Ночь выдалась удивительно темной и безлунной. Ярко сияли звезды, мерно вздыхал тихий морской прибой. Шел первый час ночи, когда Татьяна наконец-то поднялась с облюбованной ею скамейки и медленно пошла вдоль берега.
Вот и лодочная станция, девушка остановилась и прислушалась. Сторож, похоже, уже спит в своей будке — как и положено настоящему сторожу. А вот и песик… — Татьяна улыбнулась, ощутив присутствие собаки. Хороший какой… И совсем не злой. Зря его таким считают.
Она молча позвала собаку. Было слышно, как пес встрепенулся, глухо зарычал. Затем рычание стихло, послышался тихий шорох собачьих лап. Вот и он…
Пес оказался молодым и неопытным; остановившись в паре метров от девушки, он с интересом взглянул на нее, словно рассуждая, стоит ее прогонять или нет. Да, надо бы прогнать. Но ведь он так ясно слышал этот зов…
Она снова позвала его, пес наклонил голову и тихо заскулил — до того это было здорово. Девушка подошла ближе, рисела и с удовольствием потрепала пса по голове. Затем почесала спину, пес радостно завилял хвостом.
— Ты ведь не съешь меня? — уже вслух сказала она. — Ты ведь хорошая собака?
Он и в самом деле не собирался ее есть — закрыв глаза, пес нежился под ласковыми прикосновениями. Еще ни с кем и никогда ему не было так хорошо.
«А теперь проводи меня. Пошли. Только тихо».
Татьяна встала, пес с готовностью рванулся вперед, затем остановился и оглянулся: туда ли?
«Молодец. Все правильно».
В сопровождении собаки она миновала будку сторожа, осторожно поднялась по шатким сходням. Ступив на металлический настил, огляделась — да, ей туда.
Шаги девушки были абсолютно бесшумными. Шагая по удобной дорожке, огороженной невысокими перилами, Татьяна уходила все дальше в море. Миновала один ряд лодок, другой. С интересом взглянула на большую красивую яхту, затем пошла дальше. Пес нетерпеливо танцевал впереди, оттуда доносилось его радостное повизгивание.
Вот и край лодочного причала. Пес сидел у самого среза, виляя хвостом, в глазах его читалась преданность. Прикажи она — и он без колебаний бросится в воду.
Татьяна оценила это. Нагнувшись, ласково потрепала пса.
— Хорошая собака. Умная. А сейчас охраняй меня. Проследи, чтобы сюда никто не пришел. Хорошо?
Нетерпеливо взвизгнув, пес метнулся в темноту. Татьяна улыбнулась.
«Только не съешь никого. Не надо…»
Она осторожно опустилась на все еще теплый после дневной жары настил. Будь это место пустынным, ей хватило бы полчаса. Увы, вокруг слишком много любопытных глаз — значит, придется провести здесь едва ли не всю ночь. Ей нельзя привлекать внимание.
Татьяна устало вздохнула, закрыла глаза. Прислушалась к тихому дыханию моря. Вот оно, совсем рядом. Такое большое. Такое доброе…
Несколько минут она молчала, настраиваясь на безмолвный могучий ритм. Он ощущался все отчетливее, огненные вибрации уже окутывали тело невесомой призрачной пряжей. Ей хотелось идти дальше и дальше, хотелось окунуться в водоворот могучих энергий, но все-таки пришлось остановиться. Дальше нельзя, свечение будет слишком ярким. Ее увидят…
Татьяна открыла глаза — воздух вокруг нее действительно светился. Слабо, едва заметно. Он напоминал туманную дымку в ранний утренний час. Улыбнувшись, девушка протянула руки к искрящейся воде:
— Милое, доброе море, дай мне свою силу…
Он жил в этом городе уже второй день. И второй день бродил по улицам, пытаясь отыскать своенравную девчонку. О, эта стерва умела прятаться. Еще как умела — Шорг временами скрипел зубами от ярости, понимая, что время безнадежно уходит, что эта тварь сейчас где-то набирается сил для очередного прыжка. Если ей это удастся, она опять сбежит от него. И спрячется так, что на поиски снова уйдут годы.
Один раз он даже уловил ее присутствие, но ощущение тут же исчезло. Показалось? Может быть. Либо она тоже заметила его и тут же «свернулась», закрыв свою энергетику. Несколько минут — больше она не выдержит, но этого достаточно, чтобы успеть скрыться. Остановив ближайшую машину, Шорг вышвырнул из нее водителя и стал колесить по близлежащим улицам, пытаясь поймать исчезнувшее ощущение. И все впустую. Или и вправду показалось?
Бросив машину на обочине, он в скверном расположении духа побрел домой. Темнело, Шорг раздраженно подумал о том, что уже завтра эта чертова воровка может сбежать от него. А он не сумеет ее отыскать: после смены тела остается очень слабый след. У него максимум сутки…
Клава встретила его горячим поцелуем, прошедшая ночь оставила в ее сердце незабываемый след. Шорг мрачно усмехнулся: вряд ли ее счастью суждено длиться слишком долго. Были все основания полагать, что уже завтра она станет вдовой.
Пока жена накрывала на стол, Шорг тупо смотрел в экран телевизора, его руки то и дело яростно сжимали подлокотники кресла. Времени действительно не осталось. Пока еще она здесь — это он знал совершенно точно. Интуиция? Может быть. Его никогда не интересовали глупые объяснения. Он знал, что Татьяна еще не сбежала, и этого было достаточно, но если он не найдет ее завтра, все пропало.
— Ты меня не слушаешь? — Голос Клавы вывел его из задумчивости. Шорг внимательно посмотрел на жену.
— Я говорю, что Валера продает тот магазинчик, у пристани. — Клава недовольно поджала губы. — Мог бы поговорить с ним.
Черный цвет и в самом деле будет ей к лицу, подумал Шорг. Но вслух сказал совсем другое:
— Я подумаю над этим. Хотя в ближайшие дни у тебя будут совсем другие хлопоты.
— А именно? — Клава недоуменно вскинула брови.
— Пусть это станет моим маленьким сюрпризом. — По губам Шорга впервые за этот вечер скользнула улыбка. — Уверен, ты его оценишь.
Ей было жалко расставаться с умным псом. Но взять его с собой Татьяна пока не могла.
— Ты подождешь меня, хорошо? — Татьяна потрепала пса по загривку, почесал а за ухом. — Я обязательно вернусь и заберу тебя. Если буду жива… — Последние слова заставили ее нахмуриться. — А сейчас мне надо идти. Не обижайся…
Небо на востоке уже заметно посветлело. Татьяна медленно шла вдоль берега, не решаясь оглянуться. Потому что знала: там, позади, умные собачьи глаза с надеждой смотрят ей вслед.
Она не оглянулась. Миновав пляж, поднялась по стертым каменным ступеням и через сотню метров оказалась на тихой узкой улице. По обеим сторонам тянулись частные дома — от небольших, вросших в землю лачуг до шикарных каменных особняков. Асфальт на дороге давно не обновляли, сквозь большие проплешины проглядывала старая стертая брусчатка. Сойдя на узенький тротуар, Татьяна не торопясь пошла вдоль сплошного ряда домов, размышляя о том, что и как ей теперь делать.
У нее было как минимум два варианта. Первый — если ей удастся найти эту глупую дурочку. Именно дурочку — потому что ужасно глупо забираться туда, откуда не можешь выбраться. Если же найти ее не удастся, по второму варианту придется вернуться в клинику — не стоит расстраивать «родителей» исчезновением чудесно исцелившейся дочери. Они приедут, заберут ее домой. Будет паспорт, новое имя. Тогда уже можно что-то придумывать.
Около восьми Татьяна позавтракала — купила у лоточницы два пирожка. Сначала хотела их просто взять, но вспомнила, о мятых десятках в кармане блузки и расплатилась. Не стоит лишний раз злить небеса…
Если все получится, уже ночью ее здесь не будет. Но для начала требовалось найти подходящее место. Например, снять гостиничный номер…
Пришлось зайти в ближайший обменный пункт — небеса небесами, но без денег ей не обойтись. Впрочем, лишнего она не взяла. Затем сняла в первой попавшейся гостинице вполне сносный номер.
