притрагивался. Был выброшен и пакет сладостей, еще остававшийся у него. «Зачем кормить сладостями эту глыбу тела?»
Он снял священный шнур, знак касты, и отбросил его, ибо тот, кто отрекается от мира, отрекается не только от дома и собственности, но также от касты и всего гражданского статуса.
Затем Венкатараман снял свое
Таким образом он возвратился в храм, завершив акты отречения. Подходя к нему, он вспомнил, что Писания предписывают принять ванну после стрижки волос, но сказал себе: «Зачем позволять этому телу роскошь ванны?» Тотчас же прошел небольшой сильный ливень, так что перед тем, как войти в храм, Венкатараман принял все-таки свою ванну.
В Святая Святых он вторично не входил, поскольку в этом не было необходимости. Действительно, прошло три года, прежде чем он снова вошел туда. Венкатараман избрал своим местопребыванием тысячеколонный зал, приподнятую каменную платформу, открытую со всех сторон, с кровлей, поддерживаемой лесом тонких, украшенных скульптурами колонн, и сидел там, погруженный в Блаженство Бытия. День за днем, день и ночь, он сидел неподвижно. Больше он не нуждался в этом мире, тень существования которого его не интересовала, потому что был поглощен