благотворительности и меценатства.
Известно, что каждое государство в меру своего развития по-своему стимулирует инициативы гражданских объединений. Здесь сказываются и исторические, и культурные традиции и особенности, и сложившаяся система ценностей.
И у нас в этом направлении тоже определенные шаги предпринимаются. Однако наиболее выигрышными выглядят те страны, которые обладают разветвленной системой гражданских институтов, которые эффективно взаимодействуют с государством.
Может быть, базовым пунктом для взаимодействия является система местного самоуправления, потому что оно – это по сути такой срез, который не является в полной мере государственным и в то же время это не в полной мере общественная активность. Это как раз синтез между отдельными аспектами государственной работы и общественной инициативой. Задача власти сегодня – может быть, одна из самых сложных – обеспечить этот уровень власти адекватными финансовыми ресурсами. С этим пока не все благополучно, но будем над этим работать – помочь в укреплении первичного звена, которое фактически завязано на муниципалитеты.
Общественные советы для решения этих вопросов созданы на всех уровнях, появились и законодательные инновации, которые должны укрепить деятельность некоммерческих организаций. Вы знаете, в прошлом году мы довольно подробно обсуждали один из важных законопроектов – закон о так называемых целевых фондах, о целевом капитале или об эндаументе, если говорить на английский манер, который должен стать дополнительным источником поддержки для социальных учреждений: для образования, науки, культуры. Этот закон только начинает работать, и государство, конечно, очень заинтересовано в том, чтобы вы как общественные коммуникаторы следили за тем, каким образом этот закон реализуется. То, что здесь есть и страхи по поводу того, что эти деньги пойдут, как принято говорить, «налево», и в то же время очевидно, что механизм пока только апробируется. Сегодня с утра я проводил попечительский совет бизнес-школы, которую мы создаем тоже в рамках национального приоритета. Это бизнес-школа в Сколкове, в Подмосковье. Вот это, может быть, будет одним из случаев формирования целевого капитала, но было бы желание, чтобы это был не единственный случай, потому как все-таки этот инструмент может принести пользу.
Очевидно, что все взрослеют – взрослеют и некоммерческие организации в нашей стране. Конечно, они могут использовать свой опыт для помощи и в этих направлениях, тем более что богатая практика есть не только у нас, но и за рубежом, вы хорошо с ней знакомы. В разумных рамках, конечно, она должна использоваться и у нас.
Еще раз, в заключение, хотел бы подчеркнуть, что мы намерены и впредь с учетом тех возможностей, которые сложились в нашей стране, делать все возможное для того, чтобы активизировать человеческий капитал, активизировать вот эту работу, и надеемся на то, что эти процессы будут идти в постоянной кооперации с Общественной палатой. Рассчитываю, что тот диалог, который сложился между государством, между исполнительной властью и Общественной палатой, между всеми вами, будет продолжен и будет развиваться продуктивно и полноценно. Тогда мы вправе рассчитывать на весьма неплохой результат.
По поводу контактов с региональными властями я думаю, что вам и без моих слов все понятно. У нас никто по-нормальному не умеет работать с общественными силами. Это так. И если, как обычно, центральная власть в этом смысле оказывается более подготовленной, то зачастую в регионах такие навыки просто отсутствуют, тем более что вы сами прекрасно знаете: власть по своей природе – это такая вещь, которой, принято говорить, не очень нравится делиться, и зачастую такого рода попытки рассматриваются местными начальниками как покушение на их полномочия со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Есть ли в этом что-то трагическое? Я считаю, что, конечно, нет. Надо действительно подавать правильные знаки. Мне уже как-то приходилось на эту тему рассуждать, еще раз скажу: у нас страна, которая пока еще существует в такой знаковой парадигме, и без знаков из центра, как правило, на местах движение идет очень слабо. Так вот, сам факт возникновения Общественной палаты и диалога, который существует между государством, исполнительной властью и общественной средой, общественными институтами, конечно, имеет воспитательное значение применительно к регионам.
Но там иногда эти проблемы носят более сложный, застарелый характер.
Мне кажется просто, что основная миссия и Общественной палаты, и всех, кто хочет заниматься развитием гражданского общества, – говорить об этом открыто, без стеснения, на камеру, в газетах, в тех или иных социальных средах. Только таким образом можно научить власть отвечать на запросы гражданского общества. Поэтому принятие какого-то закона, который бы их обязывал реагировать… Я не думаю, что это очень эффективно. Мне это скорее напоминает указ Президиума Верховного Совета СССР «Об ответах на письма и жалобы трудящихся», который, если я не ошибаюсь, был принят в 1982 году и предписывал всем органам власти отвечать на обращения граждан в течение месяца. Как это было эффективно вы, наверное, помните, те, во всяком случае, кто тот период еще не забыл. Поэтому я думаю, что такого рода вопросы нормативными способами не решаются – это скорее общий дух взаимодействия. Но он должен быть таким, чтобы побуждать в том числе и местные власти к эффективному взаимодействию.
Теперь по поводу молодежной темы: 5 тыс. грантов – это, конечно, мало. Но, с другой стороны, – это кое-что. И потом, это – реально лучшие, потому что отбор был принципиальный, открытый, честный. И действительно, побеждали сильнейшие – те, кто гранты получал, и высшие учебные заведения. Поэтому мы эту компоненту будем расширять.
Но было бы желательно, чтобы параллельно с расширением федеральной части происходили и соответствующие движения со стороны региональных властей и местного самоуправления, и такие примеры есть. Потому что всякого рода деятельность эффективна только тогда, когда она идет друг к другу. Когда мы занимались подготовкой проекта по образованию, исходили из того, что, допустим, на каждый рубль федеральных средств наши партнеры из регионов постараются обеспечить свои 50 копеек. В зависимости от бюджетной обеспеченности регионов, в зависимости от приоритетов, которые существуют в том или ином регионе. В некоторых случаях получилось гораздо веселее. Я не буду сейчас специально никого называть, хотя у нас есть регионы, которые, допустим, по проекту «Образование» на каждый рубль государственных вложений (в том числе по грантам) обеспечили четыре рубля софинансирования. Это поворот в мозгах. Мне уже доводилось на эту тему говорить, тем не менее практически в каждом регионе губернаторы занимались вот этой социальной деятельностью и в 1990-е годы. Может быть, в тех пределах возможностей, которые у них были, не всегда системно.
Но у каждого губернатора была, что называется, своя «фишка»: у кого-то – образование, у кого-то – жилье, кто-то занимался сельским хозяйством, кто-то – медициной. Но только после того, как возникли национальные проекты, каждый из губернаторов получил сигнал, что государство за эти вопросы взялось по-серьезному И когда я общаюсь с нашими коллегами, работающими в регионах, с руководителями субъектов Федерации, они говорят: «Самое главное – даже не деньги, а то, что вы нам сказали: этим надо заниматься. И ваша активность правильная, и мы вам еще поможем». Вот это самое главное. Поэтому и молодежный компонент, мне кажется, нужно расширять с учетом этого момента.
Есть реальный дефицит – дефицит общения между обществом, между гражданскими силами и властью. Он носит у нас хронический характер. Откровенно говоря, никогда не было, во всяком случае на моей памяти, ситуации, когда этот дефицит был бы преодолен. Наверное – это объективная вещь – нужно стремиться просто к минимизации, к уменьшению этого дефицита. Я уже при ответе на первый вопрос сказал, что в силу специфики власть в любом обществе, в любом государстве старается отгородиться. Власти так удобнее, какая бы она ни была, даже самая сверхдемократическая, основанная на тех традициях, которые формировались столетиями.
Но этот дефицит общения – вещь, которая преодолевается, преодолевается самим общением. Для этого нужно, не стесняясь, общаться и призывать власть к порядку, к тому, чтобы она отвечала на те запросы, которые исходят из гражданского общества.
Что же касается отношения людей к национальным проектам… Тоже как-то мне довелось на эту тему рассуждать. Я считаю, что, конечно, существует неверие в то, что происходит. Оно носит объективный характер, потому что люди не избалованы вниманием, и вся та социальная политика, которая у нас существовала, во всяком случае в 1990-е годы, людей настроила на крайне пессимистический лад. Поэтому
