которым знакомы прежние времена. Вспомним прошедшие дни и вместе обсудим нынешнее время. Яхмос — горячий молодой человек и достоин своего имени, которое отец дал ему в честь внука нашего повелителя Секененры и сына нашего царя Камоса. Они оба родились в один день. Да благословит его Бог, где бы он ни был!
Лату распростер руки в знак, что полностью согласен с ее словами. Он честно и искренне произнес:
— Да хранит Бог нашего друга Яхмоса и его могущественного тезку, где бы он ни был!
12
Взаимная привязанность между двумя торговцами, Эбаной и ее сыном крепла, они жили вместе одной семьей и отлучались только по вечерам. Исфинис и Лату узнали, что в рыбацком квартале скрываются множество людей — фиванские торговцы и прежние владельцы собственности и сельских угодий. Гости обрадовались этой новости и желали познакомиться с наиболее известными из них. Они сообщили о своем желании Яхмосу, убедившись, что эти люди заслуживают доверия. Юноше эта мысль понравилась, и он выбрал четырех человек, близко знакомых с его матерью: Сенеба, Хама, Кома и Диба. Рассказав им, кто эти два торговца, он однажды пригласил их к себе на встречу с Лату и Исфинисом. Гости оделись как бедняки — на них были юбки и поношенные льняные рубахи. Они приветствовали торговцев и здоровались с ними с теплотой, которая говорила о честности и искренности. Яхмос сказал:
— Те, кого вы видите, выходцы из древних родов Египта, как и вы сами. Все они живут как жалкие, никому не нужные рыбаки, и их землей распоряжаются пастухи.
Хам спросил торговцев:
— Господа, вы из Фив?
Лату ответил:
— Нет, господин. Однако мы когда-то владели землей в Омбосе.
Сенеб спросил:
— Много народу, подобно вам, спаслись бегством в Нубию?
Лату ответил:
— Много, господин. В одной Напате живут сотни египтян из Омбоса, Сайина, Хабу и Фив.
Гости переглянулись, но никто из них не усомнился в словах торговцев, после того как Яхмос рассказал о поступке Исфиниса на суде. Хам задал вопрос:
— И как вы живете в Напате, господин Лату?
— Мы испытываем те же трудности, что и сами нубийцы, ибо земля Нубии щедра золотом, но скудна зерном.
— Однако вам повезло, ведь пастухи не могут добраться до вас.
— Это верно. Вот почему мы все время думаем о Египте и его порабощенном народе.
— А на юге у вас есть вооруженные отряды?
— Есть, но они невелики. Раум, египетский губернатор юга, использует их для поддержания порядка в городах.
— Какие чувства испытывают нубийцы к вам после вторжения пастухов?
— Нубийцы любят нас и охотно подчиняются нашему правлению. Поэтому Рауму легко управлять городами с незначительными силами. Если бы нубийцы восстали, никто бы не сумел укротить их.
Глаза гостей мечтательно засверкали. Яхмос рассказал им, как эти два торговца сумели пересечь границу и посетить губернатора и что Исфинис собирается преподнести Апофису подарок на празднике победы.
Хам недовольно спросил:
— Чего вы надеетесь добиться, преподнося Апофису подарок?
Исфинис ответил:
— Разжечь его алчность, с тем чтобы он разрешил мне вести торговлю между Нубией и Египтом и менять золото на зерно.
Гости умолкли, Исфинис тоже молчал, предаваясь своим мыслям.
Наконец он решил сделать еще один шаг для осуществления своей задачи.
— Слушайте внимательно, господа, — серьезным тоном заговорил Исфинис. — Наша цель — не торговля. Было бы недостойно, если бы те, кого вам представили в жилище вдовы нашего великого командира Пепи, стремились только к торговле. Мы собираемся установить связь между Египтом и Нубией с помощью наших кораблей и использовать некоторых из вас в качестве работников. Только для виду, чтобы переправить вас к вашим братьям на юге. Мы будем привозить в Египет золото, а увозить зерно и людей и, возможно, однажды вернемся сюда только с людьми…
Все слушали с удивлением и радостью, в их глазах неожиданно загорелся огонь. Эбана воскликнула:
— Господи! Как чудесен этот голос, который воскрешает надежды, угасшие в наших сердцах!
Хам воскликнул:
— Великий Бог! В Фивах, ставших мертвым городом, снова пробудилась жизнь.
К ним присоединился Ком:
— Молодой человек, ваш голос воскресил наши умершие сердца, мы до сих пор жили без надежды на будущее, задавленные нищетой, и не находили иного выхода, как вспоминать и оплакивать славное прошлое. Сейчас вы приподняли занавес в великое будущее.
Исфинис был вне себя от радости, его сердце полнилось надеждой. Своим красивым и волнующим голосом он сказал:
— Господа, плакать бесполезно. Прошлое исчезнет в глубине веков и окажется во власти забвения, если вы будете лишь оплакивать его. Славное прошлое сохранится, если вы начнете трудиться не покладая рук. Пусть вас сегодня не печалит ремесло торговцев, ибо скоро вы станете солдатами. Тогда в ваших руках будет весь мир, а крепости окажутся у ваших ног. Однако скажите мне правду! Вы доверяете всем своим собратьям?
— Доверяем как сами себе! — в один голос ответили гости.
— Вы не опасаетесь шпионов?
— Пастухи безмозглые тираны. Их бдительность усыплена тем, что они держат нас в рабстве уже десять лет. Они не принимают никаких мер предосторожности.
Исфинис восторженно воскликнул:
— Идите к своим верным собратьям и сообщите им добрую весть о зарождении новых надежд. Давайте собираться так часто, как это возможно, чтобы обменяться мыслями и советами и передать собратьям вести с юга. Если египтяне гневаются в Напате, этой безопасной гавани, у вас имеются все причины на еще больший гнев.
Гости радостно согласились с тем, что он сказал.
— Нас охватил гнев, благородный юноша, — заметил Диб. — Наши старания докажут вам, что мы гневаемся больше, чем наши собратья в Напате.
Гости поклонились торговцам и удалились, ощущая прилив гнева и испытывая жажду к битве. Эти чувства уже не затихнут и не исчезнут. Исфинис и Лату услышали, как Эбана вздохнула и сказала:
— Боже! Кто отведет нас к семье погибшего царя? В какой части земли она находится?
Прошли две недели, в течение которых Исфинис и его пожилой спутник не знали отдыха. В жилище Эбаны они встречались с фиванцами, которые скрывались в этом квартале, и рассказывали им о том, на что надеются египтяне в изгнании, вселяя надежду в их сердца, придавая им силы и вызывая в их душах жажду к битве.
Вскоре в рыбацком квартале с нетерпением и тревогой ждали часа, когда Исфиниса пригласят в царский дворец.
Дни текли своей чередой, и однажды гофмейстер губернатора Юга явился в рыбацкий квартал и спросил, где найти корабли Исфиниса. Он передал Исфинису письмо от губернатора, в котором сообщалось,
