– А какая разница. Живых здесь нет. Температура запредельная. Ее генетический код наверняка испарился, так же как и мой бластер. Кстати, Витя, у тебя есть какие-нибудь соображения по поводу нашего положения?
Мозг Виктора некоторое время не отвечал. Скабед с трудом поборол в себе искушение забраться в его нейроны и выведать, о чем Виктор сейчас думает. Если знать, какие мысли у того, с кем общаешься, то совсем неинтересно разговаривать. А болтовня – это единственное развлечение, которое у него сейчас осталось.
– Знаешь, Пацик, многие земляне уверены, что после гибели тела личность не умирает, а продолжает жить. Если человек был хороший, то он попадает в рай, а если не очень, то в ад. Похоже, что мы с тобой в аду и останемся здесь навсегда.
– Забавно, но у моего народа такие же поверья. Я только надеялся, что в преисподней будет немного веселее.
– Господин Пацик, шар, в котором вы находитесь, приближается к кристаллическому ядру планеты, – прошелестел Гедабас. На этот раз его слова звучали еще глуше, чем обычно. Казалось, что между Скабедом и кибером образовалось какое-то препятствие, трудно преодолимое для телепатических сигналов.
– Что он сказал? – переспросил Виктор, который так и не научился воспринимать мысли Гедабаса. Он только чувствовал, что идет передача информации извне.
– Ничего интересного, – пробурчал Скабед. Его не очень радовала должность переводчика при малоразумном существе.
Сфера, окружавшая их со всех сторон, внезапно задрожала и лопнула. Пацик зажмурился, но видеть почему-то не перестал. Он ничего не чувствовал, но хорошо различал какие-то световые пятна и серые облака, замелькавшие вокруг.
– Может быть, мы наконец-то умрем, – изрек Виктор.
– Хорошо бы, – согласился с ним Пацик.
Но мечте не суждено было сбыться. Скабед ощутил твердую поверхность под подошвами. Туман перед глазами рассеялся, и он понял, что стоит в центре огромного зала. Вокруг простиралось пустое, ничем не заполненное пространство. Стен не было видно, и только потолок низко нависал над головой. Время от времени на нем вспухали большие синие пузыри.
Громко чмокнув, они отделялись от гладкой поверхности, камнем падали вниз и проваливались сквозь пол, не оставляя после себя никаких следов.
Пацик двинулся вперед. Он не строил никаких предположений и даже не пытался угадать, что бы всё это могло значить. Он радовался хоть чему-то новому. Хоть какое-то развлечение в этом муторном мире. Заглянув в мозг Виктора, он убедился, что и у его попутчика поневоле тоже нет никаких мыслей. Он просто наблюдает.
Вдалеке что-то блеснуло. Пацик сощурился, пытаясь разглядеть, откуда исходит непонятный свет, но ничего увидеть не смог. Маленькая звездочка в безумной дали сразу же погасла, зато рядом с тем местом сразу же зажглась еще одна. Потом сразу несколько десятков вспыхнули справа и слева. Что-то зашуршало совсем рядом. Пацик оглянулся. В двух метрах от него быстро разгорался шар гиперперехода. Он переливался всеми цветами, которые могла воспринять сетчатка глаза донорского тела. Скабед кинулся к телепорту. Ему было всё равно, куда тот ведет, лишь бы выбраться из этого унылого подземелья. Навстречу ему из сверкающего тумана вывалилась жуткая шестиногая тварь. Она отбросила его ребристой грудью и занесла над ним свою зазубренную конечность. Пацик с трудом узнал в этом монстре скитмура. Обычно эти кровожадные существа были одеты в тяжелые скафандры и именно в них изображались во всех справочниках. Наверное, это был первый случай в истории, когда скитмуры предстали перед инопланетником в своем естественном обличье.
Пацика совсем не обрадовала роль первооткрывателя. Он проворно откатился в сторону и едва не угодил в челюсти монстру, появившемуся из соседнего телепорта. Выполнив замысловатый кульбит, Скабед бросился прочь. Каждую секунду рядом с ним вспыхивали всё новые и новые шары гиперпереходов, но он больше не стремился запрыгнуть в них, а старательно обегал. За спиной слышался скрежет. На мгновение оглянувшись, Пацик побежал еще быстрее. Армия скитмуров была неисчислима, и к ним постоянно прибывало подкрепление.
– По-моему, пять минут назад кто-то мечтал о смерти, – ехидно заметил Виктор, от которого ничего не зависело, и он мог позволить себе немного позубоскалить.
– Только не о такой! – заорал Скабед, усиленно работая ногами.
Сзади его кто-то толкнул. Пацик с разбега упал и проехал лицом по гладкому полу. Сверху по нему пробежала одна из тварей. Он попытался приподняться, но снова был сбит с ног и скорчился от боли. Конечности насекомых оставляли глубокие раны на донорском теле.
– Скабед, – позвал его Виктор, мозг которого был не только отстранен от управления телом, но и осчастливлен полным отсутствием болевых ощущений.
– Чего тебе? – нехотя отозвался Пацик. Он больше не пробовал подняться. Он перевернулся на спину и катался из стороны в сторону, уворачиваясь от грохочущих, как железнодорожные локомотивы, скитмуров.
– Скабед, я слышу чей-то голос.
– Ты не можешь слышать то, что я не разрешил тебе услышать, животное, – процедил Пацик. Ему наконец-то удалось найти прореху в стройных стремительных рядах скитмуров и выпрямиться.
– Я не знаю, кто это, но он говорит, что ты должен идти туда, куда бегут скитмуры. Там будет спасение.
«Кажется, донорский мозг выходит из строя», – огорчился Скабед, но решил поступить так, как рекомендовал таинственный советчик Виктора. Перемещаться в том же направлении, что и скитмуры, было гораздо легче, чем в любом другом.
Бег наперегонки с гигантскими тараканами оказался делом весьма своеобразным. Насекомые перемещались резвыми наскоками, каждый раз слегка изменяя направление. Нужно было быть очень внимательным, чтобы тяжелая тварь не пробежала по тебе. После нескольких неудачных опытов Пацику наконец-то удалось найти подходящую траекторию.
