«Быть может, позже, – подумал он. – Когда выяснится, какая мерзость лежит под этими гребаными печатями? Может быть».
А пока достоверно было известно только о заговоре землян. Чего хотели земляне? К чему стремились? Тут все было вполне ясно и очевидно. Земляне хотели не просто власти в Легионе и империи, они – во всяком случае, значительная их часть – хотели пристегнуть к империи свою родную планету. Возможно – и даже наверняка – одними из них двигали нормальные шкурные интересы. Земля – это ведь огромная сила. В умелых руках, разумеется. Другие хотели блага именно своей Земле, своему собственному роду людскому. Тоже легитимно. Возможны были и другие варианты, на это тоже как будто имелись намеки. Но в любом случае заговор землян имел место. И надо отдать землякам должное, легионеры-земляне действовали упорно, целенаправленно и с размахом. Базу на Марсе они заложили, например, еще в начале двадцатого века и затем постоянно ее расширяли и пополняли. Но и они не успели, как и весь Легион, в целом. Вероятно, что-то такое они почувствовали – недаром же в точке ожидания оказался «Шаис» с Камнями на борту – однако Черная Гора успела их упредить. Их всех. И теперь все это богатство перешло по наследству, так сказать, к ним четверым. А наследство было богатое. Тот еще рояль в кустах! В двадцатые годы – как раз тогда, когда они с Максом начинали на Земле свою новую жизнь – на Марсе было выкопано 187 километров одних только подземных галерей; достроены стапели для сборки тяжелых кораблей; смонтированы три автоматических завода и построен учебный центр, в котором можно было развернуть целую дивизию. С размахом действовали! И с каким размахом!
Виктор мысленно покачал головой, вспомнив все еще пустынные коридоры марсианской базы, транспортные галереи, грузовые лифты, энергоблоки, погружённые в недра Красной планеты на километровую глубину, бесконечные залы синтезаторов. Да, с размахом и воображением потрудились там наемники-земляне. А ведь это была только первая очередь. В трехстах километрах от стапелей уже были заложены – в пятидесятые годы, как можно было понять – второй сборочный комплекс, а еще севернее – и третий. Осмотрев их, Виктор пришел к выводу, что с наличными силами их можно было бы достроить за год-два. Другой разговор, надо ли? Ведь у них нет такого количества конструктивных элементов, чтобы загрузить работой целых три комплекса. Тем более через два года. За два года и на одном комплексе можно собрать все имеющиеся в запасе корабли. Если, конечно, постараться. Но, с другой стороны, если готовиться к большой войне… Да, в этом случае верфи пригодятся, но тогда только промышленность Земли способна была обеспечить необходимое число деталей и компонентов для сборки крейсеров, рейдеров и войсковых транспортов. Однако Виктор вполне представлял себе, что это значит – задействовать Землю. Прежде всего, ни один даже самый современный завод на Земле не был в состоянии произвести с ходу даже самый простой из конструктивных элементов того же «Шанса». Даже имея чертежи (которые у них были) и детальное описание технологических процессов (которое также имелось), запустить производство было невозможно. Сначала надо было перевести «тексты» на доступный язык, обучить инженеров и техников, а заодно и рабочих – куда без них? – и наконец выпустить на земных заводах станки и машины, с помощью которых можно было бы сделать те «механизмы», которые и начнут производить требуемое. И это только крошечный пример из того списка проблем, которые им предстояло разрешить, если, конечно, они все же решат играть по-крупному.
«Но мы ведь уже решили, не так ли?»
Следовательно, в дело пойдут и добывающие комплексы в поясе астероидов, и база на Венере. Но все равно главным в этом случае окажется то, что они будут делать на Земле. Как ни крути, что ни предпринимай, а Земля – это ключ ко всему.
Виктор прикинул, не в первый раз, впрочем, и не в последний, вероятно, что можно и нужно сделать для развертывания полноценного флота и настоящей боеспособной армии, которые нужны будут не только для овладения империей, но и для противодействия экспансии ратай. Представил, и ему стало не по себе. Объем работы был огромен, а времени до ужаса мало, И в этом свете упавшие им в руки ресурсы – богатством уже не казались. Потому что все опять-таки упиралось в Землю. Можно было, конечно, совершить пару рейдов в империю, на Ойг или еще куда – и они их непременно совершат, потому что деваться-то некуда – и привезти сюда еще пару-другую тысяч специалистов, и что-нибудь из техники украсть, но… Но в конечном счете и бойцов и технику придется создавать самим здесь, на Земле. И вот это будет труд так уж труд. Та еще работенка предстояла им в самом ближайшем будущем. Им четверым и всем остальным, кто волею судьбы и аханской истории оказался в их «тесном кругу».
Глава 8
СНЯТИЕ ПЕЧАТЕЙ ПОД ГАРАНТИЮ
– Ну и как оно? – спросил Виктор, но Макс ничего не ответил, только покачал головой и показал рукой на дверь, типа «ваша очередь, дорогой товарищ». А у самого глаза совершенно сумасшедшие, то ли от того, что вспомнил, то ли от самой процедуры. Иди знай, каково это – снимать печати? Может быть… Но деваться уже было некуда, не Ди же перед собой посылать, в самом деле. И так уже вторым шел.
«Ну, с Богом!» – сказал он себе, взглянул быстро на Ди, окунулся на мгновение в пронизанный любовью свет ее огромных серых глаз и, ободряюще улыбнувшись, шагнул в дверь.
– Так, – сказал он, деловито осматривая Малахитовые покои. – Консилиум в сборе?
Это была овальной формы комната, пол которой был выложен мраморными плитками нескольких оттенков зеленого – от светлого до темного, а стены и куполообразный потолок действительно были малахитовыми. В центре покоев, в широкой их части, стояли пустое кресло и высокий бронзовый пюпитр. Кресло, вероятно, было предназначено для него. В паре метров от этого кресла, около пюпитра, на котором лежала Улитка, стояли Меш и Риан. Лица у обоих были сосредоточенные, глаза усталые. А чуть в стороне, сгорбившись, сидела в другом кресле Лика и держала на коленях серый каменный шар. «Пленителя Душ» Виктор увидел впервые, и его буквально передернуло от отвращения, когда он вспомнил, что ему рассказала об этом шарике Ди. «Вот же мразь какая!»
– Ну, – сказал он, отпуская напускную браваду. – Чего делать-то?
– Садись в кресло, – ответил Меш, поднимая на него взгляд. – Если хочешь, закрой глаза, но это не обязательно. И помолчи. Хорошо?
– Как скажешь. – Виктор прошел к пустому креслу – другой мебели в Малахитовых покоях не было – и сел.
Риан глаз на него не подняла, а Лика даже не пошевелилась. Как сидела, когда он вошел, так и продолжала сидеть. Виктор вздохнул поглубже и закрыл глаза.
Ему вдруг вспомнился какой-то то ли английский, то ли американский роман, читанный бог весть когда, – а может быть, это и вовсе была пьеса? – но суть дела там состояла в том, что один солдат потерял на войне память. Контузия или еще что, но память прошлого он потерял. Вообще. Не помнил даже, как его звать и откуда он родом. И разные семьи предполагали в нем, в этом молодом симпатичном мужчине, совершенно разных людей, своих сыновей, женихов, братьев, пропавших на войне без вести. А война там, кажется, была еще Первая мировая, но не в этом суть, а в том, что все эти люди пытались оживить в нем, в этом солдате, память. Хотели, чтобы он вспомнил. В конечном счете солдат вспомнил-таки, кто он, и оказалось,
