрать свое, не приходилось. Группа быстрого реагирования на бэтээре, снайперы и пулеметчики на вышках, да и тут четверо при оружии… не считая тех около десятка бойцов, что прохаживаются по скрипучим доскам мостков. Рыпнешься – сразу из нескольких стволов уложат.
– А ты шо, как я погляжу, туповатый, да? – посерьезнел Михай, подойдя к Кудеснику впритык и раздвинув руки, как оберегающая цыплят курица. – Иди, говорю тебе, в кабак, спирту попей. Или ты не втягиваешь, что я тебе говорю?
«Ну? – дожидался ответа внутреннего голоса Кудесник. – Как скажешь, что лучше: пуля „азаматовца“ или плаха „монгола“? Мм?»
Патрулирующие стену «азаматовцы» остановились, присматриваясь к назревающему у главных ворот конфликту, но Сова поднял руку с вытянутым большим пальцем и кивнул, мол, у них все под контролем.
«Ждать, – велел внутренний голос. – Ждать…»
– Да нет проблем. Понял я все, понял, – заставил себя улыбнуться Кудесник, отступив на шаг и в успокаивающем жесте вскинув раскрытые ладони.
Патрулирующие, убедившись, что замешательство у ворот не перерастет во что-то более опасное, продолжили хождение вдоль стены.
– То-то, – удовлетворенно кивнул Михай, и его небритое лицо растянулось в привычной ядовитой ухмылке. – А то уперся, как бычьё, со своим «идти, идти». Релаксни пока, наковыляешься еще.
Три… Патрулирующие на скрипящих мостках с левой стороны сейчас скроются за поворотом. Два… Последний патрулирующий удалился дальше, чем на пятьдесят метров, пулеметчик на одной вышке стоит лицом к деревне, снайпера не видно, может, его там и нет? Один… Снайпер на другой вышке смотрит на восток. На западе, куда нужно будет бежать, из-за тучи блеснуло солнце, когда он повернется в твою сторону, его блики на мгновенье замаскируют тебя для его прицела. Но помни, это лишь на мгновенье. Ноль…
В такие моменты не стоит полагаться на ум, потому что все решают инстинкт и подсознание. И Кудесник
