— Ну как же с чего? Ты просил, чтобы идея была самой-самой рациональной — вот я и придумала такую, самую. По всему миру её будут использовать в больших городах и платить России за эту идею так, что на бесплатные семена хватит, и тебе будут платить. Только получать ты сможешь своё при определенных условиях.
Я тогда не обратил внимания на её слова насчет определенных условий, стал уточнять другое:
— Так, значит, патентовать надо? Кто же платить будет добровольно?
—Почему это не будут? Будут, я процент сейчас назначу. От произведённых этих коробочек — России два процента, тебе — 0, 01.
— Да что толку от твоего назначения. В чём-то ты сильна, а уж в бизнесе полный профан. Никто не будет платить добровольно. Даже по заключенным договорам не всегда платят. Если бы ты только знала, какое количество у нас неплатежей. Арбитражные суды перегружены. Знаешь, что такое арбитражный суд?
— Предполагаю. Но в этом случае будут исправно платить. Тот, кто откажется, — разорится. Процветать только честные будут.
— С чего это они разорятся, ты что ли рэкетом займёшься?
— Ну вот ещё, придумал... Надо же... Они сами, вернее обстоятельства так сложатся вокруг обманщиков, что они разорятся.
И тут меня осенила мысль — если учесть то, что Анастасия не может врать и, как она сама говорила, природные механизмы не позволяют ей ошибаться — значит, она, прежде чем сделать такие заявления, должна была обработать в мозгу небывалый объем информации, сделать колоссальные арифметические расчеты, при этом учесть массу каких-то психологических факторов людей, которые будут причастны к её проекту.
На нашем языке она не только решила труднейшую задачу по очистке воздуха, но и составила, проанализировала бизнес-план и всё это — примерно за полтора часа. Я решил уточнить некоторые детали и спросил её:
— Скажи, Анастасия, ты делала в уме какие-то расчёты, называя процент очищения воздуха, количество денег, которые должны поступать от производства твоих коробочек, установленных на машины, замену фильтров и так далее?
— Расчеты делались и подробнейшие, и не только с помощью мозга...
— Стоп! Молчи. Дай мне высказать свою мысль. Скажи-ка, ты могла бы посоревноваться с каким- нибудь самым совершенным компьютером, ну, скажем, японским или американским?
— Но мне это неинтересно, — ответила она и добавила, — это же примитивно и как-то унизительно. Соревноваться с компьютером — это всё равно что... ну, как тебе объяснить на примере понятном... Это всё равно что — соперничать с протезом руки или ноги, да и то не с полным протезом, а с частью его. У компьютера отсутствует главное. Это главное — чувства.
Я стал доказывать обратное, рассказав, как у нас люди, считающиеся очень умными, уважаемые в обществе, играют с компьютером в шахматы. Но когда ни этот, ни другие доводы её не убедили, стал просить это сделать для меня и для других людей в качестве доказательства возможностей человеческого мозга. Она согласилась, и тогда я уточнил:
— Так, значит, я могу официально заявить о твоей готовности посоревноваться в решении задач с японским суперкомпьютером?
— Почему с японским? — переспросила Анастасия.
— Потому, что они считаются лучшими в мире.
— Вот как? Лучше уж со всеми сразу, чтобы ты потом не просил меня заниматься ещё раз этим неинтересным делом.
— Прекрасно, — обрадовался я, —давай со всеми, надо только задачу сформулировать.
— Хорошо, — согласилась Анастасия, — но для начала, чтобы время не тратить на формулировку, пусть они и решат ту задачу, которую ты передо мной ставил, подтвердят или опровергнут моё решение. Если опровергнут, то своё предложат. Жизнь, люди — нас и рассудят.
— Прекрасно, Анастасия! Молодец! Это конструктивно. А сколько, ты считаешь, нужно времени дать для решения этой задачи? Думаю, как тебе, полтора часа для них очень мало будет, давай три месяца.
— Пусть будет три.
— Судьями предлагаю сделать всех желающих. Когда их будет много — тогда никто из корысти не повлияет на их оценку.
— Пусть так, но мне бы хотелось ещё поговорить с тобой о воспитании детей...
Анастасия считала воспитание детей главным и всегда говорила об этом с удовольствием. Моя затея соревноваться с компьютерами не вызвала в ней особого интереса. Однако, я всё же радовался, заручившись её согласием, и теперь хочу призвать фирмы, выпускающие современные компьютеры, вступить в соревнование по решению вышеизложенной задачи.
У Анастасии я решил уточнить:
— А какой же приз назначить победителю?
— Мне ничего не надо! — ответила она.
— Почему ты о себе? Абсолютно убеждена в своей победе?
— Конечно, я же человек.
— Ну, хорошо. Что ты, всё же, можешь предложить фирме, занявшей первое место после тебя?
— Ну, я подскажу им, как усовершенствовать их примитивный компьютер.
— Договорились!
«В нём была жизнь, И жизнь была свет Человеков»
Евангелие от Иоанна
Однажды, по моей просьбе, Анастасия повела меня смотреть Звенящий Кедр, о котором рассказывали её дед и прадед. Мы отошли недалеко от поляны, и я увидел его.
Примерно сорока метровое дерево немного возвышалось над рядом стоящими, но главное его отличие было в том, что крона его как бы светилась, создавая вокруг себя ореол, похожий на тот, что рисуют на иконах вокруг лика святых.
Этот ореол не был ровным, он пульсировал. В самой верхней точке образовывался тонкий луч и уходил в небесную бесконечность. Зрелище завораживало и очаровывало.
По предложению Анастасии я прижал ладони к его стволу и услышал звон или потрескивание, сравнимое с тем, что мы можем слышать, находясь под высоковольтной линией, только более звонкое.
— Это я сама случайно нашла способ, как вернуть его энергетику в космос и потом рассеять на Земле, — сообщила Анастасия. — Видишь, кора в разных местах ободрана, это медведица лезла, я её с трудом заставила дотащить меня до первых веток. Уцепилась за шерсть её загривка. Она лезет и ревёт, лезет и ревёт.
Так до первых веток, по ним добралась до самой верхушки. Сидела там два дня и что только ни придумывала, и гладила его, и кричала вверх — ничего не помогало. Дедушка и прадедушка пришли. Представляешь, что тут было? Стоят они внизу, строжатся на меня и требуют, чтобы вниз спускалась.
Я, в свою очередь, требую, чтобы рассказали мне, что с Кедром делать. Как спасти звенящий кедр раз его люди не спилили. Они не говорят. Но я чувствую, они знают. А дедушка хитрый такой, хотел обмануть меня, стал обещать мне помочь разобраться с одной женщиной, с которой я никак не могу найти контакт.
Я очень хочу ей помочь. Раньше он только сердился, что я на неё так много времени трачу, а другие дела не делаю, но я-то знала, что он не сможет мне помочь, потому что прадедушка дважды пытался от него тайком это сделать и тоже не смог.
Потом дедушка совсем разнервничался: схватил ветку, бегает вокруг Кедра, хлещет ею и кричит, что я
