Он окинул ее долгим взглядом от ступней ног до глаз и несколько секунд напряженно вглядывался в глаза Нор.
– Что вы знаете об императорской Воле, высказанной в седьмой день месяца гроз?
– Ничего, – ответила удивленная вопросом Нор.
– Сколько покушений вы пережили? – спросил император.
– Трудно сказать, – ответила она.
– Я приглашаю вас быть моей спутницей на празднике Вод.
– Благодарю вас, ваше величество.
«Кто прядет в империи нити судьбы?» – спросила себя Лика, оставляя императорскую ложу.
Глава 13
НОЧНОЙ РАЗГОВОР
Полчаса, до начала Ночного Бдения, Лика провела в крохотной, но уютной гостиной, примыкавшей к туалетной комнате, в которой она переодевалась. Теперь на Лике было ритуальное одеяние из тонкой белой ткани, естественно, без вышивок и других украшений, похожее на монашескую рясу, или как там это у монахов называлось. Имелся даже капюшон, откинутый сейчас за ненадобностью на спину.
К ее удовольствию, гостиная была декорирована в староимперском стиле, то есть в ней преобладали лакированное дерево, кованый металл, грубо обработанный камень и толстое тонированное сиреневое стекло, но не много. От «ночного пламени» шло живое тепло, а на стене над камином висели настоящие механические часы. Лика сидела в уютном замшевом кресле у низкого столика, неторопливо попивала крепкий душистый чай, не забывая время от времени то сделать глоток холодной мятной водки, то съесть орешек в меду; посматривала то на огонь, живущий в камине, то на часы, отмеряющие ход времени; курила ставшие уже частью ее образа лиловые пахитоски и думала о многом сразу. Ее мысль была быстра – конечно, не так, как во время Кровавого Обета, но все же быстра – и эффективна. И думать она теперь могла, действительно, о многом одновременно. Но вот беда какая, Лика могла крутить в голове одни и те же мысли без конца, но и без результата, потому что для плодотворной работы мысли просто не было у нее необходимых и достаточных данных.
Вечер она провела в одиночестве. «Все покинули меня», – грустно пошутила Лика. Но, по сути, так оно все и было. Ё, получившая какое-то важное сообщение из круга Ё, сорвалась и унеслась, пообещав держать графиню Нор в курсе дел. О Максе по-прежнему не было никаких известий, и Ё надеялась что-нибудь узнать у своих. И как, спрашивается, она собирается держать Лику «в курсе», если Лика во дворце и все ее линии связи заблокированы?
Ё была первой. Второй стала Виктория. Жемчужная госпожа Йя убыла в семь вечера, ничего толком не объяснив, а лишь сказав, что намеревается «помурлыкать» с Жирными Котами на воле. От нее тоже ничего не было слышно до самого позднего вечера, когда за Ликой прибыл золотой императорский флаер. А теперь с Викой и подавно не свяжешься. Связи-то нет.
Гвардейцев – и Фату, конечно; Фату даже в первую очередь, как наиболее преданную и умную из ее мечей – Лика послала «повращаться» среди своих: послушать пульс гегхской улицы, познакомиться с местной молодежью, определиться. Тем же занимались и ее люди из «Круга воев», только в иных слоях общества. Лика хотела знать, что происходит, и действовала не только согласно рекомендациям Вики, но и по собственному разумению, кое-как обтесанному стараниями Макса и Феди. Но и тех и других – гвардейцев и воев – не стоило ждать раньше утра, а утром – и не только утром, но и в течение всего следующего дня – ей предстояло сопровождать императора на празднике Вод.
Она попробовала поговорить с Сиан, но и из этого ничего путного тоже не вышло. Княжна той'йтши умела хранить свои секреты, а, кроме того, ее златокудрая головка была занята сейчас только Мешем. О Меше Лика не забывала. Еще до поединка с адмиралом она послала несколько своих адвокатов – да чего уж! Всех! – с заданием «рыть землю». Вероятно, этим они и занимались. Во всяком случае, подозревать их в недостаточном рвении повода у Лики не было. Так что все оказались при деле, а ее делом стало ждать.
Время тянулось медленно, и она почти обрадовалась, когда за ней наконец прилетел флаер из императорского дворца. «Нет хуже, чем ждать и догонять», – говорил в таких случаях Евгений Львович, ее первый отчим. Он был прав. И сейчас в маленькой гостиной, затерянной в циклопическом лабиринте императорского дворца, она чувствовала то же самое. Ей было уже невмоготу ждать. Но надо было ждать.
Часы пробили полночь, открылась дверь, и в комнату вошел император.
«Он что, за дверью стоял или как?» – мысленно покачала головой Лика, вставая и склоняя перед императором голову.
Блистающий был одет точно в такую же хламиду, как и она. К ритуалам в империи отношение было самое трепетное.
«Все по слову ритуала, все во славу ритуала», – с иронией констатировала Лика.
– Пойдемте, графиня, – сказал император тихо, повернулся и вошел в ту же дверь, из которой только что появился. Ни слуг, ни охраны видно не было. Вдвоем они вошли в лифт, поднялись на самый верх, прошли довольно длинным коридором и вышли на маленькую площадку, в центре которой одиноко стоял самый обычный флаер.
– Скажите, графиня, – спросил император, когда флаер поднял их в небо и понес в сторону храма Айна-Ши-На. – Каково это, вернуться в мир через семь десятков лет?
«Интересный вопрос», – отметила Лика, но вот интересного ответа на этот вопрос у нее не было. Она попыталась представить себе «верный» ответ, то есть то, как бы она ответила на него, если бы ей довелось стать настоящей «спящей красавицей».
– Удивление, – сказала она. – Потом гнев. А затем принятие неизбежного. В конце концов, и в таком повороте судьбы есть своя прелесть.
Подумав над сказанным, она пришла к выводу, что добавлять ничего не будет.
Император некоторое время молчал, вероятно, тоже размышляя о том, что сказала ему Лика.
