Стоящий неподалеку командир Особой сотни Эйвазов следил за тем, как его бойцы выводят из бункера на поверхность, опутанных веревками пленных. Пленные в основном представляли собой прямых Чакиных потомков, брошенных императором при бегстве. То и дело в шеренге негров начинали возникать колебательные движения. Это кто-нибудь из пенетраторов пробовал начать скольжение. Но веревки надежно привязывали их к этой реальности (в прямом и переносном смысле). Казаки не церемонились, пятерых особо буйных пленников отвели в сторонку и тут же, беззлобно и буднично, расстреляли. Такая беспощадность послужила остальным африканцам хорошим уроком.
Рядом с нами задумчиво ковырялся в камнях приставленный к нам Эйвазовым в качестве дядьки- телохранителя вахмистр Малкин. Казака чем-то заинтересовала какая-то большая плита, и сейчас вахмистр сосредоточенно счищал с неё грязь десантным ножом. Вскоре из-под толстого слоя пыли блеснуло что-то желтое. Малкин поскреб ещё, расширяя чистый участок.
— Золото, — констатировал вахмистр, глядя на ярко засиявший на солнце драгоценный металл, — и тут этих плит десятки!
— Ага, — равнодушно откликнулся Мишка, — варварская роскошь!
— Пойду доложу есаулу, не пропадать же такому добру! — рассудительно сказал вахмистр.
— Надоело мне здесь! — Заявил Мишка после ухода Малкина, — летели на бой, а попали на бойню! Мочим, мочим этих негров, тошнит уже!
— Не мы начали эту войну, они сами полезли, — сказал я. — Мы же люди мирные, сидели себе тихо, никого не трогали!
— Мишка устал от геноцида! — Язвительно сказал Гарик, — а Серега мстит неграм за испорченную свадьбу!
— Нет, ну почему испорченную? — Деланно удивился я, — можно сказать, что драку мы заказали! Было весело, мне понравилось! Но если серьезно, то я тоже устал от резни! Руки уже по плечи в крови! И вообще, как-то неспортивно стрелять по голым людям, вооруженным всего лишь АК-47 из электромагнитных автоматов с компьютерным наведением. Хочу домой, в семнадцатый век! Там всё честно — сабля на саблю, мушкет на мушкет!
— Эк тебя после ночного боя развезло! — Заметил Андрюха. — Честной войны ему, видите ли, захотелось! Неспортивно ему, видите ли, по голым людям стрелять! Тебя бы на Серпуховской фронт, под новгородские танки! Хотя, если честно, мне тоже надоело убивать людей, не способных оказать серьезного сопротивления! Как вспомню, что творилось пару часов назад в подземельях!
Мы все согласно вздохнули. В бункере нам пришлось в буквальном смысле шагать по колено в крови.
— Что-то вы заскучали, господа офицеры! — Сказал нам незаметно подошедший Эйвазов. — Я случайно подслушал ваш разговор и целиком согласен с Сергеем. Действительно, такое ведение боевых действий попахивает обыкновенной резней. Я солдат, а не палач, и мне тоже претит расстреливать почти безоружных людей. Но, господа, мы всё-таки на войне, а не на турнире. И если у меня есть преимущество, позволяющее без потерь выиграть сражение, то я непременно им воспользуюсь! Жизни моих бойцов гораздо важнее абстрактных понятий честного боя! К тому же основное оружие этих негров отнюдь не примитивные автоматы, а магические способности, позволяющие им уходить из данной реальности, чтобы потом нанести неожиданный удар в другом месте. И, следовательно, поражать такого неприятеля надо быстро, точно и сразу насмерть!
Мы кивнули, соглашаясь со словами есаула. С точки зрения здравого смысла он был абсолютно прав. Да и мы сами хороши — на Калке гоняли татар вертолетами, на Куликовом поле — поливали из крупнокалиберных пулеметов, а я лично учинил форменный расстрел при штурме Москвы Тохтамышем! Ну, правда, потом мы от таких методов отказались…
— Тем не менее, я давно мечтаю о честной борьбе, — продолжил есаул. — По словам уважаемого старшины Косарева, вы хотите изменить историю семнадцатого века, помогая Лжедмитрию! У меня скоро очередной отпуск, не могли бы вы взять меня с собой, поучаствовать в вашем предприятии. Я отлично стреляю, неплохо фехтую, могу ходить под парусами и ездить верхом.
— Видишь ли, Олег! То, чем мы занимаемся в семнадцатом веке не сафари! — Осторожно, подбирая слова начал я, весьма озадаченный такой просьбой. — Это тщательно продуманная, рассчитанная на много лет операция. Стреляют и фехтуют наши солдаты. А лично махать саблей нам приходиться только если проводимое нами сражение пошло не по плану. Нам конечно нужны опытные офицеры, но там совсем другая специфика, и поэтому мы предпочитаем обучать командиров на месте, выбирая кандидатуры из наиболее умных, сообразительных и смелых солдат.
— Ну, так возьмите меня простым солдатом, страсть как хочется проверить себя в настоящей рукопашной! — Продолжал настаивать князь. — Дело в том, господа, что среди гвардейских офицеров в последнее время стал очень моден, так называемый реальный стиль боя, очень многие сосредоточенно занимаются фехтованием на шпагах и саблях. Ведь в нашем мире боевое искусство постепенно превратилось в стрельбу по цветным силуэтам. Вы были правы, называя это бойней. А молодым гвардейцам, и мне в их числе очень хочется сойтись с противником на расстояние длины клинка.
Оглушенный таким напором я оглянулся на друзей, ища у них поддержки и совета.
— Да, ладно, Серега! — первым отреагировал Гарик, — охота им шашкой помахать, милости просим! Если будет достаточное количество желающих, сформируем из них отдельную сотню. Пущ-щай люди поколбасяться!
— Огромное вам спасибо, господа! — С достоинством поблагодарил Олег. — Сразу после окончания Африканской операции я оповещу своих единомышленников о наборе в армию Лжедмитрия!
— Только не надо называть тамошнего государя Лжедмитрием! — Поправил я есаула. — Он действительно является законным сыном Ивана Грозного, к тому же весьма достойным человеком и правителем!
Извинившись, Эйвазов удалился, чуть не подпрыгивая от радости и предвкушения необычного приключения. Между тем на развалинах дворца началась сортировка пленных. Следуя подсказкам Йенге, казаки отобрали по два десятка даль-провидцев Зури и разведчиков Мартина. Им предстояло стать подопытными мышками в военных лабораториях Русской армии. Оставшихся, в количестве около восьмидесяти человек просто расстреляли. Оставлять на месте такую угрозу было нельзя, а тащить с собой в Россию ораву ненужных людей бессмысленно.
К счастью, за десять минут до начала расправы, щадя наши чувства, генерал Абрамов предложил нам начать обратную амбаркацию. Первой возвращалась домой Особая сотня, командир полка посчитал, что в окончательной зачистке местности бойцы есаула Эйвазова не нужны. Через несколько часов мы были в Грозном. Группу встречающих возглавляла Мария. Пожалуй, эта небольшая авантюра с Африканским походом принесла нам одно только разочарование. Слов нет, техника и оружие Русской армии были бы мечтой военных нашего мира. Но как это действительно скучно — стрелять по цветным силуэтам!
Атаманский полк возвращался на базу в течение двух дней местного времени. Потерь в людской силе и технике казаки не понесли. Вторая подряд удачная операция наполняла атаманцев законной гордостью. На всех участников боевых действий должен был пролиться дождь наград и поощрений. И он не замедлил себя ждать, немало удивив меня оперативностью. Если в нашем мире от представления к награде до её вручения проходили месяцы, то здесь все решалось в считанные дни. Генерал Абрамов порадовал нашу четверку известием о том, что и наши фамилии попали в наградные листы. Командование сочло наши заслуги достойными Орденов Святого Владимира третьей степени. А Машенька за помощь в подготовке операции удостоилась ордена Святого Станислава. Валентин Сергеевич сообщил также, что наиболее отличившихся офицеров будет награждать сам Верховный главнокомандующий Великий Князь Георгий Николаевич. Мы тоже попали в эту группу, кроме того, Великий князь просил нас о небольшом частном разговоре. Награждение должно состояться через пять дней в Санкт-Петербурге. Отказывать брату императора мы не стали.
По дороге в Питер было решено заглянуть в местную Москву. Сопровождать нас в небольшой экскурсии вызвался Олег Эйвазов, уже выправивший себе отпуск и сдавший дела заместителю. Из Севастополя до Белокаменной добрались за час, сверхзвуковым пассажирским лайнером.
Москва поразила нас своим явным несоответствием нашему городу. Со слов Косарева мы знали, что это небольшой по здешним меркам город, с населением в три с половиной миллиона человек, но, тем не
