счастью, в Третьей роте человека, которому может прийти в голову аналогичная мысль, просто нет!
— А вот и плохо, что нет! — с нажимом сказал я. — Очень плохо! Не учите вы своих людей неординарному мышлению! Я же не предлагаю на самом деле взрывать реактор, а убедительно доказать Тропинину, что это возможно! Кстати, сколько продержится эта ваша Третья рота против объединенного отряда гэбистов и детей-сканеров?
— Полагаю, лет пятьдесят-шестьдесят, — вполне серьезно ответил Тарасов. — До тех пор пока защитники не перемрут от старости.
— ??? — на моем лице отразилась сложная гамма чувств.
— Дело в том, что вокруг реактора построены бетонированные огневые точки, а количество личного состава позволит оборонять их в три смены, — начал объяснять Тарасов. — Простреливаемое пространство — триста-четыреста метров. Без пушек их не взять!
— А дети-маги? Там один мелкий гаденыш Мишенька стоит гаубичной батареи! — быстро спросил я.
— Энергополевая защита установлена энигматорами самого высокого уровня, в ее составе несколько операндов, от простых, но мощных, до очень сложных, устроенных по типу лабиринтов, — терпеливо продолжил просвещать меня капитан. — Все операнды просто перекачаны энергией, к тому же стоят они на постоянной подпитке. Этим недоучкам никогда не удастся преодолеть такое заграждение. К тому же, как вы уже, наверное, знаете — наши ребята имеют природную защиту от боевого оперирования энергополями.
— Пища и вода? — упорствовал я. Ну, никак я не могу поверить в абсолютно неприступную крепость. Как там говорил товарищ Сталин: «Нет таких крепостей, которые бы не взяли большевики»?
— В охранной зоне реактора несколько резервных продовольственных складов. Резервных именно на случай беспорядков в городе. А вода… вот поступление воды не захочет отключать даже Тропинин.
— А! — доперло и до меня. — Охлаждение реактора! А разве там не замкнутый цикл?
— Вообще-то да — цикл замкнутый. Но поскольку станция старая — часть воды уходит на испарение — трубопроводы сильно изношены, много свищей, — прояснил Тарасов.
— Да, тогда у вашей Третьей роты есть все шансы продержаться, — согласился я, но потом уточнил: — Несколько месяцев, максимум — пару лет! В дальнейшем ваш противник придумает что-нибудь заковыристое — свобода движений-то у них! Дети подрастут, наберутся опыта. Защитные операнды растают, и так далее…
— Может, вы и правы, — с сомнением в голосе произнес Тарасов. — По крайней мере угроза взрыва реактора заставила бы мятежников занервничать, наделать ошибок. А может, и население бы подключилось… Но сами командиры Третьей роты до такого точно не додумаются. Им бы какую весточку подать…
— Бежать надо! — резюмировал я рассуждения капитана. — И как можно скорее! С минуты на минуту могут выступить подпольщики. Тогда ситуация вообще станет непредсказуемой.
— Хм… бежать! — Тарасов снова призадумался. — Из внутренней тюрьмы Управления? Как будто это так просто! Хотя… Вот вы вчера сбежали — каким образом?
— Призраки помогли, — спокойно объяснил я. — Меня на допрос привели, а тут нападение призраков началось, причем массовое. Вся охрана в отключке, вот я и вышел!
— Да, прошедшей ночью в Городе творилось что-то жуткое, — кивнул Тарасов. — Такого нашествия не случалось со времен восстания восьмидесятого года, когда стараниями подпольщиков рухнули все защитные операнды. Я вчера как раз в патруле был — так вместо противодействия нам пришлось спасаться бегством. Как вам удалось этого избежать?
— Не знаю! — честно признался я. — Призраки меня почему-то не трогали.
— Тогда это шанс! — обрадовался Тарасов, не пытаясь строить догадок насчет моей неприкасаемости. — Я чувствую, что ночь наступит с минуты на минуту, и тогда…
— Чувствуешь? — удивился я.
— Ну, есть у нас некий внутренний механизм, — смущаясь, признался Тарасов, словно стесняясь своей отличности от обычных людей. Как будто некомплекта пальцев или отсутствия глаз было мало. — Так вот — когда наступит ночь, нападение призраков может повториться! И тогда вы можете выбраться отсюда и попытаться…
— Как выбраться? — невежливо перебил я разошедшегося капитана. — В прошлый раз, в момент нападения призраков, я пребывал в кабинете Тропинина, на допросе! А не в запертой камере!
— Тогда вам надо потребовать от охраны встречи с главарями! — подсказал Феклистов. Он, снова осмелев, подошел ближе.
— Вы знаете, как-то не тянет меня встречаться с главарями! — отрицательно покачал головой я. — На предыдущих встречах я получил массу незабываемых, но плохо переносящихся организмом впечатлений.
— Так можно подгадать, чтобы охрана уже открыла дверь, и в этот момент наступит ночь! — обрадовался хоть мизерному, но шансу, Тарасов. — И если призраки атакуют в ту же секунду…
— Если бы да кабы… — скептически усмехнулся я. — Не факт, что призраки атакуют немедленно с наступлением ночи! Да и как установить точный момент начала? И есть ли он, этот точный срок?
— Точный срок есть! И момент его наступления я могу узнать с точностью до секунды! — доложил Тарасов. — А вот атакуют ли призраки тут же… Можно рискнуть!
— Ладно! Уговорили, — согласился я. — Тогда, Володя, свистнешь мне за минуту до наступления ночи?
Тарасов кивнул и насупился, прислушиваясь, видимо, к своим внутренним часам. Прошло минут пять. Я встал и приблизился к двери. Феклистов, напротив, отошел подальше, постаравшись, впрочем, быть одинаково удаленным и от двери, и от стражников. «Глупый план, — мелькнуло в голове, — охранник дверь не откроет, а побежит к начальству выяснять, нужен я им или нет!» Значит, мне надо так повести себя, чтобы дверь непременно открыли.
— Ночь! — выдохнул Тарасов.
Получив сигнал, я со всей дури забарабанил кулаками в железную дверь. То ли охрана все время стояла рядом, то ли мимо проходила, но глазок в двери открылся практически мгновенно.
— Открывай скорее! У меня срочное сообщение Тропинину! Давай быстрее! Вопрос жизни и смерти! — постаравшись добавить в голос побольше панических ноток, заорал я.
— Не ори так! — отрезал невидимый собеседник. — Сейчас доложу по команде…
— Некогда докладывать! — продолжал прессинговать я. — Веди немедленно! Сведения чрезвычайной важности! Мы же тут сейчас все попередохнем и вы тоже!
О, чудо! Дверь камеры распахнулась! На пороге стоял дюжий сержант, в двух шагах за ним маячил второй — страховал.
— Ну, что орешь? — тревожно спросил охранник. — Что случи…
Внезапно он замолк. Его лицо как-то оплыло, изо рта потекла ниточка слюны. Тот, что стоял за его спиной, просто кулем осел на пол. Эге! Знакомые симптомы! Сзади раздался шум. Я оглянулся — Феклистов сползал по стене, а вот Тарасов, наоборот, встав, приближался ко мне.
— Сработало, Алексей! — торжествующе прошептал капитан, отталкивая загородившего проход охранника и проходя в коридор.
Глава 15
Я последовал за ним, знакомым с прошлой ночи маршрутом. В приемной, носящей следы дневного боя, картина была похожей — три тела в серой форме распластались в позах, в которых их настигла нежданная беда. Один из гэбистов успел нацепить устройство ОСЭ и взять ППСС. Не очень-то ему это помогло! Тарасов бросился на трофей, как коршун на полевку.
— Тут они, красавцы! — весело сказал капитан, поводя по сторонам красноватыми линзами прибора. — Кружат! Полным-полно! Я такого количества в жизни не видел!
